— Дим…
— Что? Как только отменили войну, отменили чохом всю нашу
науку. Мне вчера предложили секретное исследование, под которое институту дают
деньги. Отказаться не могу, иначе весь отдел по миру пойдет, во главе со мной.
Хочешь, тему скажу?
— Секретную?
— Супер. «Истребление саранчи с помощью лазерной пушки,
установленной на вертолете».
— Это что? Шутка? — спросила Варвара, хотя по Димкиному лицу
было видно, что никакая это не шутка.
— Так что если возьмут — уеду, — неожиданно закончил Димка.
Конечно, его «взяли», и он уехал.
Варвара состояла с ним в более или менее бессмысленной
компьютерной переписке — «Дорогая Варвара, поздравляю тебя с наступающим
Рождеством», «Дорогой Дима, получила твое письмо и очень рада», — раза по два в
год навещала его родителей, пила с ними чай на тесной кухоньке, рассматривала
фотографии, которые присылал любящий сын, слушала рассказы о его успехах.
Успехов было немало. Он быстро получил профессорскую должность, переехал из
съемной квартиры в небольшой домик с белым забором и зеленой лужайкой, купил
машину, завел дополнительный счет в банке и на уик-энды ездил кататься на
горных лыжах.
Образцовый американец конца девяностых. Только Димка не был
американцем.
— Как это ты родителей не предупредил? — после довольно
долгого молчания ни с того ни с сего спросила Варвара. — Все-таки мужики —
дураки. А если Лидию Владимировну сердечный приступ хватит?
— Надеюсь, что нет, — сказал Димка, подумав, — вообще-то я
писал, что собираюсь приехать, только не писал, когда. Чтобы не волновать. А
ты? Ты как?
— Хорошо! — уверила его Варвара. — Секретаршей была,
секретаршей и осталась. Правда, я теперь секретарша генерального директора.
Моего шефа повысили, и я вместе с ним повысилась. Мужа нет, детей тоже. Если бы
завелись, я бы тебе написала.
— Надеюсь, — пробормотал Димка и неожиданно поднялся, чуть
не задев головой красный фонарик в форме тыквы.
— Ты что?
— Доброе утро, — пробасил Димка, — меня зовут Дима Волков. Я
старый друг Варвары.
— Здрасьте, — буркнула Таня, протискиваясь за Варвариной
спиной к плите, — я так и поняла.
— Это Таня, — представила ее Варвара, — моя подруга. У нас
вчера был девичник, пьянство и дебош.
— Какой-то праздник? — спросил Димка, подумав.
— Большой, — Таня отхлебнула кофе из белой кружки. Она
терпеть не могла кофейные чашки и всегда пила кофе только из громадных кружек.
— У нас был праздник непослушания. Мои родители уехали отдыхать и увезли с
собой моего сына. Мы праздновали свободу.
— Это отлично, — одобрил Димка.
— Ты садись, — посоветовала Варвара, — ты очень много места
занимаешь.
Димка послушно сел и даже сделал попытку задвинуться под
подоконник.
— Тань, ты тоже садись.
— Я хочу сделать бутерброды. Оладьи-то сгорели.
— Оладьи вполне ничего, съедобные. Чуть-чуть только черные,
с одной стороны.
— Я с удовольствием съем, — вступил Димка, — я давно не ел
никаких оладий. Даже сгоревших.
— Да ничего они не сгорели. Это Танька все придумала!
— А вы в Америке живете, да? В штате Канзас?
— Нет, — ответил удивленный Димка, — в штате Техас.
— У вас ранчо и вы знаменитый скотовод?
— Я физик, — сказал Димка, как бы оправдываясь, — я работаю
в университете. В Хьюстоне. У нас… хороший университет.
— Тань, что ты к нему привязалась?
— Я не привязалась. Возьмите меня на работу в штат Техас,
Дмитрий. Я тоже буду ученым. Или скотоводом, мне все равно.
Димка вежливо молчал.
— Васька будет ходить в американскую школу, выучится
говорить по-английски, я найму ему беби-ситера, и его никто не побьет в
подъезде, не заберет в армию и не убьет в Чечне.
— Дим, тебе молоко или сливки?
— Ничего не нужно, спасибо.
— В Техасе не пьют с молоком?
— Кто-то пьет, — ответил Димка и улыбнулся, — кто-то не
пьет. Я не пью. Я еще в Москве… не пил с молоком. В Техасе… продолжаю не пить.
— А зачем вы приехали? Привезли на родину гуманитарную
помощь?
— Он приехал к родителям, — укоризненно произнесла Варвара и
за Димкиной спиной погрозила подруге лопаткой с куцей ручкой, — я тебе
рассказывала. Лидия Владимировна и Евгений Васильевич. Они живут в соседнем
подъезде.
— Что ж вы родителей в соседнем подъезде бросили, а сами в
Техас укатили, Дмитрий?
Димка, прикрываясь кружкой, испуганно на нее косился.
— Вообще-то пока они не собираются переезжать, — сказал он
осторожно, — но надеюсь, что в будущем сумею их уговорить. Уговорить моих
родителей переехать, да еще за границу — непросто. А вы… кто?
— Я? — переспросила Таня. — А я подруга Варвары. Меня зовут
Таня. А вы кто?
— Нет, я не в этом смысле. Где вы работаете, наверное, так
нужно спросить.
— Я работаю в поликлинике. Врачом на приеме.
— Моя мама тоже врач, — с неуместной американской радостью
сообщил Димка, как будто делал Тане подарок, — она отличный врач, работает в
военном госпитале. Имени… имени Буденного.
— Имени Бурденко, — поправила Таня и впервые улыбнулась
человеческой улыбкой.
— Да, — торопливо согласился Димка и покраснел, — конечно,
имени Бурденко. Варвара, можно я еще раз позвоню?
— Ну конечно! — И как только он вышел, снова чуть не задев
головой красную тыкву, Варвара накинулась на Таню:
— Что это ты к нему привязалась со скотоводом каким-то?!
Чего тебе от него надо? Какая тебе разница, в Техасе или в Канзасе?!
— Ничего мне от него не надо, — сердито зашипела в ответ
Таня, — просто он в Америке живет и думает, что тут его все ждут с
распростертыми объятиями!..
— Да его и ждут! Родители ждут! И я его люблю, и тоже с
распростертыми объятиями…
— Тогда выходи за него замуж и вали в Америку! В штат
Техас!..
— Да при чем тут замуж?! Он никогда мне не предлагал замуж,
да я и не пойду! А ты лучше доедай и давай в свою поликлинику! На прием.
