Внутреннее великолепие замка было под стать его внешней грандиозности. В центре холла бил роскошный фонтан в виде вазы из мрамора с золотыми прожилками, оплетенной розами, мраморная лестница с широкими деревянными перилами, устланная золотистым ковром, вела на второй этаж, гигантская люстра (метра на три, не меньше) свисала с потолка. Каждый предмет мебели – кресла, обитые золотым атласом, несколько широких диванов у стен, канделябры, столики и напольные вазы из тончайшего белого фарфора со свежими розами, которые стояли на фигурном паркете светлого дерева оттенка витаря, – все находилось на своем месте, создавая гармоничную картину великолепного целого.
Принцы, Элия, Фарж, охрана жиотоважцев, члены посольства и Дарис шагнули внутрь. Полы длинного плаща Мичжеля, подхваченные порывом ветра, скользнули по створке дверей, и левый угол плаща вара зацепился за один из кованых серебряных шипов. В это время парень, не подозревавший о коварстве воздушной стихии, сделал шаг, и раздался подозрительный треск. Ткань, насаженная на острый шип, не выдержала натяжения и порвалась. Следовавший за Траком Энтиор двумя пальцами с преувеличенной аккуратностью, а может быть, и брезгливостью (по непроницаемо-прекрасному лицу принца невозможно было прочесть его чувств), освободил плащ посланника из ловушки и наставительно сказал:
– Вам следует быть осмотрительнее, вар. Шипы лоулендских роз остры.
– Я заметил. Вот пакость, – ругнулся Мичжель, печально осмотрев здоровенную дыру в любимом плаще, выдержавшем вместе с хозяином немало испытаний и так банально порвавшемся не где-нибудь, а в дверях лоулендского замка – на потеху надменным принцам.
Энтиор в недоумении вздернул бровь, не понимая, почему Трака огорчила порванная одежда, а не собственная неловкость. Плащ можно выкинуть и надеть новый, а с репутацией такого, к сожалению, не проделаешь. Это платье носят всю жизнь, не то что другие одеяния. Сам модник-принц, гордившийся своей тщательно поддерживаемой репутацией Ледяного Лорда, очень редко облачался в одно и то же одеяние дважды, пусть даже костюм по-прежнему сохранял безупречный вид. А вот безалаберный Джей, привязывающийся в вещам больше, чем к людям, и годами мотавшийся в любимом плаще и шляпе, заколдованных от непогоды, стрел или на невидимость, проникся бы искренним горем вара.
– Ты уже решил здесь остаться навсегда, Мич? – рассмеялась жрица.
– Похоже на то, – сверкнула насмешливой, но не злой улыбкой Магжа.
– Это случайность, – буркнул Трак, запахивая плащ таким образом, чтобы дыра не бросалась в глаза.
– В Жиотоваже есть такая шуточная примета, – пояснил вар Монистэль недоумевающим хозяевам. – Если, впервые заходя в дом, спотыкаешься о порог или цепляешься за дверь полой плаща, рукавом или подолом платья, то надолго останешься здесь или будешь часто бывать потом.
«Молю Силы о том, чтобы эта примета имела силу только в Жиотоваже», – мысленно поделился с родственниками Энтиор своими соображениями, оформленными в изящный каламбур. Принцу даже думать не хотелось о том, как долго придется возиться с посольством, забросив собственные важные дела.
– О! Она восхитительная! Никогда не видела ничего подобного! – мигом забыв о горе Трака, восхищенно взвизгнула Ижена, устремив взгляд в сторону вазы фонтана.
Мелиор снисходительно улыбнулся:
– Фонтан в холле сделан по королевскому распоряжению…
– Да нет, – отмахнулась жрица, удивившись непонятливости принца. – Я о кошке! Какая большая и пушистая!
Мелиор, собравшийся восхвалять гений архитектора, обиженно поперхнулся, приметив отлично вписавшуюся в интерьер роскошную кремовую кошку, разлегшуюся во всю ширь на золотом атласе кресла рядом с фонтаном. Появление гостей пробудило ее от спокойного сна под мелодичный шум воды. Киска раскрыла зеленые глаза, повела кончиком хвоста, разглядывая посольство, и снова блаженно прижмурилась, погружаясь в дрему. Видно, кошка решила, что кучка каких-то людей не стоит того, чтобы лишать себя вечернего отдыха, тем более что противного Нрэна среди них нет, зато есть покровительница Элия, при которой никто не осмелится обидеть существо из породы кошачьих.
Принцесса, подавив смешок, заметила:
– Это Таис – кошка фаруханской породы принцессы Мирабель. Пушистость – черта породы всех фаруханцев, а вот величина, боюсь, исключительная заслуга лоулендской кухни. Избаловали Таису до безобразия, каждый так и норовит сунуть лакомый кусочек, а она никогда не отказывается.
– Славная кошечка, как такую не баловать, – растаяла Магжа, тоже неравнодушная ко всему пушистому, начиная от густых мужских шевелюр и заканчивая мелкими млекопитающими, за исключением мышей и крыс.
– Но при всем уважении к красоте и габаритам этого животного, милые вары, мы прибыли сюда, рассчитывая на аудиенцию у его величества, а не у великолепной Таис, – ехидно встрял Мичжель, уже смирившийся с мыслью о том, что любимый плащ придется штопать.
Ижена хихикнула, сразу же представив себе кошку Таис на троне, в короне и царской мантии.
– Скажите, принц Мелиор, будет ли нам сегодня позволено засвидетельствовать его величеству свое почтение? – вежливо уточнил вар Монистэль, бросив на Мичжеля взгляд, выражающий легкое неодобрение.
– Вечером в десять часов его королевское величество король Лоуленда Лимбер Велинтайн Арабен Первый, – Ижена зашевелила губами, пытаясь запомнить, как именно зовут короля, которого в ее присутствии иначе как Лимбером пока никто не называл, – даст посольству Жиотоважа малую аудиенцию, дабы вы могли вручить ему верительные грамоты и представиться, – ответил принц. – А пока у вас есть время спокойно отдохнуть с дороги в личных покоях и отужинать. Старший помощник управляющего Ларканс Марн проводит вас в отведенные посольству апартаменты. Они располагаются на третьем этаже, в западном крыле замка. Если возникнут какие-то проблемы или что-то потребуется, не стесняйтесь беспокоить его, вары. Также Ларканс расскажет вам о некоторых особенностях замка. Марн!
В ответ на зов принца к посольству приблизился плотно сбитый, коротко стриженный подтянутый мужчина в черно-синей ливрее с аккуратной щеточкой усов над тонкими губами. Марн обладал главным достоинством шпионов и слуг, он умел быть незаметным, пока в нем не возникнет нужды, и оказываться рядом по первому слову. Спокойно, без заискивания, его темные глаза оглядели гостей, словно делая моментальную фотографию на память. Тонкие губы старшего помощника управляющего сложились в полную достоинства официальную улыбку, он отвесил жиотоважцам легкий полупоклон и сказал:
– Прекрасный вечер. Прошу, вары, следуйте за мной.
Словно выводок утят за мамой уткой, вары и их охрана, подавленные размерами здания, покорно направились за Ларкансом вверх по лестнице к своим покоям, где, проведенные по малой лестнице со двора, уже вовсю сновали их слуги, обустраивая быт посольства.
– А нам прямо сейчас следует зайти на аудиенцию к его величеству, – проводив гостей взглядом, заключил Мелиор с легким вздохом, отлично понимая, что весть о том, что проблема доставлена, не слишком обрадует короля. И мысль о том, что король – твой отец, не добавляла оптимизма, скорее наоборот, на ком-нибудь чужом, даже на противном посольстве, папаша кулаки пробовать не стал бы, а вот челюсть сына, сморозившего какую-нибудь глупость или совершившего серьезную ошибку, такой опасности подвергалась систематически.
