— Он в первый раз захныкал перед появлением кота и собак.
— Думаю, настало время вечерней бутылочки.
— Я займусь этим.
— Но ты уже и так много сделал.
— Тебе надо полежать в теплой ванне. Если ты не расслабишь мышцы после верховой езды, завтра не встанешь. А потом, если повезет, мы выпьем перед обедом.
Бормоча благодарности, Нелл отправилась в ванную и полчаса спустя вышла в салон, где Джекоб уже навел порядок и разливал в бокалы охлажденное вино.
— Сэм уснул?
— Спит без задних ног. — Он протянул ей бокал. — Присядь отдохни.
Она с благодарностью опустилась в кресло. Отхлебнула вина и удивилась, что напряжение не спадает. Ей казалась, что она может в любую минуту упасть в обморок.
Джекоб же был абсолютно спокоен.
— Скажи мне честно, что ты думаешь об этой комнате.
Нелл оглядела ее.
— Она красивая и большая.
— А мебель? Напоминает офисную?
— Немного, — сдержанно ответила она.
— Здесь не чувствуешь себя дома? — подсказал он. Нелл задумчиво кивнула.
— Если бы ты декорировала ее, использовала бы ты всю эту кожу и хром?
— Я склоняюсь больше к традиционному виду, — согласилась она. — Это красивый деревянный дом. Я бы заполнила его удобными кушетками, обитыми ситцем, зеркалами, добавила бы дерева и старинной мебели. — Она улыбнулась. — У меня есть кое-что, чтобы немного «согреть» эту комнату. Я сейчас вернусь.
Она быстро пошла в комнату для шитья и вернулась с ворохом лоскутных ковриков.
— Их можно повесить на стену. Или положить на диван, чтобы смягчить строгость темной кожи. — Она развернула один коврик и бросила его на диван. Это было одно из ее любимых изделий, где были тщательно подобраны кусочки желтого, кремового, голубого и зеленого цветов.
— Блеск! Так красиво! — Отставив бокал, Джекоб внимательнее рассмотрел ее работу. — У тебя прекрасный вкус, Нелл. И сюда очень подходят эти цвета. Это цвета буша.
— Я его сделала, когда меня мучила ностальгия по бушу. — Она подняла коврик и приложила к стене. — Он подходит к этой комнате, верно? Можешь повесить его здесь или над буфетом.
— Будет потрясающе выглядеть.
— У меня остались обрезки. Я могла бы сделать подушки в тон.
— Мне не хотелось бы так затруднять тебя.
— Никакого труда. Я очень люблю это делать. Я получаю истинное удовольствие, когда составляю рисунок и потом получается, как я задумала.
— Ты очень талантлива.
Она даже не успела понять, что происходит, как Джекоб поднял ее, и коврик выпал из ее рук.
— Я рада, что тебе нравятся мои работы.
— Моя девочка нравится мне гораздо больше. Нелл охватило огнем, когда она увидела в глазах Джекоба откровенное желание.
— Меня трогает все, что связано с тобой, Нелл, — тихо заметил он, опуская ее на пол. — Твоя улыбка, твои одеяла, то, как ты выглядишь, когда держишь Сэма, и то, как ты выглядишь сейчас.
— А как я сейчас выгляжу?
— Я бы сказал, что ты выглядишь… как очень сексуальная бабушка.
Нелл снова рассмеялась.
— А не как счастливая бабушка?
— И это тоже.
— Я удивительно счастлива, Джекоб. Он взял в ладони ее лицо.
— А в чем причина этого счастья, ты не догадываешься?
— Думаю, мне здесь нравится.
— Здесь?
— Именно здесь, — выдохнула она, потянувшись, чтобы поцеловать его в подбородок.
— А что здесь хорошего? Скажи мне. Она прошептала:
— Я неравнодушна к твоим поцелуям.
— Прекрасный ответ, дорогая.
Джекоб обхватил Нелл и накрыл ее губы своими.
Они оба тут же поняли, что сегодня не ограничатся только поцелуями. Их тела жадно прижались друг к другу.
— Пошли со мной, — пробормотал Джекоб, целуя ее рот, подбородок и шею.
Куда угодно, мысленно ответила она и, объятая жаром, пошла за ним в его спальню.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Увидев освещенную лампой комнату Джекоба с огромной кроватью и разбросанными на ней подушками и пуховым одеялом, Нелл испытала некоторое смятение. После развода она впервые была с мужчиной. Джекоб почувствовал ее неуверенность.
— Что случилось, Нелл?
— Я… я стала такая старая.
Он запрокинул голову и рассмеялся.
— Ты не старше меня.
— У женщин это по-другому.
— Глупости, — пробормотал он и притянул ее к себе. — Иди сюда и расскажи мне, что ты старая.
Она возразила ему в плечо:
— Конечно, я уже не юная девушка, которую ты соблазнил.
— Конечно, нет. Но ты еще прекраснее, Нелл.
— Мне почти сорок.
— И что? — Джекоб поцеловал ее в подбородок, в ухо и уткнулся лицом в ее шею. — От тебя пахнет как от девятнадцатилетней.
Она рассмеялась. Джекоб всегда смешил ее.
— Это потому, что я пользуюсь детским мылом Сэма.
— Я куплю воз детского мыла. — Он продолжал целовать ее, зажигая в ней пламя желания. — На вкус ты, как моя Нелл.
Ах, Джекоб, любимый мой.
Он поднял ее и прижал к своей твердой плоти.
— Ты и на ощупь как моя Нелл. Он тихо застонал, и она тоже.
Нелл была довольна, что свет был приглушенным, когда он раздевал ее. И почему она не подумала надеть какой-нибудь сексуальный лифчик вместо обычного, из хлопка? Но, очевидно, это не имело значения. Джекоб торопливо снимал с себя футболку. Какая у него великолепная грудь! Какие плечи!
Потом он снова целовал ее, подводя к кровати. Уложил ее на матрас, лег сам, помог ей снять лифчик. И он был в таком восторге от ее наготы, что Нелл перестала беспокоиться о своем теле, забыла обо всем.
Она зажмурила глаза и раскрыла рот, как будто хотела закричать, когда Джекоб отдавал дань ее женственности. Ей было снова девятнадцать, она была безумно влюблена в этого мужчину и хотела только его.
В безумной горячке они сбросили оставшуюся одежду. Она слегка вскрикнула, когда они вместе пришли к завершению, прижимаясь друг к другу.
Он обнял ее.
— Ты красивая, Нелл, великолепная. Ты нисколько не изменилась. — Слегка отстранившись, он провел пальцем по изгибу ее бедра. — А вот и оно.
— Что?
— Маленькое родимое пятно в виде бабочки у тебя на бедре.
