– Прости, милая, – невинно вымолвил принц, подходя и присаживаясь на кровать рядом с сестрой. – К сожалению, я был вынужден так поступить, потревожив твой покой, ибо обеты нельзя нарушать, а принцесса Мирабэль велела мне выгнать из твоей спальни этого мужчину…
Закончив речь, принц вздохнул и отчаянно зевнул, аккуратно прикрыв рот ладонью.
– Бедный мой, – посочувствовала Элия. – Она подняла тебя с постели в такой ранний час?
– Да, – жалобно простонал вампир, томно прикрывая лицо тонкими пальцами. – Разбудила, разгромила мой будуар, испортила любимый ковер, пачкает мои вещи и требует, чтобы я с ней играл. Должно быть, я ужасно выгляжу?
– Ты, как всегда, прекрасен. – Богиня ласково коснулась запястья Энтиора. – Даже невыспавшийся.
– Ах, дорогая, ты мне льстишь, – отмахнулся вампир и тут же кокетливо поинтересовался. – Правда, прекрасен?
– Я тебе никогда не лгу, – улыбнулась принцесса. – Сейчас подумаем, как избавить тебя от обременительного общества малышки хотя бы на утро.
– Милая, если это возможно, – взмолился Энтиор, целуя запястье кузины.
Принцесса откатилась от края кровати поближе к середине, присела на мягких подушках, закуталась в теплое одеяло и активизировала заклинание связи.
– Слушаю, – привычно отозвался принц Лейм, отрываясь от дел.
Элия окинула взглядом большой стол, заполненный (слово «заваленный» было к нему неприменимо) аккуратными стопками книг с многочисленными закладками, тетрадями конспектов, посередине лежал большой лист разграфленной бумаги, на котором кузен, вероятно, собирался чертить таблицу. Доказательством этому служили батарея остро заточенных карандашей в вазе и несколько линеек разной конфигурации.
– Прекрасное утро, занят, дорогой? – соблюдая формальные правила вежливости, спросила принцесса.
– Прекрасное утро, Элия, – радостно отозвался юноша, украдкой вынимая изо рта жвачку. Ради сестры он готов был забросить любую работу. – Так, пустяки. Рик просил сделать для него таблицу сравнительного анализа культурных обычаев и предпочтений по Астерии, Меливеску и Ольшерху, собирался расширять бизнес. Уходить в урбомир сейчас нельзя, а то бы я ему быстренько сбацал подвижную диаграмму, вот и решил поработать на свежую голову по старинке. А ты что-то хотела?
Скрупулезный и педантичный Лейм частенько брался за работу такого рода, считая ее полезной для интеллектуального развития и расширения кругозора. Этим активно пользовались все члены семьи, за исключением Нрэна, предпочитавшего всегда все делать самостоятельно, но самую большую выгоду из хобби Лейма извлекали король Лимбер, Рик и Тэодер.
– Выручай, милый, – взмолилась принцесса. – Под дверью моих покоев пляшет от нетерпения Бэль, ожидая, пока Энтиор, исполняя обет и ее пожелание, выгонит Рэта. А мне и брату ужасно хочется спать. Займи, пожалуйста, девочку хотя бы на первую половину дня, чтобы она сняла осаду. Спаси нас и постарайся втолковать ей кое-что о распорядке дня вампиров и опасностях ранних побудок существ этого вида.
– Хорошо, конечно, – охотно согласился принц. – Я ее сейчас заберу. Элия, ты, пожалуйста, не сердись на Бэль. Она еще очень мала, многого не понимает и…
– Дорогой мой, о незаурядности личности и многочисленных достоинствах Мирабэль ты расскажешь мне как-нибудь в другой раз. А наше времяпрепровождение на ближайшие четыре часа представляется мне следующим образом: ты играешь с Бэль где-нибудь в садах с подветренной стороны замка, я валяюсь в постели и вижу красивые сны. Договорились?
– Да, – поняв, что ему вежливо предлагают побыстрее заняться делом, коротко ответил Лейм.
Элия отключила заклинание.
– Ты спасаешь мою жизнь, стради, – проникновенно шепнул Энтиор и вновь отчаянно зевнул.
– Иногда приятно поиграть в милосердие, – усмехнувшись, заявила богиня. – А теперь, когда опасность миновала, предлагаю наконец лечь спать. Места у меня хватит. Это лучше, чем с ужасом думать о том, что будет с твоей спальней, если туда нанесет визит Бэль, ускользнув от Лейма.
– Спасибо, дорогая, – еще раз поблагодарил сестру принц и принялся раздеваться.
Бог элегантности разоблачался с такой небрежной томной грацией, что, выпади Джею шанс наблюдать сие представление, самолюбивый шкодник непременно позавидовал бы вампиру.
Предложение Элии разделить постель не было для Энтиора чем-то шокирующим или необычным. И раньше случалось, что брат и сестра, засидевшись до рассвета за интересной беседой, ложились спать вместе. И, к величайшему изумлению родственников, мирно спали, нисколько не мешая друг другу. Не в обычаях вампиров смешивать сон и любовь.
Принц улегся на своей половине постели и, сомкнув веки, тут же провалился в глубокий сон. Вслед за ним задремала и богиня. Пробравшийся потихоньку в спальню Диад внимательно посмотрел на спящих, печально вздохнул и, опустившись на ковер в изножье постели, тоже засопел, уронив голову на мощные лапы. Как и все кошки, он всегда был готов поспать еще.
Около часа дня Элия первой открыла глаза, бросила взгляд на маленькие часики у изголовья и ясно поняла, что все-таки пора вставать. Серебряные витые стрелки уже собрались в районе двенадцати и всерьез намеревались двигаться дальше.
– Энтиор, – позвала принцесса, пододвигаясь к брату, и тихонько коснулась его плеча.
– Мм? – сонно отозвался принц, не открывая глаз и не меняя расслабленной позы.
– Почти час дня, дорогой, – сочувственно сообщила принцесса.
– Мм, – недовольно фыркнул вампир и попросил: – Я пока еще подремлю с полчасика. Разбуди меня, когда вернешься из ванной.
– Договорились, – согласилась принцесса и, выбравшись из постели, отправилась умываться. Диад и Энтиор продолжали спать.
Через сорок минут принцесса появилась в спальне веселая, свежая, голодная и горящая жаждой деятельности. Сегодня она планировала всласть покопаться в библиотеке среди книг Элтона, а ближе к вечеру было назначено первое занятие с новым учителем – Итвартом, поэтому богиня надела рабочие темные брюки и кружевную сорочку.
– Поднимайся, дорогой, – принялась тормошить брата Элия, щекоча его шею. Диад, громко мурлыча, облизывал руку принца, до которой сумел добраться, не залезая на кровать.
Не выдержав такой масштабной атаки, страдалец-вампир вынужден был проснуться. Принц сполз с кровати и направился в ванную, чувствуя себя несчастным, разбитым и почти больным, но дикая мигрень, которую накликала утром Бэль, к счастью, все-таки прошла.
Энтиор всегда пребывал с утра не в самом лучшем расположении духа, просыпался медленно, не спеша подстраивался к быстрому темпу дневной жизни. Первую четверть суток вампир был несколько вял, зато ближе к ночи становился все деятельнее и энергичнее. Раздражительность его, правда, нисколько не зависела от положения солнца над горизонтом и менялась только в сторону увеличения под воздействием среды, как однажды определил Лейм.
