Она недоступна.
Она беременна.
В его голове проносился бесконечный поток вопросов. От кого она забеременела? Когда? Где отец ребенка? Почему они не вместе?
Неужели этим аппетитным формам она была обязана своей беременности? Глядя на нее, он ни за что бы не подумал, что она скоро станет матерью.
Боже правый, она носила под сердцем ребенка другого мужчины. Как она могла лгать ему, что в ее жизни давно не было мужчины?
– Но ведь должен же быть у ребенка отец.
Лиззи обернулась и еле заметно покачала головой.
– Кто он? – не сдавался Джек.
– Я не знаю.
– Ради бога, Лиззи, не делай из меня дурака.
Она вскинула подбородок:
– Я не знаю его имени. Мне о нем известно лишь то, что ему тридцать шесть лет, а его рост составляет шесть футов и три дюйма. Он инженер, слушает классическую музыку и любит бегать на длинные дистанции.
У Джека вытянулось лицо. Как она могла перечислять без запинки все эти характеристики и утверждать, будто не знает имени мужчины?
– Он донор номер триста семьдесят два, – произнесла Лиззи сдавленным голосом.
Донор?
Джек часто заморгал:
– Отец твоего ребенка – донор спермы?
– Да.
Джек был потрясен до глубины души. Он прекрасно знал, что такое искусственное осеменение. В скотоводстве это было обычной практикой. Но чтобы такой красивой и сексуальной женщине, как Лиззи Грин, понадобилось нечто подобное… Это не укладывалось у него в голове.
– Черт побери, Лиззи. Если ты так хотела ребенка, тебе бы стоило только заикнуться, и за тобой выстроилась бы очередь длиной в несколько кварталов.
«И я был бы в ней первым».
Джек поморщился, понимая, что двух поцелуев было недостаточно, чтобы испытывать по отношению к ней собственнические чувства.
В дальнем конце комнаты Лиззи прислонилась спиной к стене и сделала отчаянный жест рукой:
– Надеюсь, ты меня не осуждаешь. Решение родить ребенка от анонимного донора далось мне нелегко.
– Но это же не имеет смысла, – громко произнес Джек. – Как анонимный донор может быть лучшим вариантом?
Она задумчиво улыбнулась:
– Это не так просто объяснить. Именно по этой причине я и приехала в «Саванну». Чтобы избежать вопросов. Потому что я знала, что обязательно найдутся люди, которые этого не поймут. Я не хочу, чтобы журналисты преследовали меня, задавали дурацкие вопросы, делали из моей беременности сенсацию и подогревали интерес общественности к моей личной жизни.
– Но ты не можешь прятаться здесь вечно. В конце концов тебе придется давать объяснения.
– Да. – Сложив на груди руки, Лиззи глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к своему положению и убедиться, что с ребенком все в порядке, прежде чем объясняться с остальным миром. Было бы идеально, если бы мне удалось держать эту историю в тайне до появления на свет ребенка.
– Думаешь, такое возможно?
Лиззи пожала плечами:
– К несчастью, я не могу прятаться вечно. Но я уверена, что реакция людей будет другой, если я покажу им прелестного живого малыша. Если бы они сейчас узнали о моей беременности, то их прежде всего интересовало бы мое решение стать матерью-одиночкой.
«И разве можно было бы их винить»? – мрачно подумал Джек.
– Не обещаю, что пойму тебя, но мне бы хотелось выслушать твое объяснение, – сказал он.
Лиззи слабо улыбнулась:
– Конечно.
По крайней мере, она села на диван. Джек устроился на противоположном конце.
– Не знаю, с чего начать, – произнесла она, рассеянно водя пальцем по рисунку на обивке дивана. – Я не просыпалась однажды утром с твердой уверенностью в том, что хочу ребенка от анонимного донора. Это решение далось мне нелегко.
Она потерла кончиками пальцев лоб, словно пыталась прояснить свои мысли.
– У меня была пара неудачных романов. Разочаровавшись в любви, я сосредоточилась на своей карьере и проблемах других людей. Только приближаясь к сорока годам, я вдруг осознала, что мне в жизни не хватает важных вещей.
– Таких, как семья?
– Да, семья.
– Но большинство женщин начинают с поисков мужчины, подходящего на роль мужа и отца.
Лиззи кивнула:
– Когда-то у меня была мечта сначала выйти замуж, а затем завести ребенка.
– И что тебе помешало?
Она тянула с ответом.
– Только не говори, что не нашлось ни одного парня, достойного занять место Мак-Кэллама.
– О, я нашла себе одного. Проблема заключалась в том, что он оказался еще менее достойным, чем Митч. – Ее глаза блестели от слез, но она заставила себя улыбнуться. – Он был успешным корпоративным банкиром, возглавляющим две инвестиционные компании. Мы были вместе двенадцать месяцев, и я думала, что у него серьезные намерения на мой счет. – Она приоткрыла рот, словно собиралась сказать что-то еще, но передумала. – Я могу задать тебе вопрос, Джек?
– Разумеется.
– Почему ты не женат?
– Я… я… – У него неожиданно сдавило горло, и он сглотнул. – Не могу сказать, что активно искал, но думаю, что до сих пор не нашел подходящую женщину.
– Вот видишь. Я тоже пока не нашла достойного кандидата на роль мужа. Я выбрала донора, потому что мои биологические часы тикают. Мне уже не двадцать пять и даже не тридцать. – Ее губы дернулись в смущенной улыбке. – Обо всем этом трудно говорить с мужчиной, особенно если…
– Особенно если перед этим ты его целовала, – сухо закончил Джек. – Что тебя к этому побудило, Лиззи? Только не говори, что ты просто была рада меня видеть.
Ее щеки порозовели.
– Ты перепрыгнул через ворота. Ты был доволен собой, и твоя радость передалась мне. Мне захотелось тебя поздравить, и я поддалась сиюминутному порыву, после чего мы немного увлеклись. – Густо покраснев, Лиззи уставилась в пол. – Я же попросила у тебя прощения.
Джек пожал плечами. Он не сомневался, что у Лиззи было много друзей и знакомых. Осознание того, что она за столько лет не нашла мужчину, который бы соответствовал ее требованиям, подействовало на него отрезвляюще. Насколько высоки были ее требования, черт побери?
Он все еще размышлял над этим, когда Лиззи произнесла:
– Правда заключается в том, что я просто оказалась не готова выйти замуж за какого-нибудь беднягу только потому, что хотела ребенка. – Она встретилась с ним взглядом, и ее карие глаза сверкнули. – Это было бы нечестно, правда?
Что мог сказать Джек?
