Мелиор же, нисколько не обрадовавшийся великодушному разрешению брата, вновь взял на себя обязанности гида и принялся за развитие архитектурной темы, переводя разговор в безопасное русло. Магжа и Мичжель, заглаживая неловкость Ижены, принялись задавать умные вопросы в тему.
Высший вар Монистэль, полуобернувшись в седле, прислушался к речи принца и задумчиво заметил Элии:
– Ваш брат – настоящий знаток истории города.
– Живя в Лоуленде, сложно не знать и не любить его. Он велик и прекрасен, те, кому довелось увидеть его хоть однажды, навсегда оставляют здесь кусочек своего сердца, – искренне откликнулась принцесса. – Но вам повезло, что встречать посольство выпало Мелиору, будь на его месте мой брат Элтон с его талантами экскурсовода, я боюсь, мы добрались бы до замка лишь к Новогодью. Вам пришлось бы выслушивать хвалебные оды по поводу каждого булыжника на мостовой. А прихвати он с собой Ментора, так еще и сдавать экзамен на знание Лоуленда.
– Уверен, это было бы познавательно, – с легкой улыбкой отозвался вар, не ведая о том, что если Элия и преувеличила, то лишь самую малость. Элтон и вправду был настоящим безжалостным фанатиком во всем, что касалось любимого предмета. Оставалось только удивляться, как его терпят бедняги-студенты тех университетов, где брат преподает, и не только терпят, но еще и умудряются обожать педагога, причем не только студенты дамского пола.
– Это уже замок? – в радостном нетерпении закричала Ижена, заставив едва заметно вздрогнуть и обернуться даже непроницаемого с виду Фаржа. Девушка указывала рукой куда-то вправо, на серебряные шпили, видневшиеся из-за высоких особняков улицы Рассвета.
– Нет, леди Ижена, – разочаровал жрицу Мелиор. – До замка еще нужно ехать более получаса. А это сияют шпили храма Творца – одного из величайших мест средоточия Силы нашего мира.
– А мы проедем мимо этого храма? – тут же загорелась девушка и просительно оглядела всех своих спутников. Особенно красноречивые взгляды достались Мелиору как гиду и вару Монистэлю как старшему и главному в посольстве.
– Нет, – покачал головой принц.
– Но почему, Высший вар? – разочарованно протянула жрица, но быстро поправилась: – Ой, ваше высочество.
Поименованный новым титулом принц терпеливо пояснил:
– Храм стоит на площади, мощенной плитами витаря. Проезд верхом и в экипажах по ней запрещен, не только чтобы не повредить драгоценное покрытие, но и дабы выказать свое уважение к Святыне. Позже мы сможем посетить и площадь, и храм Творца. Вы насладитесь их красотой и проникнетесь ощущением высшей гармонии Вселенной.
– Обещаете? – уточнила жрица.
– Если захотите и на то будут воля Сил и Творца, – с иезуитской добросовестностью уточнил условия исполнения желания Мелиор, никогда не дававший пустых обещаний, впрочем, как и любых других.
Как и все боги, блюдущие клятвы, он был очень осторожен во всем, что касалось вопросов дачи слова и обещаний. Подчас даже самую простую с виду клятву оказывалось невыносимо трудно сдержать, а несдержанное слово по закону божественной силы возвращалось к владельцу ужасным рикошетом. Поэтому-то многие боги либо никогда не клялись вообще, либо оставляли в клятве лазейку для выхода. Жрица, не знающая об этих особенностях, допустила очередную бестактность. Монистэль только скорбно вздохнул, понимая, что ротик Ижены можно закрыть разве что кляпом, но это отрицательно скажется на имидже посольства, оставалось только надеяться, что лоулендцы поймут и поверят, что в вопросах юной служительницы Кристалла Авитрегона не было злого умысла.
– А где замок? – успокоившись насчет храма, поинтересовалась Ижена и снова завертела головой так, что косички разлетелись в разные стороны.
– Выше и дальше, – коротко пояснил Энтиор. – Нам нужно будет выехать из города на дорогу к замку, только тогда в зелени великих Садов Всех Миров вы увидите серебряные шпили башен.
– Великий Лоуленд, великая столица, великий храм, площадь и замок тоже великие, есть ли здесь хоть что-то, не сочетающееся со словом великий, хоть какой-нибудь заштатный сортир? Я начинаю чувствовать себя ничтожеством, – очень тихо пробормотал Мичжель на ушко Магже, даже не столько для нее, сколько для себя. Женщина едва расслышала его. Зато Энтиор-охотник с его совершенным слухом разобрал все прекрасно и, сверкнув клыкастой улыбкой, мило заметил, не в силах отказать себе в удовольствии урезонить ироничного парня:
– Рабы, вар.
– Это добавляет уверенности в себе, – флегматично согласился Мичжель, только в глубине его темных глаз сверкнула зловещая искорка, показавшая, что вар принял к сведению, что его унизили, и не забудет этого.
– Как вкусно пахнет… – забыв о храме, замке и вообще обо всем красивом, но несъедобном, протянула Ижена, жадно уставившись на витрину кондитерской лавки-кафе с незамысловато-кокетливым названием «Сдобные булочки», за стеклом которой возвышались груды печений, пирожных, пирожков, пышных булочек и тортов. Аромат сдобы, корицы, ванили и кофе витал в воздухе, вызывая невольное слюноотделение не только у жиотоважцев, но и у лоулендцев, что уж говорить о зверски голодной после транса жрице. А вид расположившихся за небольшими столиками прямо на открытом воздухе весело болтающих и жующих людей различных сословий, которых обслуживали пышнотелые официантки с собственной «сдобой» за корсажами, только больше разжигал аппетит.
– Потерпи, Ижи, у нас пока нет местной валюты, – ласково заметил Мичжель, намеренно провоцируя принцев. – Хочешь галету? У меня еще остался пяток.
Жрица брезгливо сморщила носик, ясно демонстрируя, что она думает о столь неадекватной замене, и вздохнула так жалобно, что вызвала бы слезы сочувствия и у саблезубого тигра-людоеда.
Мелиор был куда опаснее тигра, но тоже посочувствовал жрице. Он легко взмахнул рукой и извлек из воздуха восхитительное пирожное со взбитыми сливками, украшенное ягодами и орехами. Протянув его девушке с галантным полупоклоном, принц заметил:
– Пусть это лакомство скрасит ожидание ужина, леди. Я лично составлял меню сегодняшней трапезы, надеюсь, она придется вам по вкусу.
– Нам повезло! Уверен, ужин, выбранный богом гурманов, оставит незабываемые впечатления в наших сердцах и желудках, – заметил Мичжель, добавив на сей раз одними губами: – «Надеюсь, туалет в покоях предусмотрен не один на всех».
Отщипывая по кусочку от вкуснейшего пирожного, Ижена стоически сносила пьянящие запахи, льющиеся от уличных ресторанов и лотков торговцев сладостями вразнос, для других же прелестей города жрица, как и остальные жиотоважцы, была слишком утомлена. Сказывался длительный дневной переход, последний из четырех и самый большой. Чтобы поспеть к назначенному королем Лоуленда сроку к южному порталу, полному посольству пришлось изрядно поторопиться.
Кавалькада уже двигалась по улицам Первого Круга – самым богатым и красивым в городе. Обогнув храм Творца и Храмовую площадь, посольство по Западной улице проследовало на Центральную и далее по Замковой выехало из города на широкую, мощенную ровными, плотно пригнанными друг к другу плитами камня дорогу, ленивой змеей взбирающуюся к замку, окруженному разноцветьем гигантских Садов. Мичжель, строивший из себя непробиваемого скептика, уставшего от жизни во всех ее проявлениях, едва удержался от того, чтобы не присвистнуть от восхищения, Ижена восторженно захлопала в ладоши:
