— Зато и слава, — сказал он, — целиком ихняя…
— Сочтемся славою, — ответил я, — свои же люди? И пусть нам общим памятником будет… построенное в боях Царство Небесное. Что, не в рифму? А у меня белый стих. Я так вижу! И даже зрю.
Мы двигались в сторону Бриттии со всей скоростью, какую могли развить кони людей Норберта. Он уже понял, что белая лошадка у принцессы очень даже не простая, ревниво хмурился, но помалкивал.
Когда мы пересекли границу, это оказалась широкая, но мелкая река, Лиутгарда начала узнавать горные вершины, а по ним, ориентируясь на местности, называла земли, по которым едем, и сообщала, по чьим владениям пронесемся дальше.
Бриттия становилась постепенно холмистее, как и видел сверху, болота попадаются чаще, почти все приходится объезжать по кромке, хотя два огромных, как море, прошли почти посуху, замочив в тухлой воде только копыта. Дорог почти нигде не оказалось, а те, что нашли, давно заросли не только травой, но и кустарником, а кое-где даже деревьями.
Зато попадаются тропы, оставленные после прохода воинских отрядов, тоже недолговечные, однако и они хороши, но приходилось следить за направлением, а то нередко пытались увести в стороны.
У двух всадников, слишком близко к краю объезжавших крутые овраги, земля подалась под копытами коней, и они скатились на самое дно, а когда их вытащили, один был мертв, а второго уложили поперек седла, за неимением повозок, и повезли, не зная, выживет ли.
Солнце раздулось и стало багровым, начало сползать к линии горизонта. По степи пролегли длинные тревожные тени, а с востока медленно и неотвратимо начала подбираться вечерняя полутьма.
Один отряд Норберт выслал вперед, чтобы опережал на милю и проверял состояние дорог, дабы можно вовремя свернуть на более удобную, еще два двигаются справа и слева, сами по себе выпуская мелкие разъезды. И хотя карта, что вручил я Норберту, самая точная из существующих, но трое суток шли проливные дожди, и дороги стали просто непроходимыми, в то же время пройти нужно, чтобы успеть прямо в Бриттии закрепиться раньше, чем подойдет Мунтвиг.
На этот раз пришлось идти через леса, там не так размокает почва, а неизбежные завалы обходить легче, чем вытаскивать повозки из мокрой глины. Но как только выходили на опушку, видели, что вода заполнила не только глубоко пробитые колесами колеи, но все выемки и даже мелкие овраги.
Местность тянулась все такая же лесистая, изрезанная мелкими речками, как и во всем северном краю, изредка из кустов выскакивали косули, взлетали испуганные птицы, а я думал, что земли все еще не населены, но время такое придет…
Глава 7
Хродульф, Хенгест и Леофриг как будто соскучились по войнам, едут впереди своих войск счастливые и гордые, у всех великанские кони, явно самые крупные в Варт Генце, укрыты кольчужными сетками, а сверху еще и латами, но несут громоздких всадников достаточно легко.
Понимая, что все трое, плюс Меревальд, относятся к моему общему командованию достаточно ревниво, я вообще даже не пытался отдавать какие-то приказы. Это в Армландии вынужден был заигрывать и подыгрывать могущественным лордам, всякий раз находить важную причину, по которой они должны пойти за мной, а сейчас все проще: подойдут армии Меганвейла, Шварцкопфа, Клемента, а потом еще из далекого Сен-Мари два турнедских полководца, и мне вообще станет безразлично, какие воинские успехи у этой своевольной публики.
Утренний туман все еще лежит плотно, иногда пугающе высок, может спрятать целый конный отряд, в нем отчетливо двигаются настолько очерченные комья, что я готов поклясться, там монстры, если бы не знал по опыту, как легко все это рассеивается, когда взойдет солнце и подует ветер.
А солнце уже поднялось над долиной, золотые лучи сперва вроде бы лишь осветили застывший сонный мир, похожий на шмеля в оцепенении, ожидающего солнечного лучика, но я ощутил на щеке его теплоту, и тут же туман как по волшебству начал редеть, прижиматься к земле.
Мы с Норбертом и Лиутгардой тоже двигаемся во главе передового отряда с верховными лордами. Ради принцессы они на время позабыли о своем чванстве и даже суверенных войсках, довольно живо чирикают с нею, гордо раздвигают плечи и надувают щеки.
Рядом со мной Хродульф проговорил с удовлетворением:
— Другое дело… У меня глаза болят, когда упираются во что-то… пусть даже это туман.
Меревальд добавил с пониманием:
— Потому что не ваш?
Хродульф довольно хохотнул. С исчезновением тумана мир стал необъятен, Хенгест Еафор подъехал на своем гиганте, которого и просто конем называть как-то неприлично, проревел мощным голосом:
— Ваш Норберт говорит, что замечено слишком большое войско противника…
— Откуда? — изумился я. — Им сюда добираться не меньше месяца.
— Легкая конница, — пояснил он. — Без обозов, без пеших войск. Такие могут уходить очень далеко вперед!
— Сколько их?
— Около пяти тысяч.
Я стиснул челюсти. Ничего себе разведка!.. Можно себе представить общую численность армии Мунтвига.
— Давайте разработаем план, — сказал я. — У нас тоже пять тысяч человек. Но мунтвиговцы не станут сражаться с рыцарским войском, что понятно, а мы не сможем догнать. Единственный вариант — суметь окружить их, взять в кольцо. Если бы удалось истребить всех, Мунтвиг бы потом долго ломал голову: куда исчезло целое войско?
Меревальд сказал с расстановкой:
— Пусть сэр Дарабос выберет место. Если он знает, в каком направлении идет конница, мы сумеем пропустить их в середину, а потом ударить с боков.
— У нас войска четверых верховных лордов, — напомнил я. — Это значит, можем перекрыть дороги со всех четырех сторон! Нужна только предельная согласованность…
Они переглянулись, прекрасно понимая, что никакой согласованности не будет, если командование оставить в их руках, лучше уж поражение, чем победителем назовут кого-то другого, а Хродульф с глубоким вздохом сожаления повернулся ко мне.
— Ваше высочество, я передаю полное руководство своими людьми в ваши руки.
После короткого молчания Хенгест громыхнул:
— И я.
— И я, — сказал Леофриг.
— Разумеется, — сказал Меревальд, — мои люди и я сам в вашем полном распоряжении, ваше высочество!
Я сказал с облегчением:
— Прекрасно. Тогда поступим вот так…
Лиутгарда рвется в бой, клянется, что умеет обращаться с оружием. Это ее подруги состязались в вышивании, а у нее слишком толстые пальцы, ей удобнее держать меч, а не иглу…
— Все будет, — пообещал я.
— Когда?
— Война только начинается, — сообщил я ей удивительную новость. — Мунтвиг никуда не денется. Обещаю, наши еще увидят ваше высочество мчащуюся в бой на белом коне со вскинутым мечом и красиво развевающимися волосами. Это будет зрелище!.. Думаю, обе стороны прекратят драться, чтобы посмотреть и повосторгаться…
