Три недели спустя Ленни прогуливалась по главной улице одного из курортных городов Австралии, запруженной многоголосой пестрой толпой туристов. Обычно ей нравилась эта атмосфера бездумного отдыха и всеобщего веселья. Но сейчас на душе лежал тяжкий камень. Даже яркое безоблачное небо казалось мрачным. Покой, оптимизм, радость исчезли из ее жизни? Вдруг кто-то окликнул ее:
— Ленни.
Очень медленно, словно боясь спугнуть робкую надежду, она обернулась. Стэнли выглядел усталым и осунувшимся, лицо казалось бесстрастным, хотя за этой маской угадывались эмоции, готовые вот-вот вырваться наружу. Женщины провожали его заинтересованными взглядами, но он не видел никого, кроме нее.
Сердце ее замерло, потом застучало с новой силой. Она попыталась улыбнуться.
— Привет, Стэнли, — сказала Ленни с деланным спокойствием. — Что ты здесь делаешь?
— Мне нужно поговорить с тобой, — резко ответил он.
Гнев и отчаяние охватили ее.
— Ты все сказал во время нашей последней встречи.
— Нет, — сказал он с плохо скрываемым раздражением, — и не смотри на меня так, будто я воплощение дьявола.
— Тогда пойдем что-нибудь выпьем, — все еще сердито сказала она, гнев причинял меньшую боль, чем воскресшая надежда.
— Я знаю здесь одно хорошее место.
К ее удивлению, он не повел ее в кафе или бар. Они спустились вниз по обсаженной пальмами улице и подошли к утопающему в зелени дому, расположенному на самом берегу.
— Что это? — в тревоге спросила Ленни.
— Я живу здесь в частных апартаментах. Тут нам никто не помешает.
Не слишком охотно она пошла по длинной дорожке. Гардении касались ее своими тяжелыми цветами, вызывая в памяти их первые встречи. Ленни преследовало ощущение незавершенности их отношений. Им нужен достойный финал. Это похороны любви, неожиданно пришло ей в голову.
— Где ты остановилась?
— В туристическом лагере.
— Я отвезу тебя туда, когда мы закончим разговор.
Воспрянувшая было надежда уронила свои радужные крылышки и умерла. Горе снова полновластным хозяином заняло ее место.
Они вошли в вестибюль. Он представлял собой чудо архитектурной и дизайнерской мысли, но Ленни, ничего не замечая, равнодушно скользнула по нему взглядом и пошла вслед за Стэнли по широкому коридору. Самообладание вернулось к ней. Она отчетливо сознавала: какую бы боль ни причинил ей предстоящий разговор, это все равно лучше холодного тумана безысходности, в котором она жила после их расставания.
Он открыл дверь. Комната была выдержана в мягких светлых тонах, гармонировавших с изящной плетеной мебелью. Прямо под балконом, больше похожим на увитую зеленью беседку с креслами, столиком и шезлонгом, плескалось море и белел песок пляжа.
— Садись, — предложил Стэнли. — Я приготовлю напитки.
— Не ожидала увидеть тебя здесь. — В ее словах прозвучал упрек.
— Я просил Розмэри не говорить, что разыскиваю тебя.
— Меня удивляет, что она согласилась молчать.
Ленни лукавила. О, она отлично знала, что даже ее мать не устоит перед Стэнли, если тот о чем-то попросит. Он невесело улыбнулся.
— Мы с Розмэри пришли к взаимопониманию. Что ты будешь пить?
— Пожалуйста, что-нибудь холодное и безалкогольное.
Он протянул ей стакан розоватого грейпфрутового сока. Ленни очень любила его, но сейчас, едва пригубив, поставила стакан на столик. Чтобы скрыть дрожь в руках, она обхватила колени и, помолчав, спросила:
— О чем ты собираешься поговорить?
— О многом, но все сводится к одному. Я здесь, потому что тоскую по тебе. Я не могу есть, спать и забываюсь только за работой. Но даже когда просматриваю бумаги, вижу твою улыбку, походку, поворот головы.
— Нет, с меня хватит, — прошептала Ленни, качая головой, — это невозможно. Я понимаю, почему ты приехал…
— Выслушай меня, — перебил он. — Потом можешь послать меня к черту, но сейчас слушай. Когда я понял, что те проклятые фотографии стали причиной маминой смерти, мне показалось, что своей любовью к тебе я предаю ее.
— Я знаю, — еле вымолвила Ленни.
— Я разговаривал и с Сомсом, и с тетей Шарлоттой. Они в один голос утверждали, что она была неврастеничкой, но она — моя мать! Она сделала меня своим поверенным. Я с детства знал, что у отца есть другие женщины. — Голос его прервался. — Я не понимал, что это значит, но видел, как мать страдает.
— Она была очень несчастна, но она погубила твое детство, — печально сказала Ленни.
— Теперь я понимаю, что ей надо было кому-то выговориться, но нельзя посвящать в такое ребенка. Я уже преодолел это в себе, но, когда понял, что Розмэри и ты связаны с моим детским кошмаром, все снова вернулось.
— Я все понимаю, — проговорила Ленни, от ее тона веяло безысходностью.
— Сможешь ли ты простить мне, что я оскорбил твою мать и мучил тебя?
— Идиот! — почти выкрикнула она. — Я люблю тебя, люблю!
— Ленни! — пробормотал он, схватив ее в объятия. — Ангел мой! Любимая… Я думал, что ты не вернешься ко мне. И я всю жизнь буду страдать из-за собственной глупости.
— Это не глупость, — прерывающимся голосом выговорила она, положив голову ему на плечо и улыбаясь от удивительного покоя, моментально охватившего ее. Словно она вернулась домой после долгих странствий. — Я понимаю, как трудно тебе было справиться с тем страшным наследием, которое оставила в твоей душе смерть матери.
Слезы покатились по ее лицу.
— Не плачь, — хрипло сказал он. — Не плачь, дорогая, пожалуйста…
Не поднимая головы, она взяла носовой платок, который он ей протянул, вытерла лицо, потом вскинула влажные ресницы.
— Все равно, моя мать ответственна за то, что случилось. Но прошлого не изменишь.
Он не шелохнулся, только мышцы напряглись еще больше, да жесткая складка залегла у губ.
— Когда в Индонезии я безумно тосковал по тебе, то быстро понял, что нельзя жить с головой, повернутой в прошлое. Помнишь, я говорил, что у нас есть будущее? А поскольку мое будущее — это ты, то решение было принято легко.
Она потянулась и молча, с огромной благодарностью поцеловала ямочку у основания его шеи.
— Розмэри не отвечает ни за действия моего отца, ни за гибель моей матери. — Стэнли крепче прижал ее к себе и зарылся лицом в ее медовые волосы. — И она подарила мне тебя. Если я и сомневался в своем чувстве к тебе, то паника, охватившая меня, когда выяснилось, что никто не знает, где тебя искать, быстро развеяла все сомнения.
— Поэтому ты и отправился к ней, — предположила Ленни, представив их встречу.
— Как хорошо ты меня знаешь, — улыбнулся Стэнли, касаясь губами ее виска. — Да, она не сразу простила меня, но потом все же рассказала, где ты. Поэтому я и забронировал эти апартаменты, примчался сюда и ждал.
