Почему ему не нужен пропуск?! Его не пустят без пропуска, и
они никогда не увидятся!
— Любаш, — сказала Варвара, набрав номер бюро пропусков, —
это Варя. Запиши к нам. Иван Александрович Берсенев.
— Записала, — пропела в трубке Люба. — Варь, а ты что,
уходишь от нас?
— Ухожу, — подтвердила Варвара. Ей было почти наплевать. — Я
тебе потом позвоню, Любаш.
Осталось семь минут. А если он опоздает? А если он не
приедет? Откуда он знает, куда ехать, если никогда не был у нее на работе?
Почему не спросил? И про расследование ничего не спросил, как будто это не
имело значения!
Варвара взялась руками за щеки. Руки были ледяные, а щеки —
огненные.
— Что это вы такая красная? — спросила Илария. Вид у нее был
недовольный, видимо, Владиславу найти не удалось. — Может, вам плохо?
— Мне хорошо, — уверила ее Варвара, — я хотела бы уехать,
Лара. Минут через десять. Можно?
— Я же просила вас дождаться Владиславу, — несколько
удивленно ответила Илария и взглянула на бриллиантовые часы на молочном
запястье, — вы что? Не поняли меня?
— Я поняла, но дожидаться не могу. Извините.
— Позвольте, но у вас в компьютере документы, которые
необходимо передать Владиславе!
— Вы же знаете все документы, Лара. Вы ей объясните.
Илария ничего не понимала в бумагах. Бумаги — это скучно,
нудно и вообще как-то не к лицу умницам и красавицам.
— Я ничего не собираюсь никому объяснять, — начала Илария, —
у вас есть обязанности…
Дверь в приемную вдруг широко распахнулась, так что чуть не
ударилась о стену, что было совершенно недопустимо. Двое молодых мужчин с
каменными лицами быстро и неслышно прошли по глухому ковру и сразу очутились
рядом с Варварой и Иларией.
— В чем дело? — пробормотала Илария и, кажется, даже
побледнела немного. Каменнолицые не обратили на нее никакого внимания. один из
них заглянул в ее пустую комнату, его напарник одну за другой открыл двери в
святая святых — кабинет шефа! — и полез туда с ужасающей бесцеремонностью.
— Кто это?! — приглушенно завизжал шеф из-за дверей. — Как
вы смеете вламываться?! Что вам нужно? Лара!!
Варвара попятилась и задела телефон. Телефон упал на пол с
неприличным пластмассовым всхлипом.
Каменнолицые доберманы — может, они глухие?! — вернулись в
приемную и стали у дверей в кабинет шефа и в комнату Иларии.
Илария взялась рукой за горло и переступила длинными ногами.
Именно переступила, а не попятилась, потому что пятиться было некуда. В
расхристанных дверях кабинета, за саженным кожаным плечом каменнолицего,
появился шеф — на щеках алые народовольческие пятна, покрасневшая куриная шейка
вытянута угрожающе, лоб блестит, глаза мечут молнии.
«Молнируйте в Москву», — говорили в фильме, который Варвара
когда-то смотрела.
— Что это такое, я хочу знать! — выпалил шеф в саженную
спину. Спина не дрогнула.
У входа в приемную произошло какое-то движение, и, широко
шагая, вошел Иван в длинном пальто. У него за спиной нарисовались еще два
каменнолицых, похожие на первых как две капли воды. Один остался при входе, а
второй бесшумной походкой тигра двигался за Иваном.
Варваре стало нехорошо.
— Привет, — сказал Иван, подошел и поцеловал ее. У него были
твердые и холодные губы. — Ну что? Готова?
Он всмотрелся в нее и крепко взял рукой за плечо. И
улыбнулся.
Белые зубы, выбритая синева на щеках, длинные прямые
ресницы, и кажется, что глаза густо обведены черным.
Как во сне, Варвара потрогала его руку у себя на плече.
— Что это значит?! — фальцетом крикнул шеф. — Я хочу знать,
что это значит?! Почему вы позволяете себе вламываться в мой кабинет, и что это
за!..
— Я вызову охрану, — неуверенно пригрозила Илария и не
тронулась с места.
— Где твоя сумка? — спросил Иван у Варвары. — Коля, забери
ее сумку. А пальто?
— В шкафу, — пробормотала Варвара, удивляясь тому, что губы
ее слушаются, — только не пальто, а куртка.
— Ты меня не узнал, что ли, Альберт Анатолич? — Иван
произнес имя шефа так, что оно странно уменьшилось и как будто даже потеряло
значительность и нарочитую усложненность. Не отпуская Варвару, он повернулся к
шефу и ее заставил повернуться. — Что это ты, дорогой? Начальство надо знать в
лицо.
Варвара немедленно уставилась в это самое лицо, которое
«надо знать», уверенная, что происходит какое-то недоразумение, обман, фарс, и
ей было страшно, что шеф сейчас прогневается окончательно и как-нибудь… унизит
Ивана.
Все получилось не так.
Шеф вдруг как будто тихонько икнул, алые народовольческие
пятна залили все бледное гневное лицо и благородные руки, испарина выступила на
аттическом лбу, и нос заострился, и в глазах плеснулся такой ужас, что и
Варвара заодно перепугалась.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал Иван, также пристально
наблюдавший «ряд волшебных изменений чудного лица», — признал.
— Иван Александрович? — выговорил рот шефа будто отдельно от
шефа и отдельно же улыбнулся резиновой улыбкой. — Мы никак не ожидали, что вы…
Мы всегда рады, что вы… Мы сейчас же доложим, что вы…
— Мы, Николай Второй, — согласился Иван весело, и шеф
прерывисто перевел дух. Варвара никогда не видела его в таком состоянии. —
Докладывать ты подожди пока. У меня на вас сил нет.
В дверях приемной опять произошло какое-то движение, все
повернулись туда, и за спиной у каменнолицего возникла веселенькая Владислава в
распахнутой норковой шубке, сияющая браслетами, бриллиантами, чулками,
нагруженная разномастными магазинными пакетами.
— Приветик, — прощебетала она, и шеф, кажется, даже застонал
сквозь зубы, — что тут у нас такое?
— У-у-у… — протянул Иван, рассматривая Владиславу, — как все
запущенно!
— Может, подать кофе? — вдруг вступила Илария, решившая
спасать положение. — Или чаю? Мы можем предложить вам чашку цейлонского чая.
Нам привозят из Шри-Ланки, самый свежий, еще не сушеный!
— Ишь ты! — удивился Иван.
— Я сейчас все приготовлю, — засуетилась Илария и сделала
движение, как будто намеревалась немедленно броситься за чаем, даже если бежать
придется до этой самой Шри-Ланки.
— Ты хочешь чаю? — как ни в чем не бывало спросил Иван у
Варвары. — Или поедем?
