– Догадываюсь, кузен всегда терпеть не мог гадалок. Но боюсь, рецепт изготовления пророчеств подходит только жрице Кристалла Авитрегона, на Бэль, например, он не действует. Мало ли ее Нрэн шлепал, – печально улыбнулась принцесса и спросила: – Но что именно изрекла Ижена? Можешь воспроизвести дословно?
– Я похож на склеротика? – моментально обиделся Джей, заподозренный в том, что не сумел запомнить нескольких строчек.
– Пророчества не всегда остаются в памяти тех, для кого не были предназначены, – терпеливо пояснила свою мысль принцесса.
Теперь уже насторожился принц. А ведь верно, Бэль, даже когда осталась с братом наедине, больше не вспоминала о стишках подруги и не сыпала вопросами. Прикусив губу, бог мысленно повторил слова, которые накрепко запомнил, и, вздохнув с облегчением, процитировал, стараясь подражать завывающим интонациям жрицы:
Твой клинок Троим защита,
Сам ты меч в руках умелых,
И Троим, что кровь связала,
Посвятишь свою ты Силу,
Присягая зову сердца…
Ферзь колоды! Меч Триады!
– Ого! – выдохнула глубоко пораженная принцесса. – Еще одно!
– Что? – моментально переспросил бог, охочий до новостей не меньше Рикардо.
– Я думаю, это второе пророчество, как и первое, изреченное Иженой, тоже о Джокерах, – пылко ответила богиня, и ее глаза фанатично загорелись. – Они не названы прямо, но упомянутые тобой понятия Триада и Колода характерны только для немногочисленных известных пророчеств о Джокерах. Их еще называют козырными картами Колоды Творца.
– А первое? – опасно прищурившись, уточнил принц. – Кажется, сестрица, ты забыла упомянуть о какой-то малости?
– Ты слышал второе и запомнил его. Думаю, не будет вреда, если я прочту тебе первое, – решила Элия. Богине очень хотелось обсудить услышанное с кем-нибудь, и ее магическое чутье не имело ничего против кандидатуры Джея. – Ижена, едва ступив на землю Лоуленда, произнесла его перед Мелиором, Энтиором и мной. Слушай!
Явленья ждут все мирозданья Силы,
Тасуется колода Мира.
Срок близок…
Триада снова вместе, как предрешено,
Сплетает судьбы их веретено,
Суть формируется.
И замысел Творца подходит к завершенью,
Да обретут его прямое воплощенье
Джокеры!..
Их хохот сокрушит Вселенных старых суть!
Пусть никогда не будет все как прежде,
Но этот путь – один лишь путь к надежде
Для всех Миров, Существ и Сил – единый путь!
Джей молчал несколько минут, укладывая в памяти первое откровение жрицы, а потом в легком замешательстве, прикрытом легкомысленным тоном, обратился к Элии:
– Сестрица, скажи, а Ижена впервые разразилась прескверными стихами о Шутах именно в Лоуленде или и в храме время от времени выдавала подобные вирши?
– В том-то и дело, что нет, – веско ответила принцесса, довольная верно поставленным вопросом. – Она и раньше обладала даром прорицательницы, но весьма слабым. Я говорила с Высшим варом Монистэлем. Эльф уверил меня, и я склонна полагаться на его слова, что все прежние пророчества Ижены были четко привязаны к Жиотоважу и касались его внутренних проблем.
– Но тогда почему жрица изменила своему обыкновению? Я не пророк и не толкователь пророчеств, может, все дело в силе нашего мира? – принялся рассуждать вслух бог, потирая подбородок.
– Или в том, что Силы сплели судьбы так, чтобы в нужное время в нужном месте оказалась та, которая способна воспринять откровение, и те, кто способны его услышать, – закончила за брата Элия, более сведущая в пророчествах и немало времени посвятившая исследованию особенностей этого вида «творчества». – Подходящие уста еще не главное, не менее важны и уши.
– Даже так… – прикусил губу принц. – Что ж, есть повод для гордости, нас признали достойными. Ты считаешь, что Джокеры – миф, которому не меньше сотен тысяч лет, – явятся в Лоуленд и, возможно, сие эпохальное событие свершится скоро, по меркам Сил?
– Я ничего не могу сказать наверняка, – помотала головой богиня. – О таких материях слишком опасно даже строить предположения!
– Не говори мне, что ты боишься! – недоверчиво протянул Джей.
– Боюсь? – задумалась принцесса, постукивая ноготками по подлокотнику кресла. – Нет, проявляю разумную предусмотрительность, дорогой. В течение, как ты уже сказал, сотен тысяч лет пророки, говорящие о Триаде – их называют Истинный Глас Творца – имеют странное обыкновение исчезать без следа или скоропостижно прощаться с жизнью. То же происходит и с записями их пророчеств, от которых остаются только обрывки, и со свидетелями их откровений, в число которых попадают не десятки людей, а миры!
– Так, может, потому и был выбран Лоуленд? У нас Глас так просто не забудется, и Мир Узла щелчком пальцев в порошок не сотрешь? – с энтузиазмом предположил принц. – Тем более, если верить второму пророчеству, Нрэн избран для того, чтобы служить Мечом Триады! Поглоти меня Мэсслендская трясина, это предсказание было явно о нем! Как я им сочувствую, этим бедным Джокерам! И за что им такая кара: иметь дело с нашим твердокаменным братом!?
– Очевидно, Ижена имела в виду именно Нрэна, – согласилась богиня. – Никого более подходящего поблизости не наблюдалось. А если бы откровение касалось тебя, дорогой, то употребили бы скорее выражение «Отмычка Колоды», но никак не «Меч», – не без ехидства улыбнулась принцесса.
Джей польщенно ухмыльнулся и бесшабашно заявил:
– А чем Силы не шутят, вдруг и правда мы еще на Джокеров поглядим? Придут же они за своим «мечом»?
– Должны прийти, если хотят собрать Колоду, – задумчиво подтвердила Элия.
– А ведь ты, сестрица, собираешь пророчества о Джокерах, – уверенно предположил принц и почти потребовал: – Не кажется ли тебе, что настала пора поделиться ими со всеми, если «срок близок» и события, согласно предсказанию, неизбежно затронут нашу семью!?
– Предсказания всегда очень туманны, особенно предсказания о Триаде. Последнее, изреченное Иженой, наверное, одно из самых ясных из всех, ранее мною слышанных или прочитанных, оно единственное касается конкретной персоны, – нахмурилась Элия и взволнованно заключила: – Если бы не это, я вообще никогда не завела бы сей разговор. Знание – самое опасное из сокровищ. Ты спрашивал, не боюсь ли я, Джей? Так вот, скрывала я известные мне пророчества из опасения за вас! За свою смерть от любопытства я еще готова ответить, но не за смерть или терзания родных. Не в этот раз. Только ты можешь понять мой страх, ибо тоже помнишь боль потери! Если ты настаиваешь, я поделюсь с тобой всем, что знаю. Давай вместе решим, нужно ли знание нашим родичам и стоит ли оно риска!
– Сестра, – хрипло пробормотал Джей, взметнулся с кресла, подхватил Элию в объятия и крепко прижал к себе, перед его глазами, так же, как и перед мысленным взором принцессы, сейчас стоял наполненный дымом зал альвионского замка, в котором погибла некогда вся семья.
