— Что такое? — спросила Аманда.
— Ничего. Я начинаю что-то видеть. А ты?
— Чуть-чуть. Но не отпускай мою руку.
— Не отпущу, дорогая.
По лестнице они спускались бок о бок. На это ушло больше
времени, зато они чувствовали себя в полной безопасности.
13
Лизи достала из буфета самые маленькие стаканы для сока и в
каждый плеснула бренди из бутылки, которую нашла в глубине бара, стоявшего в
столовой. Подняла стакан и чокнулась с Амандой. Они стояли у разделочного
столика в кухне. Горели все лампы, даже маленькая, с гибкой стойкой в углу, где
Лизи обычно подписывала чеки, садясь за школьный письменный стол.
— Прямо в рот, — начала Лизи.
— Прямо в рот, — продолжила Аманда.
— Никуда он не свернёт, — закончили они вместе и вьшили.
Аманда наклонилась и шумно выдохнула. Когда распрямилась, на
её бледных щеках распустились звёзды румянца, красная полоса появилась на лбу,
алая точка — на переносице. В глазах стояли слёзы.
— Чёртово дерьмо. Что это было?
Лизи, горло которой горело, как лицо Аманды, взяла бутылку,
всмотрелась в этикетку.
— Бренди «Звезда». Произведено в Румынии.
— Румынское бренди? — в ужасе переспросила Аманда. — Такого
не бывает. Где ты это взяла?
— Подарок Скотту. Ему вручили бутылку после того, как он
что-то там сделал… что именно, не помню, но вроде бы ему подарили ещё и набор
авторучек.
— Должно быть, это яд. Вылей всё в раковину, а я буду
молиться, чтобы мы не умерли.
— Вылей сама. Я сварю шоколад. Швейцарский. Не из Румынии.
Она начала поворачиваться, но Аманда коснулась её плеча.
— Может, обойдёмся без горячего шоколада и уберёмся отсюда
до того, как кто-нибудь из помощников шерифа заглянет на огонёк, чтобы
проверить, всё ли в порядке?
— Думаешь, стоит? — Но, ещё задавая вопрос, Лизи знала, что
Аманда права.
— Да. Тебе хватит духа вновь подняться в кабинет?
— Разумеется.
— Тогда возьми мой маленький револьвер. И не забудь, что
свет там не горит.
Лизи выдвинула ящик стола, за которым подписывала чеки,
достала фонарь с длинной ручкой. Включила. Фонарь ярко и радостно вспыхнул.
Аманда уже мыла стаканы.
Если кто-то узнает, что мы заезжали сюда, конца света не
будет. А вот если помощники шерифа выяснят, что мы приехали с оружием… и этот
тип исчез с лица земли аккурат во время нашего пребывания здесь…
Лизи, которая думала только о том, чтобы заманить Дули к
Колокольчиково-Лопатному дереву (и длинный мальчик никогда не фигурировал в её
планах), осознала, что работа ещё не закончена и лучше бы побыстрее завершить
начатое. Профессор Вудбоди никогда не сообщит в полицию об исчезновении его
собутыльника, но, возможно, у этого человека остались родственники, а мотив для
убийства Чёрного принца инкунков мог быть только у Лизи Лэндон. Разумеется,
тела (Скотту нравилось называть его corpus delicious
[119]
) не осталось, но едва
ли она и её сестра смогли бы дать полный отчёт о том, что они делали во второй
половине и вечером этого дня. Плюс в управлении шерифа знали, что Дули досаждал
ей, она сама сказала им об этом.
— Я заберу и его берьмо. — Лизи двинулась к двери. Аманда не
улыбнулась.
— Хорошо.
14
Фонарь давал широкий луч, так что кабинет не показался ей
таким уж зловеще-загадочным, как она поначалу опасалась. Помогало и то, что она
пришла по делу. Прежде всего Лизи положила «Следопыта» в коробку из-под обуви,
потом начала водить лучом по полу в поисках остального. Нашла обе линзы,
которые вывалились из очков ночного видения, плюс полдюжины батареек.
Предположила, что именно они и обеспечивали работу прибора. Корпус, в котором
находились батарейки, должно быть, вместе с Дули проследовал в другой мир,
пусть она его там и не видела, а вот батарейки — нет. Потом Лизи подняла с пола
ужасный бумажный пакет Дули. Аманда то ли забыла про пакет, то ли даже не
заметила его в руках Дули, но Лизи полагала, что содержимое пакета, найденное в
кабинете, будет выглядеть крайне подозрительно. Особенно в сочетании с
револьвером. Лизи знала, что в полиции после соответствующей проверки могут
определить, что из «Следопыта» недавно стреляли: ума хватало (и она смотрела
сериал «Место преступления»). Но вышеуказанная проверка не могла показать, и
Лизи это тоже знала, что из револьвера произведён только один выстрел, в
потолок. Она постаралась поднять бумажный пакет так, чтобы в нём ничего не
звякнуло, но звякнуло всё равно. Она поискала другие признаки пребывания Дули в
кабинете Скотта и не нашла. На ковре остались пятна крови, но анализы, что по
группе, что ДНК, показали бы: кровь её. Кровь на ковре в сочетании с содержимым
бумажного пакета который она сейчас держала в руке, тоже вызвала бы немалые
подозрения, но вот без пакета на пятна эти особого внимания не обратили бы.
Возможно, не обратили бы.
«А его автомобиль? Его «ПТ Круизер»? Потому что я знаю,
автомобиль, который я тогда видела, принадлежал ему».
Об этом она могла не волноваться. Потому что если он и стоял
где-то в темноте, никто бы его не заметил. О чём следовало волноваться, так это
о револьвере и бумажном пакете, которые она держала в руках. И о сёстрах. Дарла
и Канти отправились дорогой мистера Жаба
[120]
и держали путь в психиатрическую
клинику «Акадия» в Дерри. С тем чтобы не попасть в джимдулиевскую разновидность
картофелесорти-ровочной машины мистера Силвера.
Но стоило ли ей волноваться об этой парочке? Нет. Они,
конечно, чертовски разозлятся… и их будет разбирать чертовское любопытство… но
в конце концов успокоятся, если она и Аманда скажут, что другого выхода у них
не было, и объяснят почему. Потому что дело касалось только их, сестёр Дебушер,
вот почему. Ей и Аманде придётся быть крайне осторожными, и они, конечно же,
выдумают какую-нибудь историю (какой историей можно прикрыть случившееся, Лизи
понятия не имела, но не сомневалась, что Скотт наверняка что-нибудь бы
придумал). Без истории им никак не обойтись, потому что в отличие от неё и
Аманды у Дарлы и Кантаты были мужья. А мужья слишком часто становились той
дверью чёрного хода, через которую секреты утекали в окружающий мир.
