Ниже уже ничего как будто, если не считать двери в полу, плотно притертой, даже кольцо вбито так плотно, что не подцепить пальцем.
Я сосредоточился и снова пошел вниз через каменный пол, гнусное и неприятное ощущение, вся натура противится вот так просачиваться сквозь камень…
Выпал я в абсолютно темное помещение, настолько темное, что даже я ничего не увидел, пришлось создать шарик света, и сразу озарилась как небольшая комната, так и пять янтарных гробов у стены.
Я стою, оказывается, прямо перед ними, едва не приземлился на один, сквозь полупрозрачную желтую поверхность вижу застывшие лица и фигуры, вмороженные как в лед. Лица спокойные, отрешенные, как у монахов, по-своему красивые, хотя что-то в них есть неправильное, немножко не такое, как у всех, кто бегает там наверху и суетливо топчет землю…
Подниматься наверх пришлось труднее, но равно все не мог заставить себя отправиться спать, да еще и с лядью, стражей миновал не столько благодаря исчезничеству, как тепловому и запаховому зрению, высчитывая их движения и проскальзывая за их спинами.
Наконец с великим трудом продавился сквозь стену, впечатление такое, что камень спрессован, как кованое железо.
Передо мной раскрылся ярко освещенный зал, удивило обилие свечей, с потолка спускаются на металлических цепях две огромные люстры, у каждой колесо, как от большой катапульты, а весь зал причудливо заставлен столами и столиками, стульев почти нет, да и зачем, если Личфильд, а это его апартаменты, работает один…
Еще некие странные сооружения, нечто причудливо-средневековое, но здесь это явно новинки научной мысли, карты звездного неба на столах и две во всю стену, астрологические знаки и символы, много толстых фолиантов и просто старых пожелтевших листков с полустертыми значками…
Единственное окно непривычно громадное, из цветного стекла, все краски чистые, только теплые, нет ни синего, ни голубого, ни зеленого, только буйство пурпура, оранжевого и золотого огня, неистовство багрянца и насыщенные цвета рубина…
Я прошел вдоль стены, моментально схватывая и запоминая, где что стоит и лежит, это дает точный слепок характера хозяина помещения, позволяет вести разговор, не прокалываясь на глупостях.
Судя по этим предметам, а еще больше по тому, как они расположены, это человек, которого мало волнует, что о нем думают, и который вовсе не старается пустить пыль в глаза. Либо его предсказания оказывались достаточно точными, либо его финансируют в счет будущих предсказаний, но в любом случае он не тот, кто старается втереться в доверие к королям, чтобы получать от них золото.
Я вздрогнул от сильного насмешливого голоса:
— Что скажете?
Личфильд вышел в трех шагах из незримности и уставился на меня с веселым интересом. Я ругнулся, зря не проверил комнату в тепловом и запаховом.
— Впечатляет, — ответил я сдержанно.
— Всего-то?
— Весьма впечатляет, — сказал я. — Не у каждого королевского мага такие апартаменты.
Чувство опасности все еще молчит, потому я рассматривал его свободно и без стеснения, как и он меня.
— В самом деле? — спросил он. — Мне казалось, у меня лучше, чем у королевских магов.
— Может быть, — согласился я. — Как-то не сравнивал. Не дело благородных лордов интересоваться тем, чем занимаются слуги.
Он ухмыльнулся.
— А чего тогда вы здесь?
— Не спалось, — сообщил я. — А еще я немножко лунатик.
Он продолжал смотреть на меня в упор, что вообще-то считается дерзостью, слуги не должны так вот пялиться на благородных господ.
— Полагаю, — произнес он с холодком, — вы просто вышли из своей комнаты, прошли сюда… и никто вас не остановил?
— Я же благородный гость, — напомнил я.
Он хмыкнул.
— Да, но… ладно, вы так просто сюда забрели или же хотели выяснить нечто конкретное?
— И то и другое, — сказал я. — У меня, знаете ли, возрастная бессонница, кости ломит, суставы на непогоду… Но раз уж тут, поинтересуюсь: у вас такие апартаменты, как вы сами сказали, у королевских магов попроще, это за какие-то особые заслуги или просто наш хозяин обожает магию?
Он поморщился.
— О хозяине говорить не буду, это неприлично и недостойно, а о себе скажу, что услуг я ему оказал в самом деле немало.
— Но не все из возможных, — обронил я.
— Ваше высочество?
— Люди в подвале, — напомнил я. — В янтарных гробах.
Его брови полезли вверх, а в глазах проступило изумление.
— Ого, вы успели и о них узнать?..
— Это было легко, — сказал я с надлежащей скромностью.
— Я вас недооценил, ваше высочество.
— Меня часто недооценивают, — согласился я великосветски, — что и понятно, я же красавец… И что вы о них узнали?
Он развел руками, на лице проступило выражение злости.
— Увы…
— Значит, немного, — определил я.
— Если отбросить шелуху слов, — сказал он резче, — то я не узнал ничего. Они для меня остаются людьми в янтарных гробах. Нет упоминаний в древних рукописях, фолиантах, записях мудрецов или великих чародеев, даже отголосках легенд…
— Возможно, — сказал я, — это простые люди, о которых и упоминать не стоило?
Он нахмурился, переспросил:
— Просто чья-то родня?
— Да, — ответил я. — А сами по себе они ничто.
Он произнес медленно:
— В любом случае эта задача мне пока что не по зубам. Каждый день ищу способы, как их оживить, но пока тщетно.
— А надо ли, — пробормотал я. — Проснутся в чужом мире через сотни, а то и тысячи лет… Хотя, конечно, плевать нам на их чувства. Куда важнее, что можем узнать от них полезного. Ну так как разрушать города одним ударом, сжигать посевы простым плевком, сдувать целые армии в пропасть, убивать и расчленять без опасения, что дадут сдачи…
Похоже, он уловил сарказм, но не понял к чему, ответил серьезно:
— Да, они могут знать много полезного. А если упрутся и не заходят делиться тайнами, в подвалах замка есть пыточная камера. И тоже, кстати, оборудована неплохо.
— Разносторонний у нас хозяин, — согласился я. — Кстати, что у вас за ранг такой, если лорд сажает вас за один стол, а не отсылает обедать со слугами?
Он ухмыльнулся.
— Я сразу могу сказать, кто замышляет что-то против него, а кто нет. Для этого нужно быть рядом.
— Практичный у нас хозяин, — обронил я. — Когда полезно, то о сословных различиях можно и забыть… И что он услышал обо мне?
— Что увидел, — ответил он. — Искреннее желание помочь отстоять замок от приближающихся войск Мунтвига. К хозяину у вас даже доброе отношение, как ко всякому, кто на вашей стороне. А лендрманн Флитвуд к вам расположен как к великому воину и завоевателю, так и к политику…
