Варвара перевела дух, исподлобья посмотрела в чистый и
просторный вестибюль, отдыхавший за тонированным стеклом, и ринулась вперед,
сжимая в кармане карточку метро. Ринулась так отчаянно, что чуть было не
стукнулась лбом в неторопливые раздвижные двери.
— Добрый вечер. Вы в какую квартиру?
Варвара стиснула и разжала зубы.
— Я к Ивану Берсеневу. Номера квартиры я не помню. Не знаю,
— поправилась она. — Вы не могли бы…
Самое трудное было сказано, и она замолчала, переводя дух.
— Одну минуточку, — вежливо проговорил охранник и нажал
какие-то кнопки на сложном пульте. Пульт тоненько загудел.
Скорее всего, его нет дома. Конечно же, его нет дома! С чего
она взяла, что владельцы замков возвращаются домой сразу после работы, как все
простые смертные, и ужинают, и думают о делах, и пьют чай, и смотрят телевизор.
Конечно же, он отдыхает от тяжких дневных трудов с прекрасной феей в
каком-нибудь «уютном местечке» типа «гнездышка ржанки», и ему весело с ней, и
он вовсе не думает, что побитая и несчастная Варвара приползла к его порогу,
чтобы просить о помощи!..
— Да, — сухо сказал пульт голосом Ивана Берсенева.
— Иван Александрович, к вам… — охранник вопросительно
посмотрел на перепуганную посетительницу.
— Варвара Лаптева, — пролепетала та.
— Лаптева. Проводить?
После некоторой паузы, которая показалась Варваре вечной,
Иван сказал все так же сухо:
— Да. Я встречу.
— Варвара?!
Она вздрогнула и оглянулась, чуть не свалившись с подиума,
как тогда, в салоне мадам Монро.
По широким ступеням к ней поднималась… Лина Ахметова. Она
поднималась спокойно, как к себе домой, и улыбалась во весь рот. Варвара
попятилась.
— Добрый вечер. Вы к нам? — Лина приветливо кивнула
охраннику, взяла Варвару под локоть сильной маленькой ручкой в черной перчатке.
Звякнули ключи, негромкий запах заморских духов наплыл на Варвару, и она вдруг
подумала, что сейчас упадет в обморок. Просто так, возьмет и упадет.
— Если бы вы сказали, что собираетесь к нам, я бы вас
подвезла, — продолжала Лина сердечно и потянула ее в глубь сверкающего рая,
туда, где за колоннами из темного мрамора угадывался лифт.
Варвара не собиралась «к ним», Варвара собиралась к Ивану
Берсеневу и теперь не знала, как ей сбежать. Лифт был совсем близко, и путь к
отступлению почти отрезан.
Уверенной рукой Лина нажала последнюю из немногочисленных
кнопок, двери закрылись с приятным звуком, и лифт поехал.
— Устала, — сказала Лина и посмотрела на себя в зеркало, —
ужасно. Сегодня не день, а безумие.
Она заправила за ухо иссиня-черную прядь и, закинув голову,
посмотрела на Варвару. Варвара была раза в два больше нее.
— Как ваш шеф? Выяснили, куда он ходил?
Кровь молотила в виски, щеки предательски наливались
пунцовым цветом, глаза под очками ничего не видели от слез.
Она должна бежать. Хоть в окно. Хоть в мусоропровод. Хоть в
водосточную трубу.
Зачем она приехала сюда, зачем?! Что она выдумала?! Разве
кто-нибудь сможет ей помочь, тем более Иван Берсенев?! Что может оправдать ее
появление в этом доме, в этом лифте, в обществе этой милой, уставшей и такой
уверенной в себе женщины?!
Кретинка, дура!..
Лифт остановился, разошлись блестящие двери, и Варвара
увидела Ивана. Он полусидел на подоконнике, скрестив в щиколотках босые ноги.
Дверь в его чертоги была распахнута настежь.
— Привет, — сказал он и заглянул Варваре за спину, — Лина,
добрый вечер.
— Добрый вечер, — отозвалась Лина. Варвара посторонилась,
давая ей дорогу. — Мы внизу встретились.
— Я только на одну минуту, — скороговоркой выпалила Варвара,
— мне сумка моя нужна…
— Извините меня, — Лина улыбнулась, — я пойду. Я что-то
устала сегодня. Увидимся, Варвара.
В полном смятении чувств, если только у нее остались
какие-то чувства, как в замедленном кино Варвара увидела, что Лина
поворачивается к ним спиной и неслышно идет по ковру, и пропадает за поворотом,
и звенят ключи, и лает собака, и кто-то вопит радостным юношеским басом: «Мама
пришла!»
— Ну что? — спросил Иван совсем рядом. — Вынести тебе сумку
сюда или ты все-таки зайдешь?
Варвара открыла и закрыла рот.
Тогда решительной рукой он взял ее за кисть и потащил в свою
квартиру. Варвара не успевала переставлять ноги, вот как он ее тащил! Грохнула,
закрываясь, обманчиво-легкомысленная дверь, и она снова оказалась в герцогских
покоях. Ах нет, пардон, в королевских чертогах.
Вечернее солнце до краев наливало чертоги золотым и желтым.
На драгоценном паркете лежали веселые солнечные пятна. В кресле, где тогда
пряталась от несправедливости жизни Варвара, валялся пузатый портфель. На
стойке дымилась большая чашка чая, еще были сложенная пополам газета, часы,
надкушенное яблоко и кипа каких-то растрепанных бумаг.
Варвара судорожно сглотнула.
— Можно, я заберу свою сумку?
— Можно, — ответил Иван угрюмо. — Я сейчас принесу. Анна
Семеновна убрала ее в гардеробную. Или, может, чаю выпьешь?
— Нет! — вскрикнула Варвара. — Нет, спасибо!
Он пожал необъятными плечами. Майка на этот раз была белой,
и плечи казались еще шире.
Пока его не было, Варвара топталась на паркете, тоскливо
рассматривала собственные грязные следы и знала, что теперь-то уж точно все,
все пропало!.. Навсегда.
Как будто могло быть иначе.
— На. Вот твоя сумка.
— Спасибо! — она прижала сумку к груди. — Спасибо большое! Я
прошу прощения за беспокойство! Я бы позвонила, но у меня нет номера вашего
телефона. Если я нарушила ваши планы, еще раз извините меня, пожалуйста!..
Она выйдет из его дома, дойдет до моста и утопится. Так
будет лучше всего.
— Да ничего, ничего, — он несколько удивился, — не было
никаких планов.
Она была совершенно пунцовой, и ему показалось даже, что она
плачет за стеклами очков.
— Подожди.
— Что?!
— Подожди.
Неожиданно он сдернул с нее очки и уставился в лицо, очень
близко. Варвара отшатнулась и закрыла глаза.
