— Да! — Лизи пришлось кричать, чтобы перекрыть раскат грома.
— Что «да»? — крикнула в ответ Анда. Она снова смеялась.
— Да, я собираюсь его убить!
— Именно это я и сказала! Я тебе помогу! — И тут полил
дождь. Обе побежали к автомобилю, смеясь и прикрывая руками головы.
6
Они укрылись в кабине до того, как на землю обрушился первый
из полудюжины ливней того дня, поэтому практически не промокли благодаря своей
прыти. Через тридцать секунд после того, как упали первые капли дождя, Лизи и
Аманда уже не могли разглядеть ближайший столик для пикника, который отделяли
от «BMW» какие-то двадцать ярдов. Дождь лил холодный, в кабине было тепло,
поэтому ветровое стекло сразу запотело. Лизи завела двигатель и включила
обогреватель стекла. Аманда схватила мобильник Лизи.
— Пора звонить мисс Большие Буфера. — Это детское прозвище
Дарлы Лизи не слышала многие годы.
Взглянула на часы. Начало четвёртого. Едва ли Канти и Дарла
(когда-то известная как мисс Большие Буфера, и до чего же она ненавидела это
прозвище) ещё в ресторане.
— Должно быть, они в дороге, между Портлендом и Обурном, —
предположила Лизи.
— Да, скорее всего, — согласилась Аманда тоном, каким обычно
говорят с детьми. — Вот почему я и собираюсь позвонить мисс Большие Буфера на
сотовый.
«Это Скотт виноват в том, что я пасую перед техникой, —
подумала Лизи. — С того самого момента, как он умер, я всё сильнее отстаю от
технического прогресса. Чёрт, я даже не купила проигрыватель DVD, а они уже
есть у всех».
Сказала другое:
— Если ты назовёшь Дарлу мисс Большие Буфера, она, вероятно,
отключит телефон, даже поняв, что это ты.
— Не назову. — Аманда смотрела на продолжающийся ливень.
Вода рекой лилась по ветровому стеклу «BMW». — Знаешь, почему мы с Канти начали
так её называть и почему она так злилась?
— Нет.
— Когда Дарле было три или четыре года, ей подарили
маленькую красную резиновую куклу. Кукла эта, в силу особенностей её строения,
и была первоначальной мисс Большие Буфера. Дарла очень любила куклу. Но в одну
холодную ночь оставила на радиаторе, и кукла расплавилась. Сладенький лысый
Иисус, какая же стояла вонь!
Лизи попыталась сдержать смех и потерпела неудачу. Поскольку
горло перехватило, а губы она сжимала, смех этот вышел через нос, вместе с
изрядной порцией соплей, полетевших на руки.
— Очаровательно, — прокомментировала Аманда, — чай подан,
мадам.
— Бумажные салфетки в «бардачке». — Лизи покраснела до
корней волос. — Дай мне несколько, пожалуйста. — Потом подумала о мисс Большие
Буфера, плавящейся на радиаторе, на мысль эту наложилось любимое ругательство
Дэнди («сладенький лысый Иисус»), и она вновь захохотала, хотя и признавала
наличие грусти, спрятанной в смехе, как жемчужина — в раковине, и как-то это
было связано со сделай-всё-как-мне-того-хочется-дорогой взрослой Дарлой и
ребёнком, укрывающимся внутри, измазанным джемом и зачастую злобным, которому
всегда что-то требовалось.
— Заодно протри руль. — Аманда уже смеялась, прижимая руку с
мобильником к животу. — Боюсь, я сейчас описаюсь.
— Если ты описаешься в этой пижаме, Аманда, она расплавится.
Дай мне эту чёртову коробку с бумажными салфетками.
Аманда, по-прежнему смеясь, откинула крышку «бардачка» и
протянула Лизи коробку.
— Ты думаешь, что сможешь связаться с ней? — спросила Лизи.
— В такой дождь?
— Если телефон у неё не выключен, свяжусь. А телефон она
выключает только в кино. Я говорю с ней едва ли не каждый день… иногда дважды,
если Мэтт на одной из своих учительских оргий. Потому что, видишь ли, Метци
изредка звонит ей, и Дарла сообщает мне новости. В эти дни Дарла — единственная
из нашей семьи, с кем общается Метци.
Лизи этому удивилась. Она понятия не имела, что Аманда и
Дарла говорят о сбежавшей дочери Аманды… во всяком случае, Дарла никогда об
этом не упоминала. Ей, конечно, хотелось обсудить эту тему, но она понимала,
что времени, увы, совсем нет.
— И что ты ей скажешь, когда дозвонишься?
— Просто слушай. Я думаю, что нашла нужные слова, но, боюсь,
если расскажу сначала тебе, моя речь потеряет часть… ну не знаю.
Убедительности. Достоверности. Я хочу лишь одного: чтобы они обе держались
подальше. А не то придут не вовремя и…
— …и попадут в сортировочную машину Макса Силвера? —
спросила Лизи. Все они не один год работали на мистера Силвера, получая по
четвертаку за каждое наполненное картофелем ведро, а грязи под ногти забивалось
столько, что выковыривать её приходилось до февраля.
Аманда бросила на неё короткий взгляд, потом улыбнулась.
— Что-то в этом роде. Дарла и Канти, возможно, рассердятся,
но я их люблю, а нам они ни к чему. Не хочу, чтобы им досталось только потому,
что они появились не в том месте и не в то время.
— Я тоже, — мягко вставила Лизи.
Порыв ветра обрушил стену воды на ветровое стекло и крышу.
Тут же ветер стих, а ливень — нет. Аманда похлопала Лизи по руке.
— Я это знаю, Маленькая.
Маленькая. Не маленькая Лизи — просто Маленькая. И как давно
Аманда произносила это в последний раз? Из всех сестёр так её звала только она.
7
Номер Аманда набрала не без труда: порезанные руки слушались
плохо. Первый раз ошиблась, пришлось всё начинать заново. Вторая попытка
удалась, она нажала на зелёную кнопку соединения и приложила «моторолу» к уху.
Ливень чуть ослаб. Лизи это поняла, потому что теперь могла
разглядеть ближайший столик. Сколько прошло секунд с того момента, как Аманда
послала вызов? Вскинув брови, Лизи перевела взгляд со столика на старшую
сестру. Аманда начала качать головой. Потом вдруг выпрямилась на сиденье и
подняла правую руку с вытянутым указательным пальцем, словно подзывая официанта
в модном ресторане.
— Дарла?… Ты меня слышишь?… Знаешь, кто говорит?… Да!… Да,
действительно!
Аманда высунула язык и выпучила глаза, молчаливо и эффектно
имитируя реакцию Дарлы: участник телевизионной шоу-викторины, только что
выигравший приз.
— Да, она рядом… Дарла, не тараторь! Сначала я не могла
говорить, а теперь не могу вставить слово! Я дам тебе поговорить с Лизи через…
Аманда ещё послушала, кивая и одновременно сводя и разводя
кончики большого и остальных пальцев правой руки, как бы говоря: бла-бла-бла.
