Книга Возвращение Пираньи, страница 24. Автор книги Александр Бушков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Возвращение Пираньи»

Cтраница 24

– Пожалуй, – осторожно сказал Мазур.

Вот оно что. Очередная «дымовая завеса», в которую, судя по всему, поверили оч-чень серьезные люди, которых этот лис представляет... И подсказать, как себя вести, некому...

– Я могу показаться вульгарным, дон Влад, но у меня есть прямо-таки официальные полномочия заявить вам, что ваша добрая воля и сотрудничество будут оценены достойным образом. Судя по некоторой информации о положении дел в вашей стране, там в последние годы наметился большой прогресс в области рыночного мышления. Военные, неизмеримо превосходящие вас по занимаемому положению, не видят ничего постыдного в соучастии в коммерческих проектах... Ну, а у нас – это обычная практика, не имеющая ничего общего с тем, что принято именовать коррупцией. Труд должен вознаграждаться... Особенно – интеллектуальный. Как ваш... Итак?

– Я согласен, – сказал Мазур, чтобы побыстрее со всем этим развязаться. Потом Франсуа с Кацубой что-нибудь придумают...

– Слово офицера?

– Слово офицера.

– Этого мне достаточно, – торжественно провозгласил Авила. – Я и мысли не допускаю, чтобы офицер военно-морского флота мог нарушить данное слово, в особенности когда речь идет о столь серьезной игре с высокими ставками... – И его глаза холодно сузились, без слов напомнив, что несчастные случаи в Санта-Кроче случаются и с дипломатами: что-то в этом роде, конечно, хитрый идальго и имеет в виду...

Вот теперь окончательно ясно, зачем он решил приставить к ним с Кацубой своего очаровательного шпика. Экономика, да. «Плащ и кинжал» устарел, говорит кое-кто, смеясь...

– Пойдемте. Я слышу голос нашей очаровательной хозяйки...

Мазур следом за ним вернулся в зал.

И ноги вновь приросли к земле. Вчерашнее безумие настигло и здесь...

Перед ним во плоти и крови стояла Ольга – правда, не во вчерашнем платье, а в легком сиреневом костюмчике делового покроя и канареечной блузке, золотые волосы убраны в строгую прическу, в ушах посверкивают немаленькие бриллианты, сине-зеленые глаза смотрят отстраненно, как на чужого, удивленно чуточку... И это не может быть видением, не может!

– Сеньорита Ольга Карреас, – галантерейно произнес Авила. – Наши долгожданные гости, коммодор Влад Савельев, сеньор Мигель Кулагин, оба они дипломаты и инициаторы дерзкой экспедиции, заставляющей вспомнить полковника Фосетта...

Она кивнула не холодно и не радушно – с вежливостью воспитанной должным образом молодой дамы из общества.

– Ольга, вы позволите вас на два слова? – тут же спросил Авила таким тоном, словно заранее был уверен в согласии.

Дверь за ними захлопнулась.

Кацуба одним прыжком оказался рядом с ним:

– Да что с тобой? – прошептал он недоуменно, чуточку зло.

– Это она, – тихо ответил Мазур.

– Твой призрак?

– Ага. Но я же не сошел с ума? Мне же не может мерещиться? Это она...

– Достал ты меня, твою мать... – с некоторой растерянностью отозвался Кацуба, огляделся: – Мало ли похожих людей, мало ли двойников... ну-ка, иди сюда!

Он прямо-таки потащил Мазура к противоположной стене, на ходу шепча:

– Ты посмотри, посмотри, может, тут и ключ...

На эти фотографии в рамочках Мазур не обращал раньше внимания – не успел, привлеченный в первую очередь оружием...

Вот э т у фотографию он знал. Он ее прекрасно знал. Точно такую Ольга прихватила с собой, когда перешла к нему жить.

Двое бравых господ офицеров российского императорского военного флота, молодые лейтенанты во всем блеске – парадные эполеты, белые перчатки, кортики висят на черных поясах, щедро украшенных бронзовыми львиными головами. Тот, что справа – Ольгин прадедушка, тот, что слева – его двоюродный брат, Аркашенька Кареев, тот, что оказался у Деникина, в конце концов ушел в Бизерту и сгинул в роковой пропащности, изъясняясь словами классика, но в тридцать седьмом, когда красного комкора Вяземского арестовали прямо на мостике вверенного ему эсминца, именно Кареева ему поставили в строку, сочиняя классическое дело с родственником-эмигрантом, подбившим шпионить на четыре разведки. И шлепнули бы, как миленького, но тут пришел Лаврентий, стал выпускать, обошлось...

Снова Кареев, уже в одиночку – где-то на фоне эвкалиптов, в расстегнутом френче, со сбитой на затылок фуражкой, с громоздким «томпсоном» наперевес – первых выпусков, с дисковым магазином на семьдесят два патрона, – возле разбитого прямым попаданием, неуклюжего, усеянного заклепками танка. Гран-Чуко, а? Тридцать четвертый год, только что взятая позиция чочо – ну да, танк, несомненно, французский «Рено» АМР ВТ образца 33-го года, такие, где-то упоминалось, у чочо и были... Вот оно что...

Теперь понятно, откуда такая роскошь. После успешно закончившейся войны у чочо оттяпали изрядный кусок территории, многим, отличившимся в боях, в награду за службу давали немаленькие земельные пожалования, и русским тоже, там, среди прочего, добывали и каучук. Когда началась Вторая мировая, разгорелся каучуковый бум, самые оборотистые и смекалистые стали крутыми миллионерами...

– Ну, понимаешь ты что-нибудь? – нетерпеливо спросил Кацуба.

– Понимаю теперь, – сказал Мазур.

– Родственник, а? – Кацуба бесцеремонно ткнул указательным пальцем в Кареева.

– Двоюродный брат ее деда...

– Вот и понятно все, – облегченно вздохнул Кацуба. – Вот и хорошо. Никаких призраков нет, а есть фамильное сходство...

– Боже ты мой, – сказал Мазур, чувствуя, как сердце заходится в смертной тоске. – Как две капли воды, лицо, голос... Артемыч, я не выдержу, у меня мозги набекрень...

– Выдержишь, с-сука, – страшным шепотом заверил Кацуба. – Ну, соберись, ты же офицер, мать твою! Ты же «дьявол»! С-соберись!

Колоссальным усилием воли Мазур взял себя в руки, пребывая в самых раздерганных чувствах, – некая смесь облегчения и тоски. Когда взял стакан с чаем, пальцы ничуточки не дрожали. И Ольгу, появившуюся в дверях, он уже мог встретить спокойным взглядом. Как-никак он был «морским дьяволом»...

Он моментально подметил, что молодая женщина после недолгого разговора с доном Себастьяно переменилась – теперь она как две капли воды походила на горячую, норовистую кобылку, ни за что не желавшую шагать под седлом. И, несмотря на воспитание, враждебность к визитерам так и грозила прорваться наружу – они в одночасье стали врагами, дураку понятно...

– Благодарю вас, сеньоры, – сказала Ольга, эта Ольга, чуть поклонившись. В ее русском все же чувствовался акцент, и весьма явственно. – В моей скучной и серой жизни внезапно наступили увлекательные, романтические перемены, и все это – благодаря вам, господа офицеры. Я польщена. Можно сказать, это моя девичья мечта – совершить променаж по диким лесам в вашем благородном обществе...

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация