Джесси улыбнулась, понимая, что разговор закончен. Когда
завтра начнется затмение, она будет здесь со своим папочкой, вместо того чтобы
лезть на вершину горы Вашингтон с Тьфу-Тьфу и прочими почитателями солнца. Ее
отец был похож на международного гроссмейстера, который дал урок любителю,
получил гонорар и теперь раскланивается.
– Ты тоже мог бы поехать с нами. Том, тогда и Джесси поехала
бы.
О, это был ход. Джесси замерла в ожидании.
– Не могу, счастье мое, я жду звонка от Дэвида Адамса по
поводу акций «Брукингс Фармасеути-калс». Это очень важное дело.., рискованное
дело. В данный момент иметь дело с «Брукингсом» все равно, что носить шляпу со
взрывчаткой. Знаешь, я буду откровенен с тобой: даже если бы я мог, мне бы не
хотелось туда ехать. Эта мадам Жилетт и правда странная. Хотя я с ней могу
ладить. А этот слизняк Слифорт, подумай…
– Тише там!
– Не беспокойся. Уилл и Мэдди внизу, а Джесси на веранде..,
видишь ее?
В этот момент Джесси вдруг поняла совершенно ясно, что отцу
известна акустика их дома и он знает, что дочь слышит каждое слово их
разговора. И он явно хочет, чтобы она слышала каждое слово. Маленькие горячие
иголки побежали по ее спине и ногам.
– Мне следовало бы давно понять, что дело в Дике Слифорте! –
Голос матери был сердитым и удивленным – комбинация, которая заставила Джесси
покачать головой. Только взрослым удается так странно совмещать эмоции, и если
бы чувства были едой, то чувства взрослых людей напоминали бы ей мясо под
шоколадом, или тушеную картошку с ананасами, или какие-нибудь бисквиты, но не
под сахарной пудрой, а с перцем. Джесси решила, что быть взрослым – это скорее
наказание, чем награда. – Это действительно смешно. Том. Человек когда-то
пытался ухаживать за мной. Но вел себя достойно. Полли Бергерон сказала мне,
что он не собирается ехать…
– Ну и черт с ним, – сказал отец сухо. – Что, мы ему теперь
пошлем поздравление или почетный значок, Салли?
– Не иронизируй. Ты чуть не побил его…
– Действительно! Когда хозяин дома заходит на кухню с
бокалом в руках и находит там соседа, лапающего свою, то есть мою, жену…
– Да ладно тебе, – сказала Салли примирительно, однако
Джесси показалось, что мать довольна услышанным. Все любопытнее и любопытнее. –
Просто пора понять, что Дик Слифорт – безобидный человек, а Адриэн Жилетт –
просто старая одинокая женщина, которая однажды неудачно пошутила! И не сердись
на меня. Том.
Джесси опустила глаза и увидела, что книжка в ее руках уже
давно закрыта. Как же могла ее мать, женщина, которая окончила колледж cum
laude (что бы это ни значило), так плохо разбираться в людях? Это невероятно.
Неудачной шуткой обидели ее дочь. И тем не менее Салли Мэхаут, столкнувшись с
выбором между старой уродкой, которая жила через дорогу, и своей дочерью,
выбрала Тьфу-Тьфу. Ничего себе выбор, а?
«Вот поэтому я и папина дочка. Я никогда не скажу ей этого,
а сама она никогда не поймет».
Джесси расслабилась и опустила книгу. Миссис Жилетт все
прекрасно понимала, и это была не добрая шутка, а злоба, хотя ее отец прав,
предполагая, что она уже давно не боится этой старой коровы. И пусть ее мать
говорит что угодно, кого это волнует? Она все равно останется со своим папой.
Да, она останется тут с палочкой, и не будет рядом опостылевшей Тьфу-Тьфу, и
пусть всегда будет так, потому что…
– Потому что он за меня, – промурлыкала она.
Да, тут и была самая суть. Папа был за нее, а мама – против
нее.
* * *
Джесси заметила слабый свет первой звезды на темнеющем небе
и вдруг поняла, что сидит тут, на веранде, слушая их разговор о затмении – и о
ней лично – уже минут сорок. В тот вечер она сделала интересное наблюдение:
время летит очень быстро, когда подслушиваешь разговоры о себе.
Без всякой задней мысли она сложила ладонь трубочкой и,
глядя на звезду, сообщила ей свое желание. А ее желание, которое теперь
рассматривалось на звездном совете, заключалось в том, что она хочет провести
время вдвоем с папочкой. Два человека, которые знают, как защитить друг друга,
сидят на веранде и едят Burgers вдвоем.., как муж и жена, прожившие жизнь
вместе.
– А что касается Дика Слифорта, так он позже передо мной
извинился. Не помню, Том, говорила я тебе об этом или нет…
– Говорила. Но я не помню, чтобы он когда-либо извинился
передо мной.
– Видимо, он боялся, что ты ответишь ему кулаками или
выкинешь какую-нибудь подобную штуку. – отвечала Салли, опять-таки тоном,
который Джесси нашла очень странным: там была смесь доброго юмора,
удовлетворения и мягкого укора, и Джесси на секунду задумалась, может ли
человек, говоря таким образом, считаться нормальным. – Кроме того, я хочу тебе
сказать еще одно об Адриэн Жилетт, прежде чем мы оставим эту тему…
– Я тебя слушаю.
– Она рассказала мне – это было в пятьдесят девятом, то есть
через два года, – что у нее тогда были женские дела. Она не упоминала конкретно
Джесси и этот инцидент с бисквитом, но, мне кажется, это была попытка
извиниться.
– О, – это было папино "О", произнесенное в
адвокатском стиле, – а вам не пришло в голову сказать это Джесси.., и как-то
объяснить ей все происшедшее?
Наступила пауза. Джесси, которая в то время весьма слабо
представляла, что означает термин «женские дела», заметила, что терзает книгу,
и отложила ее в сторону.
– А то и извиниться? – Его тон был вкрадчивым.
– Прекрати меня поучать! – прорвало наконец Салли после
следующей продолжительной паузы. – Это наш дом, а не Верховный суд, если ты еще
не заметил.
– Но это ты начала разговор, – возразил он, – а я просто
хотел…
– Боже мой, как я устаю от этих вечных твоих выкрутасов, –
сказала Салли. Джесси поняла по ее тону, что она или уже плачет, или близка к
этому. И в первый раз, насколько она себя помнила, мамины слезы не вызвали в
ней сочувствия или желания побежать и приласкаться. Вместо этого она
почувствовала странное и злорадное удовлетворение.
– Салли, ты расстроена. Почему бы нам…
– Да, ты прав, я расстроена. И разве не странно, что
расстраиваешься от разговора с мужем? А знаешь, о чем мы спорим, а? Я тебе
помогу. Том: это не Адриэн Жилетт, и не Дик Слифорт, и не завтрашнее солнечное
затмение. Мы спорим о нашей дочери Джесси!
Она засмеялась сквозь слезы. Послышалось чирканье спички:
она закуривала сигарету.
– Недаром говорят, что скрипучее колесо всегда требует
смазки. Это наша Джесси: скрипучее колесо. Она никогда не согласится, не
удостоверившись, что все так, как она хочет. Она не любит чужих планов, но
должна исполнить свой собственный.
