— Это твой способ извиняться?
Он услышал жесткую нотку в ее голосе.
— Можно сказать и так.
— Драгоценностями меня не купишь.
— Извини меня за то, что я наговорил вчера. — Завиан никогда не произносил таких слов, и она никак не ожидала услышать подобное из его уст. Она готова была услышать объяснения, может быть, какойто намек на причину, но никак не извинения. И ее сердце растаяло. И смутилось, потому что он дал ей еще одну частичку себя. А поскольку Завиан был Завиан, он мог быстро забрать ее обратно. — У меня было очень тяжело на душе, — признался он.
— Почему? — спросила она. Завиан покачал головой. — Ты мне не скажешь?
— Ты все говоришь мне, Лейла? — спросил Завиан и увидел, как она покраснела. — Ты рассказываешь мне обо всем, что у тебя на душе?
— Нет.
— Почему?
Молчание казалось бесконечным, и Завиан наконец его нарушил:
— Когданибудь так будет, — сказал он, и ее сердце рванулось навстречу. — Когданибудь, надеюсь, скоро, мы будем готовы всем делиться друг с другом. Но не сегодня. Сегодня придется через чтото пройти, чтото сделать. Прошу тебя, прости меня за вчерашнее! Просто у меня коечто лежит на душе… Но я надеюсь, что у нас все будет замечательно. Ты для меня больше чем жена, Лейла.
— Ты для меня больше, чем муж, Завиан, — призналась Лейла, — и я принимаю твои извинения и твой дар.
— Извинения тебе приношу я, — сказал Завиан, — а дар — наша щедрая земля. Это ожерелье носили моя мать, и моя бабушка, и многиемногие до них. Из поколения в поколение невеста короля надевала это ожерелье. — Его голос гипнотизировал так же, как и само ожерелье, которое он достал из футляра. — Лучшие камни, найденные в недрах Кьюзи, ограненные и соединенные в единый узор. Это ожерелье напоминает нашему народу о наших богатствах, о земле, чьи дары кормят нас. — Он наклонился вперед и приложил ожерелье к ее груди. Она ощутила на своей коже прохладную тяжесть, а он встал позади нее, застегнул застежку и выпустил ожерелье из рук. — Сегодня ты наденешь ожерелье королевы Кьюзи. Сегодня народ увидит достоинства нашего союза. — Завиан гордился ею, и он открыто говорил ей об этом. — Мы найдем способ. — Стоя сзади, он медленно, нежно целовал ее обнаженные плечи. — Мы переживем сегодняшний день, а потом будем постоянно вместе.
Его теплая рука ласкала ее влажную грудь. Лейле захотелось откинуться назад, привлечь Завиана к себе. Сознание того, что это невозможно, возмущало ее. Желание кружило ей голову, мысли об их новом будущем ускоряли ритм дыхания. Он целовал и целовал ее… Его губы на ее шее, руки на ее груди сводили Лейлу с ума. Она чувствовала слабое биение своего пульса, чувствовала возбуждение, жажду большего…
Но Завиан наконец встал и улыбнулся ей.
— Ты не можешь так уйти!
— Я берегу тебя на потом. Когда вечер пройдет, мы получим наше вознаграждение.
Он посмотрел на Лейлу — на волосы, которыми будет играть сегодня ночью, на ожерелье на ее шее, на полную грудь. Эта женщина принадлежит ему. Завиан посмотрел на океан — он чувствовал себя сильным и свободным.
— Что ты со мной делаешь, Лейла?
Она не знала, что именно, но знала, что он делает с ней то же самое.
Он сделал ее смелой, живой, жадной. Она протянула руку и почувствовала под пальцами его плоть. Ей нравилось чувствовать его, нравилось желать его, нравилось любить.
— Потом, потерпи немного, все потом.
Ее тело все горело от мысли об обещанном им «потом». После его ухода Бейджа чтото говорила Лейле, пока одевала ее в белые одежды, а прислужницы поправляли ей прическу. Несмотря на все усилия визажиста, никакая косметика не могла скрыть яркого румянца на ее щеках. Ее фиалковые глаза блестели от предвкушения сегодняшней ночи, от ожидания завтрашнего дня, от мечты о счастливой жизни с Завианом.
Она с удовольствием осмотрела себя в зеркало, предвкушая выражение одобрения в глазах Завиана. Ожерелье действительно было великолепно, и изумрудные серьги прекрасно гармонировали с ним.
Наступил миг, когда их должны были представить миру как мужа и жену. Лейле казалось, что ее сердце вотвот разорвется от восторга, потому что раньше она даже мечтать не могла о том, что теперь становилось реальностью.
Акмаль объявил о прибытии его королевского величества, и Бейджа и прислужницы растворились в тумане, когда он вошел в комнату. Она увидела, как он сглотнул, а потом скупая улыбка озарила его точеные черты.
— Ты выглядишь великолепно.
— Ты тоже! — ответила Лейла. — И у меня есть для тебя подарок. — Она протянула ему перстень. — Это редкий сапфир из Хейдара.
— Он подходит к твоим глазам, — сказал Завиан, глядя на синефиолетовый камень.
— Я вижу, ты не носишь драгоценности, — заметила Лейла. Будучи королем, Завиан должен был бы иметь их много, но никогда не носил. — Если ты не хочешь его надевать…
— Я буду носить его с гордостью, — сказал он, любуясь камнем. — Этот перстень принадлежал твоему отцу?
— У нас другой обычай, Завиан. Твой подарок мне — дар твоей земли, этот перстень — всего лишь от меня. Ты прав: его выбрали, потому что камень такого же цвета, как глаза твоей невесты, и его нельзя никому передавать. Ты унесешь его с собой в могилу.
Его камердинеры часто предлагали ему разные драгоценные украшения с королевским гербом, но ни одно не казалось ему подходящим. Этот перстень ему подходил.
Завиан подал ей руку, и она приняла ее.
Когда они шли по коридорам, увешанным портретами королей прошлых веков, по залам, наполненным древней историей, которую теперь должны будут продолжить они, Лейла вдруг разволновалась. Это был знаменательный момент: Кьюзи и Хейдар объединятся благодаря соединению двух правителей.
Она услышала, что разговоры за дверью большого зала смолкли, когда распорядитель церемонии объявил о появлении королевской четы, и поймала взгляд Завиана.
— Волнуешься?
— Конечно нет, — солгала Лейла.
Это было ее первое правило: никогда никого не допускать к себе слишком близко, никому не показывать, как ей тяжело. И всетаки… Вскоре она доверится Завиану. Впереди у них сказочный месяц, когда они станут понастоящему едины. Она подумала о будущей жизни не с просто мужем, а с другом, с соратником, и почувствовала, как тепло разливается по всему ее существу. И это тепло дало ей силы спокойно смотреть сквозь открывающиеся тяжелые двери на собрание королевских особ. Все взгляды обратились к ним. Все впервые увидели королеву, не скрытую покрывалом.
— Ваши королевские величества, знатнейшие гости, господа! Приветствуйте жениха и невесту — Завиан, король Кьюзи, и Лейла, королева Хейдара. Я представляю вам короля и королеву Кьюзи и Хейдара.
Глава девятая
Надо было приветствовать уйму царствующих и знатнейших особ, хотя по королевским стандартам их собралось не так много. Прежде всего им были представлены те, кто должен был сменить Завиана на троне, если Лейла не произведет на свет наследника.
