— Кто убьет? Вы кого-то видели? — послышался знакомый голос.
Птицын, в той же самой куртке, что и вчера, с фонариком в здоровой руке, приблизился к ним совершенно незаметно.
— Там работал проектор. Мы видели трупы детей на пленке, — пояснил Максим. — Андрей вернулся за ней.
— Вот она! У нас есть доказательства! — на дне колодца вспыхнула маленькая звездочка фонарика.
Вскоре Авдеев уже присоединился к друзьям.
— Вот, возьмите. Теперь вы сможете сделать репортаж! — он отдал драгоценную находку Птицыну, и грубое некрасивое лицо журналиста озарилось улыбкой.
Глава 13. Игры и игроки
Они стояли друг напротив друга в учительской. За окнами было темно. Тоненький серп луны почти не давал никакого света, и только включенная настольная лампа разгоняла тьму, окутывая этих двоих уютным сумраком.
— Лен, я очень устал, — говорил Павел, опершись о стол тяжелой, сильной рукой. — Ты думаешь, мне легко? Виктор — мой друг. Думаешь, мне нравится за его спиной бегать к тебе на свидания? Нравится быть предателем?
— Паша… — она растерянно посмотрела на него. — Ты мне нужен. Понимаешь?
— Ты определись, я или Виктор…
В этот момент она вдруг сделала шаг, сокращая между ними дистанцию, и ее теплые губы коснулись его губ, круша, казалось бы, неколебимую стену, которая только что была между ними.
И тут дверь открылась.
Елена отпрянула от Павла.
На пороге стояла Маша Вершинина. Ну конечно, куда же без нее!
— Простите… — девушка попятилась, дверь снова захлопнулась.
— Вот видишь! — Павел махнул рукой и быстро вышел из комнаты.
А Елена Сергеевна осталась одна. Присев на стол, она до боли закусила губу. Надо что-то делать. Она не привыкла пасовать, поэтому решение пришлось принимать быстро, и вскоре завуч уже искала Вершинину.
Уборщица обнаружилась в душевой. Надраивает кафель. Надо же, в кои веки своим делом занялась, а не в чужие дела вмешивается.
— Маша, ты уволена, — произнесла Елена Сергеевна холодно.
— Что вы сказали? — Вершинина оглянулась.
Удивлена. Ну надо же, какая королевна! Надо было ее еще раньше уволить! До того, как глазки Виктору принялась строить.
— Собирай вещи и уходи. Не создавай себе лишних проблем, — добавила Елена, собираясь на этом с достоинством удалиться.
Но противная уборщица не могла не оставить последнего слова за собой.
— Хорошо, я уйду, — произнесла она — как плеткой по спине хлестнула, — только зайду к Виктору Николаевичу попрощаюсь. Заодно расскажу кое-что про вас с Павлом Петровичем.
Лена остановилась. В прекрасном плане оказался один слабый момент, и эта мерзавка, конечно, его заметила.
— Ну, что теперь скажете? — ехидничала Вершинина.
— Давайте… просто забудем обо всем, — Елена Сергеевна натянуто улыбнулась. Каждое слово давалось ей с большим трудом. — Договорились?
— Конечно! Нам с вами так легко договориться! На почве общих интересов! — усмехнулась уборщица.
— Входите, — откликнулся Виктор Николаевич.
Дверь кабинета открылась, и вошла Галина Васильевна. Как всегда, совершенно спокойная.
— Садись, — директор кивнул ей на стул напротив себя. — Ну, зачем пришла?
— Так, узнать: ты расписание уже составил? — завхоз заняла предложенное место и по-деловому сложила на столе руки.
— Уроков? — удивился Виктор.
— Гарема твоего. Мой совет: по четным Елена, по нечетным — Мария. Или наоборот.
Виктор отложил ручку и внимательно посмотрел на посетительницу.
— Галина Васильевна, скажите, я способен на низость?
— Нет, Виктор Николаевич, — уголки строгого рта дрогнули, едва намекнув на теплую улыбку, — за это я тебя и люблю. Но прошу, подумай хорошенько, чего ты хочешь на самом деле.
* * *
— Так-так, лирическую сцену, считай, пропустили, — пробормотал Володя, глядя в монитор.
Маленькая камера в кабинете Виктора работала исправно.
Вот сейчас она отразила, как директор задумчиво подходит к сейфу, набирает комбинацию. Это как раз то, что интересовало повара. Вскоре нужные цифры оказались перенесены на бумагу, и Володя улыбнулся: а дело-то, кажется, пошло на лад.
* * *
Едва выйдя из кабинета Виктора Николаевича, Галина Васильевна поспешила к себе. Здесь она переоделась в теплую одежду и подхватила заранее приготовленный сверток с продуктами.
Дальнейший путь был ей хорошо известен: через заднюю дверь кухни, по ночному лесу в знакомую землянку, заваленную старыми сломанными игрушками. Бедными слепыми куклами, разломанными машинками… В землянке было зябко, даже несмотря на разожженный в очаге огонь, но ее обитатель давным-давно привык к этому.
— Вот, поесть тебе принесла, — тихо, почти ласково сказала завхоз.
На столе среди разбитых чашек лежал лист бумаги, исписанный неровным детским почерком. Кое-где буквы немного расплылись от воды — бутылка оказалась не слишком герметичной, — но прочесть текст можно было легко.
Увидев письмо, Галина Васильевна укоризненно покачала головой.
— Не подходи к этой девочке, — попросила она, присаживаясь рядом с обитателем землянки. — И, пожалуйста, будь очень осторожен!..
* * *
Виктор Николаевич засиделся в своем кабинете и покинул его, когда на часах уже было почти десять. Но это даже лучше. Темные дела должны вершиться в темноте.
Убедившись, что директор не вернется за чем-то забытым, Володя вышел из своей комнаты и тенью проскользнул в кабинет. Работал он быстро и профессионально, шифр был известен, поэтому разобраться с сейфом труда не составляло.
Аккуратно перебрав бумаги, Володя нашел в глубине сейфа именно то, что искал: старинные тяжелые часы на цепочке. Серебряные, с характерным вензелем в виде двуглавого орла. Один из предметов из списка, ошибиться невозможно.
— Первая вещь у меня! — тихо сказал он в телефонную трубку, набрав знакомый номер.
* * *
Было раннее утро, по-зимнему серое, словно бы не проснувшееся. Молчал окружающий «Логос» лес — немой свидетель тайн. В спальне мальчиков было тихо, слышалось только равномерное дыхание. Кажется, все слишком устали и переволновались, поэтому спали как убитые, даже кошмары никого не мучили. Скорее всего они еще придут — чуть позже.
— Андрей! — Даша потрясла парня за плечо и боязливо покосилась в сторону кровати Морозова: только бы не разбудить!..
Авдеев испуганно вздрогнул и открыл глаза, но, заметив Дашу, успокоился.
