– Но, раз вы не любовники, значит, друзья? – присаживаясь и продолжая старую тему, задал новый вопрос Злат, пытаясь разобраться в странных отношениях богов.
– Мы с леди Ведьмой? Да ни за что на свете!!! – возмущенно взвился Элегор. – Я ее друг?!! Да я скорее подружусь с сотней мантикор!
– Я всегда знала, что симпатия и уважение, которые вы питаете ко мне, безграничны, герцог, – умиротворенно полуприкрыла глаза принцесса.
– Ага, – радостно подтвердил бог.
– Мы с ним не лучшие друзья, а лучшие враги, Злат, – улыбнувшись, заметила богиня, перебирая пальчиками серебряную змейку-браслет на левой руке.
– Понятно, – кивнул Повелитель Межуровнья больше не словам Элии, а своим мыслям. Обмен колкими репликами, шутки и улыбки сказали ему куда больше легкомысленного диалога.
– Кстати, пользуясь случаем, напомню о Празднике Лозы, – снова подумав о чем-то донельзя забавном, оживился Элегор. – Приходите, не пожалеете. Скучно не будет!
– Это уж точно! О вас, герцог, можно сказать много разного, но еще никто и никогда не признался, что заскучал в вашем обществе! Обязательно придем! Когда это я упускала возможность попробовать вино нового урожая и напоить друзей, – подтвердила богиня.
– Ах, это теперь называется дружба, – глубокомысленно пробормотал молодой бог, пытаясь отыграться за дурацкие подозрения Злата. – Надо запомнить, а то я совсем отстану от моды.
Повелитель Межуровнья поморщился и так глянул на герцога, что слова застряли у дерзкого юнца в горле. Проглотив их, Элегор вновь призадумался о силе нового друга Элии. Мало того что от него несло энергией Звездного Тоннеля Межуровнья, было в незнакомце и еще что-то куда более чуждое и зловещее. Все это вызывало в герцоге – нет, не страх, но жгучее любопытство, заставляло гадать, откуда же взялся этот таинственный Злат. Сначала бог попробовал вытянуть хоть что-нибудь из Лейма, но принц наотрез отказался говорить с Элегором на эту тему. Неутоленное любопытство побудило герцога подкинуть собеседнику вопрос:
– А вам, лорд Злат, нравятся лиенские вина?
– Да, – сдержанно кивнул Повелитель, мгновенно вычислив, куда клонит собеседник. – Они одни из лучших на Уровне.
– Но, быть может, вы предпочтете другие, похожие на вина своей родины? В моих подвалах хранится неплохая коллекция спиртных напитков многих миров, – продолжал гнуть свою линию Элегор.
– На моей родине не делают вин, и в Лоуленде я с удовольствием буду пить вина Лиена, – с мрачноватой иронией откликнулся Злат.
Герцогу показалось, что холодный взгляд малахитовых глаз незнакомца пронзил его сознание, как кинжал, осветив все укромные уголки души.
– А где твой питомец? – оставив в покое порывистого юнца, Повелитель перевел разговор на другую тему и выключил взгляд-рентген. Теперь он просто пытался поддерживать светскую беседу.
– Вчера вечером попросил отправить его на Лельтис. Это один из моих лесных миров. Устал, бедняга, от шума и суеты, а последней каплей стал Элтон. Братец чуть не наступил Диаду на хвост, блуждая в поисках своих комнат после охоты.
– Но сегодня-то у вас на удивление тихо. Не проспались еще их высочества после утомительных трудов на ниве истребления дичи в Гранде? – снова встрял в разговор Элегор и вставил очередную шпильку.
– Проспались, – коротко ответила богиня. – Все на Дикой охоте.
Герцог подавил завистливый вздох и поинтересовался:
– Лейм тоже там? Я хотел заглянуть к нему сегодня.
– Он в замке. Играет с Бэль, – ехидно улыбнулась принцесса, предвкушая реакцию Элегора.
– Ужас, – чистосердечно признался герцог. Все-таки надо показать его магу-целителю. Такая любовь к детям не свойственна никому в вашей семье. Может, он чем-нибудь заразился в мирах?
– Уймись, – почти сердито посоветовала богиня. – С Бэль играют все родственники, просто Лейм делает это несколько чаще остальных. Наверное, дело в том, что он сам рос без родителей. Мать умерла, а отец бывал в Лоуленде лишь короткими наездами. Я думаю, кузен не хочет, чтобы малышка чувствовала себя одинокой и никому не нужной, поскольку сам испытал такое.
– Все равно, я куда более подходящая компания для Лейма, чем шкодливая соплюха, – упрямо буркнул герцог, в глубине души которого шевельнулось что-то подозрительно напоминающее жалость.
– О да, твои проказы куда масштабнее, чем поливание паркета медом, – серьезно подтвердила принцесса.
– Еще бы, куда ей до меня! – гордо подтвердил бог, невольно потянувшись рукой к едва заметной выпуклости шишки на затылке. – Ладно, пойду все-таки проверю, вдруг это большое наказание в маленькой упаковке уже не с Леймом.
– Сходи, – одобрила благой порыв навестить друга богиня, – слуги уже должны были вымыть полы.
Элегор фыркнул, быстро натянул рубашку, камзол и, кивнув Злату, выскочил за дверь, воскликнув на прощанье:
– Пока, леди Ведьма!
– А что у вас приключилось с полами? – вскользь полюбопытствовал Повелитель.
– Бэль зачем-то намазала их медом, а герцог не заметил диверсии и грохнулся, – с удовольствием поделилась сплетней принцесса.
– У тебя очаровательная в своем роде сестренка, – отметил Злат, – но и герцог забавный паренек. Ты правильно сделала тогда, что отослала его к Звездному Тоннелю Межуровнья. Хоть и суматошный мальчик, но прок из него будет, если никто не отправит в следующую инкарнацию до срока.
– Безрассудная смелость, изобретательность, оптимизм, неукротимая энергия и романтичность – такой сумасшедший коктейль всегда будет в цене, – проговорила принцесса, задумчиво потирая подбородок.
Повелитель кивнул и, уже не спрашивая, а утверждая, отметил:
– Он твой друг.
– Пожалуй, – с лукавой улыбкой согласилась принцесса. – Настолько, насколько может дружить с богиней любви и логики шальной бог авантюристов и перемен.
– А что, из вас получится забавный тандем, – задумчиво заметил Злат. – Ты своей иронией и рассудительностью слегка придерживаешь его буйную силу и направляешь ее в нужное русло, а он заражает тебя своими жаждой жизни и оптимизмом. Теперь я немного понимаю те нити судьбы и взаимной симпатии, которые связали вас.
– Только умоляю, не делись этими соображениями с моими братьями. Боюсь, мальчики будут не в состоянии адекватно воспринять истинный характер наших взаимоотношений. Слишком они привыкли всюду искать двойное дно. А версия моей безумной любви к «Вендзерскому», во имя которой я систематически вызволяю Элегора из каких-нибудь ужасных неприятностей, вызывает все больше сомнений, – поклянчила принцесса, трагически заломив руки.
– Договорились, – объявил Повелитель и театральным тоном коварного злодея прибавил: – С одним условием.
– Каким? – насторожилась Элия, очень не любившая давать обещаний, даже шутливых.
