– Тогда?
– Спроси здешнюю уроженку, – не без некоторого ехидства
сказал Кацуба.
– А ведь дымом несет... – протянул Мазур. –
Явственно... Оля, что это может быть?
Отвечать ей было неприятно, он моментально понял. Сердито
отвернулась, бро-сила:
– Случается такое в глуши. Если племя не хочет уходить с
земли, которая кому-то приглянулась...
– Ага, – тут же сообразил Мазур, что-то о подобном
слышавший. – Захолустные магнаты, полезные ископаемые, драгоценные породы
дерева?
Она неохотно покивала:
– Конечно, есть департамент по делам лесных индейцев, есть
законы и строгие правила, только вот не всегда есть возможность укоротить руки
окраинным «барончикам». Это не вчера началось и не сегодня, уж как ни бился дон
Астольфо, а с корнем выжечь даже у него не получилось...
– Так, – сказал Мазур. – Это что же, есть риск
попасть в самые что ни на есть нежелательные свидетели?
– Боюсь, что так, – поджала губы Ольга. – Тут
никакое «сальвокондукто» не поможет. Только... – и выразительно похлопала
по кобуре своей «беретты».
– Очень мило. А как-нибудь объехать стороной нельзя?
– Не получится. Бокаси говорит, нет тут таких притоков...
Если что, будем драться. Лишь бы не попасть под огонь из засады.
Лодка вновь двинулась вперед – индеец не включал мотора,
орудуя шестом. Дымом несло все сильнее, за поворотом они увидели источник гари
– черные клубы лениво выплывали к реке между покрытыми серыми лишаями мха
стволами. Бокаси остановил лодку, они долго, старательно прислушивались, но не
услышали никаких звуков, говоривших бы о присутствии человека, ни выстрелов, ни
криков, ни беготни. Лодка вильнула вправо – проводник уверенно повел ее к
берегу, что-то коротко сказал.
– В этом селении он и собирался прятаться, – перевел
Кацуба. – Он со многими в лесу знаком, но к этим собирался в первую
очередь. Черт, и не остановишь его теперь...
Он перехватил шест у проводника. После недолгих колебаний
сунул ему Мазуров «гаранд». Умело держа карабин, Бокаси прыгнул на берег и
бесшумно заскользил меж стволов.
Его не было минут десять. Вокруг стояла тягостная тишина –
не орали обезьяны, молчали птицы. Судя по реакции живности, еще сторожко
помалкивавшей, с о б ы т и я развернулись не так уж и давно.
– Если начнется, бейте на поражение, – резко бросила
Ольга.
Кацуба осторожно поинтересовался:
– А это не будет, некоторым образом, вмешательством во
внутренние дела? Мы как-никак дипломаты... по бумагам. Что ни говори,
иностранцы.
– Вы помогаете мне, – отрезала Ольга. – А я им сейчас
оформлю, если попадутся, девяносто третью «б» – гражданский арест, то есть
задержание преступника, которое вправе осуществить любой законопослушный
гражданин при отсутствии поблизости полиции. Что вы так смотрите? Работа такая,
приходится знать и уголовное право...
– А если они не подчинятся порывам гражданского долга?
Лицо у нее было белым от злости:
– Ну, тогда пусть сообщают через спиритическое блюдечко, что
у меня не было никаких прав стрелять... Прикройте автоматы чем-нибудь. Чтобы не
было видно. Куртки запахните, в случае чего работать будем пистолетами, –
распоряжалась она четко и властно. – Улик, собственно, никаких, мы даже не
знаем, кто это сделал...
Мазур торопливо навел автомат на мелькнувшую меж стволов
фигуру. Опустил, узнав проводника. Через пару секунд тот что-то кратко говорил
Ольге.
– Все селение... – протянула она. – Никто, похоже,
не успел уйти, их окружили на рассвете и начали... Там еще подробности, но я их
пересказывать просто не хочу... – и что-то приказала индейцу.
Он покосился на Ольгу словно бы с недоверием, но, вздохнув,
все же завел мотор. Снова заревело на два километра вокруг, лодка помчалась
вперед, взметывая стоячую воду.
– Прикройте автоматы, – настойчиво повторила Ольга. –
Один «гаранд» оставьте, в здешних местах он никого не насторожит... Да просто
сдерните чехол с палатки... – Она достала запасной магазин и сунула его
донцем вверх в нагрудный карман куртки.
– Может, не будем нарываться? – спросил ее Мазур,
перекрикивая рокот мотора.
– Это моя страна, и мне виднее! – прямо-таки рыкнула
она. Ветер от быстрого движения разметал ей волосы, сделав похожей на носовую
фигуру старинного парусника: отважная охотница с копьем наперевес...
Понемногу Мазур увлекся азартом погони, не зная, правда,
существует ли дичь или они тянут пустышку. На лице у Кацубы он читал величайшее
неодобрение, но, слава богу, при Ольге напарник не мог пуститься в прежние
разглагольствования о необходимости беречь струмент...
Старенький мотор работал без сбоев, бивший в лицо ветер
давно разметал кусачую мошкару. Ольга радостно вскрикнула, показывая вперед.
Теперь и Мазур видел широкую синюю корму большого катера –
преследуемый пока вроде бы спокойно шел по середине реки, но над высоким
фальшбортом маячили фигуры, неотрывно таращившиеся из-под руки на догоняющих.
Ольга, не глядя, протянула назад руку ладонью вверх. Бокаси положил ей на
ладонь пригоршню гильз.
– Улавливаешь ход мыслей? – спросила она, перехватив
взгляд Мазура. Тщательно ссыпала гильзы в боковой карман и застегнула его на
пуговицу.
– Чего ж тут не уловить... – пожал он плечами. –
Только вот что... Давай я сначала попробую взять их аккуратно и чистенько, а уж
потом ты начнешь психологические этюды в духе Шерлока Холмса, гильзы будешь
сличать... Я ж чувствую, ты готова героически кинуться на абордаж... Ну, я тебя
прошу.
– Ладно, – кивнула она после короткой внутренней
борьбы. – Только п о т о м мне не мешай. Понял?
– Ох, отчаянные вы мои... – поморщился Кацуба.
Катер был чуть ли не впятеро больше лодки, широкий, на две
трети закрытый сверху надстройкой с иллюминаторами. Вряд ли он имел
превосходство в скорости, а вот в численности настигаемые превосходили: на
корме, под открытым небом, толпилось человек восемь. Парочка из них положила на
борт карабины – стволы, правда, пока что смотрят не на догоняющую лодку...
Ольга замахала руками, перекрещивая их и разводя, что-то
крикнула. Проводник сбросил газ, лодка теперь шла вровень с кормой катера.
Сверху на них хмуро поглядывали и заросшие, и чисто выбритые физиономии,
которым, безусловно, не следовало доверять свой кошелек или репутацию
непорочной девицы. Особой свирепости или злости на рожах не было – уверены в
себе, надо полагать.
Стоявший в середине, пузатый, с роскошными усами, что-то
закричал в ответ, рассерженно и недоуменно, как человек, не привыкший выполнять
приказы наглых незнакомцев. Стоявший с ним рядом уже недвусмысленно похлопал
ладонью по затвору карабина.
