– Итак, – спросила она, кусая луковое кольцо, – как становятся охотниками на ликанов?
Молчание затянулось, поэтому она продолжала давить:
– Я хочу сказать, что эта работа не из тех, которые ты находишь по объявлению.
– Я готовился с детства, – ответил Гидеон.
Клэр съела еще одно луковое кольцо, желая, чтобы он уточнил. Когда он не сделал этого, она нетерпеливо вздохнула.
– Что? Это семейное дело или что-то в этом духе? Твой отец тоже был охотником на ликанов?
– Нет. Просто еще одна жертва проклятия.
Она стрельнула на него взглядом, кольцо лука неожиданно приняло вкус пыли во рту.
– Он был заражен? Как я?
Его подбородок вновь дернулся.
– Нет, была заражена моя мать. Мой отец стал ее обедом.
– О Боже мой, – прошептала Клэр, ее желудок скрутила тошнота. – Поэтому ты делаешь это.
Это было личным.
Выругавшись, он отдернул руку с руля, чтобы пробежаться ею по волосам, взъерошивая выгоревшие пряди.
– Господи. Я не говорю об этом. Ни с кем. Не знаю, почему делаю это сейчас.
– Может, тебе просто нужно поговорить об этом, – предположила Клэр.
Гидеон кинул на нее горький взгляд.
– Давай-ка проясним пару вещей. То, что я помогаю тебе, не значит, что мы друзья. Мы не говорим и не делимся историями из жизни, – его взгляд скользнул по ней, проникая, требуя лишь абсолютного согласия. – Мы не друзья. Это понятно?
– Да.
Клэр поняла. Но в то же время его слова жалили. Ей следовало понять раньше –
если они не разорвут проклятие, то убийство будет более затруднительным, сложным, если они станут друзьями.
– И как многим, таким как я, ты помогал ранее? – спросила она.
Гидеон кинул на нее непонятный взгляд. Спустя долгое мгновение, он, наконец, ответил:
– Ни одному.
– Ни одному?
– Слушай, моя работа – уничтожать ликанов. Это кодекс. Не важно питалась ли ты или пока нет. Ты заражена. Каждый агент в стране, черт, да во всем мире, прикончил бы тебя, нежели позволил бы сделать еще один вздох.
– Кодекс? Агенты? – Клэр покачала головой. – Кто вы, ФБР?
– Подпольные общества. Я – агент ГОЗНДЛ – Государственной организации по защите от новообращенных и древних ликантропов. В Европе есть ЕФАЛ – Европейская федерация агентов, охотящихся на ликанов.
– Оборотни настолько безумны?
– Как чертова саранча. И их число растет. Особенно в Штатах. В рядах огромный раскол. ГОЗНДЛ рассматривает вариант слияния с ЕФАЛ – они лучше справляются с контролем числа ликанов на своей территории.
– Так много людей инфицированы оборотнями?
– Вообще-то, нет. Ликаны очень разборчивы. Они предпочитают питаться в пределах своей стаи. Единственная женщина-ликан может успешно породить поколение или два.
– Если они настолько разборчивы, тогда почему был инициирован Ленни?
Гидеон нахмурился, смотря прямо на двухполосное шоссе.
– Я не знаю. Вероятно, это сделал ликан-бродяга. Или может ребенок убрался до того, как его смогли прикончить.
Прогнав зверскую картину, которая появилась в ее мыслях, Клэр сглотнула комок напряженность в горле и спросила:
– Чего еще мне ожидать? – кроме превращения в монстра и питания человеческой плотью?
Гидеон молчал долгое мгновение.
– Усиленные чувства – вкус, осязание, запах, зрение. Ты сильнее. Быстрее. Быстрее злишься. Быстрее реагируешь.
Клэр кивнула. Ее характер в последнее время стал слишком вспыльчивым. И ее органы стали особо чувствительными. До невероятной степени. Она пыталась не обращать внимание. Дать разумное объяснение, делать вид, что не замечает.
– Ты переживаешь это. Вероятно, сможешь сама описать это лучше меня.
Облизав губы, она решилась:
– Я много ем.
– Сейчас ты сжигаешь больше калорий.
Она повернула голову, чтобы посмотреть на него.
– Что?
– Скорость твоего метаболизм возросла, потому что ликаны быстрей сжигают энергию.
– Хочешь сказать, я могу есть как сейчас и не набирать вес? – она посмотрела на свои опустошенные пакеты на полу в машине, и ее губы изогнулись. – Думаю, это единственный плюс.
– Это не шутка.
– А я смеюсь? – резко спросила Клэр. – Поверь, я вишу на волоске.
Слыша в своем голосе дрожь, она моргнула – в ее глазах жгло – и уставилась на пастбище, которое пролетало мимо. Она знала, что скоро вернется в каменные джунгли, наполненные зверьми, изголодавшимися по плоти.
И она будет одной из них.
* * *
(1). Реддиуип – товарный знак взбитых сливок в баллончике; выпускаются одноименной фирмой.
Глава 9
Покусывая свою соломку, Клэр обвела взглядом дом под приглушенным светом уличных фонарей.
– Это твой дом?
– Да, – Гидеон вытащил ее чемодан с заднего сидения до того, как у нее появился шанс самой схватить его.
Узкий двухэтажный дом из красного кирпича с широким крыльцом был старой постройкой, датированной примерно 1940-м годом. На одном конце крыльца в ночном ветерке покачивались привлекательные качели, а на другом конце лежала стопка дров. На дом падала тень от большого дерева магнолии, чья густая листва шелестела в ночи. Вдохнув, Клэр уловила его сладкий, практически раздражающий запах.
Семейный дом. Для семейного человека. Она совершенно по другому представляла себе дом, в котором живет Гидеон.
Если уж подумать, она на самом то деле не могла представить, что у него вообще есть дом. В ее мыслях Гидеон был таким мифическим, что она даже вообразить не могла, что он хоть где-то пустит корни.
Клэр представляла, что он живет в своем джипе, никогда не спит, а когда охотится и уничтожает оборотней, проводит время, патрулируя улицы города и посещая сомнительные бары. Глупо. Несмотря на его странную профессию, он был всего лишь человеком. Не более. Не рыцарем в сверкающих доспехах, жертвующим своей жизнью ради какого-то важного дела.
Клэр последовала за ним по ступеням в дом, их шаги заглушались увядшими ползучими растениями, покрывающими деревянные ступени.
– Диван раскладывается, – объяснил он жестким тоном, опуская ее чемодан на диван в маленькой, покрытой деревянными панелями комнате.
Она подошла к окну и раскрыла шторы одной рукой, глядя на передний двор. Трава колебалась от ветра поздней ночи.
