И замер в ожидании недвусмысленного разрешения покинуть
кабинет.
– Я вижу, насколько обрадованы вы и дон Мигель, – мягко
сказал Авила, и в сердце у Мазура моментально ворохнулась смутная
тревога. – Увы... Мы покончили с мытарствами и формальностями. Однако, к
моему величайшему сожалению, нам с вами предстоит нынче же обговорить парочку
чисто организационных вопросов. К стыду нашему, вынужден открыто признать, что
департаменты, в которые вы направляетесь, некоторым образом неблагополучны.
Герильеро не ведут там активных операций, но спорадическое появление их групп
отнюдь не исключено... Я понимаю, дон Влад, что вы готовы благородно снять с
нас всякую ответственность за вашу жизнь и безопасность, вы горите идеей,
подобно Фосетту... но, простите, независимо от ваших благородных побуждений я
вынужден думать о скандале, который может вызвать любой, э-э, инцидент,
связанный с вашими персонами. Вы – члены дипломатического корпуса, что,
во-первых, не убережет вас от поползновений и происков безответственных
субъектов вроде герильеро, во-вторых, любой инцидент не просто принесет
неприятности кому-то из чиновников – ударит по престижу страны на международной
арене. Как дипломат, вы не можете этого не понимать...
– Я понимаю, – кивнул Мазур, так и не сообразив, куда
клонит старый лис.
– В таком случае вы легко простите встревоженному старику
вполне уместную настойчивость... – Он слегка развел руками, глядя на
Мазура взором невинного ребенка – светлым, чистым, искренним. – Тем более
что инициатор вовсе не я, я был вынужден уступить нажиму смежных инстанций...
Короче говоря, дон Влад, главное управление полиции предъявило мне форменный
ультиматум. Они хотят, чтобы я отправил с вами какого-то сержанта полиции. По
их уверениям, опытный и гибкий сотрудник, бывавший в диких лесах, в серьезных
переделках... Разумеется, финансировать его участие в экспедиции вам не
понадобится, управление оплатит все расходы... У вас нет возражений против этого
их сержанта Лопеса?
Его незамутненный взор излучал радушие и доброту, а сильная
ладонь лежала на только что подписанной бумаге. Так, словно в любую секунду
была готова смять ее в комок. Все было ясно, как день. Или – или.
«Ладно, – подумал Мазур, выругавшись про себя. – Как-нибудь управимся
с этим Лопесом, не столь уж и велико препятствие...»
– Помилуйте, почему у меня должны быть возражения? –
пожал он плечами со столь же искренним видом. – Мы у вас в гостях, мне
понятно ваше беспокойство, участие этого вашего сержанта, я думаю, в чем-то
даже облегчит работу...
– Полицейского сержанта, не нашего, – вежливо поправил
дон Себастьяно. – Наше министерство не располагает собственными
полицейскими либо военными, если не считать вооруженных сотрудников лесной охраны,
но это совсем другое... Мы – насквозь мирная организация. Что, увы, не
избавляет нас от... некоторых треволнений. Вот, не угодно ли посмотреть?
Он с молодой легкостью поднялся, подошел к стене. Там висело
с полдюжины импозантно выглядевших бумаг в застекленных рамках – то ли
типографская имитация старинного шрифта, то ли в самом деле написано вручную,
тисненые золотые разводы, солидные печати. Видимо, дипломы, а может, и указы о
награждениях – там же красуется рамочка с полудюжиной орденов.
Однако Авила снял самую невзрачную рамку, неизвестно как
туда попавшую, – обычный лист писчей бумаги со смазанной эмблемой наверху
– нечто вроде перекрещенных мачете и автомата и несколькими строчками от руки,
несколько размашистых подписей, алая неразборчивая печать.
– Вот, не угодно ли полюбоваться? – Авила положил
рамочку перед Мазуром. – Смертный приговор от имени «Капак Юпанки», по
всей форме вынесенный вашему покорному слуге. Подписано сеньоритой Викторией
Барриос и двумя ее, с позволения сказать, генералами.
Судя по лицу Кацубы, бегло прочитавшего документ, все так и
обстояло. «Крепкий старик, – не без уважения подумал Мазур. – Его,
конечно, должны после такого охранять, но это не снижает риска. Держит на
стене, молоток...»
– Простите, но за что? – спросил он, и в самом деле
недоумевая. – Ваше мирное министерство...
– История проста. Месяцев семь назад я получил от сих господ
пространный ультиматум с требованием в сжатые сроки самым кардинальным образом
реконструировать заповедник. Откровенно признаться, он существует более на
бумаге. Господа из «Юпанки» требовали провести комплекс крупных мероприятий –
природоохранные зоны, биосферные исследования, разветвленная сеть патрульных и
так далее и тому подобное... Признаюсь, план довольно толковый, однако,
во-первых, в ведении моего министерства – не более тридцати процентов
затронутых вопросов, во-вторых, сумма, в которую должны вылиться расходы,
немного превышает четыре годовых бюджета республики... Примерно так я и
прокомментировал по телевидению данный ультиматум. Тогда получил это –
отчего-то только я один. Я не считаю, что должен был оказаться в к о м п а н и
и смертников, – просто отчаялся понять логику сеньориты Барриос и ее
«капитано»... Теперь понимаете, почему о благополучном исходе вашей экспедиции
думаем не только мы, но и полиция?
– Понимаю, – сказал Мазур. – Ситуация, в самом
деле, щекотливая.
– Рад, что понимаете, – удовлетворенно кивнул
Авила. – Надеюсь, вы теперь отнесетесь с пониманием и к инициативе
министра внутренних дел? Он по своим каналам еще неделю назад... не знаю, как
это называется на их полицейском жаргоне... кажется, «запустил». Да, примерно
так. Он з а п у с т и л в «Юпанки» информацию о том, что два русских дипломата
выполняют рекогносцировку заповедника по просьбе своего правительства, которое
намерено вложить некие средства в совместный с нашей республикой проект –
реконструкцию заповедника. Надеется, что герильеро, узнав об этом, отнесутся к
вам лояльно, применительно к нашим условиям – оставят в покое... Министр
искренне хотел вам помочь, надеюсь, вы не в претензии?
– Ничуть, – сказал Мазур.
Их экспедиция обрастала ложными версиями, дезинформацией и
прочими дымовыми завесами, как катящийся с горы снежный ком...
– Первоначально он вообще собирался отправить с вами взвод
полицейских, – обрадовал Мазура дон Себастьяно. – Но потом все еще
раз изучили ситуацию, провели расширенное совещание, пришли к выводу, что
реальная опасность не столь уж и велика, можно обойтись одним сержантом...
– Разумно, – сказал Мазур. – Взвод – это
чересчур...
Хороши бы они были в сопровождении взвода! Предположим, и со
взводом разделались бы, возникни такая нужда, но как потом объяснить бесследное
исчезновение своего почетного эскорта? Разве что нелегально уходить через
границу, благо границы, собственно, в дебрях практически нет...
Он послал собеседнику вопросительный взгляд, словно бы
мельком зацепивший и подписанную бумагу.
– И еще одна, на сей раз действительно последняя
деталь... – сокрушенно развел руками старый лис. – Мне неприятно
говорить, но я вынужден отяготить экспедицию и четвертым членом. О, не
пугайтесь, это действительно последнее условие! Кроме того... Быть может, это
вас и не отяготит вовсе? Коли уж речь идет об очаровательной сеньорите,
безусловно, служащей неким противовесом полицейскому Лопесу...
