— Гномик. Он в лесу живет.
* * *
Они собрались в комнате девчонок, и все-все, даже Даша, глядели на него подозрительно.
— Да не брал я контрольную! На кой мне она сдалась! — не выдержал Макс, прерывая порядком затянувшееся молчание. — Почему вы верите не мне, а этой стерве?
— В общем, — Андрей помялся, — ты же знал, где лежал ключ от комнаты Савельича.
— В каком смысле «лежал»? — уточнила Вика.
— Андрей вчера хотел забрать бумаги из сейфа, я полезла в ящик, а ключа нет, — объяснила Даша. — Посмотрите сами!
Вика подошла к тумбочке, немного порылась в ящике и предъявила всем ключ.
Макс даже перевел дыхание. Но рано.
— Значит, кто-то положил его обратно, — безжалостно резюмировал Ромка, и все снова уставились на Морозова.
— Выходит, я! — Макс криво усмехнулся и отошел к окну. Между ним и ребятами, словно некая граница, лежала тень от занавесок. — Конечно! А вы не думали, что это сделала сдвинутая на всю голову Самойлова?.. Или, к примеру, Авдеев. Сам взял, а на меня бочку катит!
— Это не Андрей, — возразила Даша, опустив глаза. Тень от ее длинных ресниц лежала на щеках ровными полукружьями. — Мы вчера весь вечер провели вместе.
И снова — как под дых. Макс думал, что с этой историей уже покончено.
— И чем же вы занимались весь вечер? — грубо спросил он.
— Готовились к контрольной! — отрезал Андрей. Он тоже злился, а на щеках появились алые пятна румянца. — А ты где был?
— У себя в комнате… — ответил Морозов уже не так уверенно и заметил, как Ромыч и Вика обмениваются недоверчивыми взглядами. — Ну и что опять не так?
— Макс, — Вика встала, шагнула к нему, — мы с Ромкой занимались в вашей комнате. Тебя не было до одиннадцати…
Замкнутый круг. Так недолго и самому поверить, что в каком-то приступе лунатизма прокрался к математику и подставил родной класс.
— Да достали! Говорю же вам: не трогал я эту контрольную! — махнул Морозов рукой.
Но тут дверь открылась, и в комнату вошла Юля. Нет, не вошла — скорее вплыла. Королевишна, блин!
— А что за листочки ты прятал вчера в коридоре? — спросила эта стерва, хлопая тщательно подкрашенными ресничками.
Честное слово, убил бы!
— О каких листочках она говорит? — вцепился тут же Авдеев.
— Макс, если ты хочешь, чтобы мы тебе поверили, расскажи нам все! — вторила Даша.
И она туда же. Зачем весь этот цирк, если тебе не верит даже твоя любимая девушка?
Все это было уже слишком, и Максим, хлопнув дверью, вышел вон.
— На ловца и зверь бежит… — послышался полный едкой иронии голос. Дверь учительской была распахнута, и оттуда выглядывал сам Каверин.
Вот ведь непруха!
— Зайди-ка, — поманил математик.
Макс с неохотой зашел в учительскую. Кроме Каверина — никого, пусто.
— А теперь отдай фотографию! — математик прижал его к стенке, глаза учителя даже покраснели от гнева.
— Какую еще фотографию? — Максу казалось, что на него ополчился весь мир.
— Ту, которую ты забрал из моей комнаты вместе с контрольной, — прошипел Кубик-Рубик.
— Да не брал я эту вшивую контрольную! И фотография ваша мне на фиг не нужна! Я на всю жизнь вами налюбовался! — выпалил Макс.
Но Каверина это не убедило.
— Послушай, мальчик. У тебя есть два варианта. Или ты вернешь мне фотографию, или я… очень сильно испорчу тебе жизнь. Ты даже не представляешь, насколько сильно! — он взял Макса за воротник и встряхнул, будто собираясь приложить головой о стенку.
— Псих! — Морозов вывернулся из его цепких рук и пулей вылетел из учительской.
Контрольная, фотография какая-то… а завтра выяснится, что он ограбил Форт Нокс!
[1]
* * *
Как только девушки остались в комнате одни, Даша с раздражением повернулась к Юле, пакующей свой чемоданчик.
— Ты ведь наврала про Макса. Зачем? — выпалила Старкова.
Юля покрутила в руках совершенно неприличную прозрачную кофточку и с улыбкой, положив ее в чемодан, подняла глаза на соседку по комнате.
— Я видела его вчера с какими-то бумагами. И Макс очень не хотел, чтобы их кто-нибудь видел. Вот так-то. А я не собираюсь торчать здесь все праздники из-за твоего парня… Или твой парень — Андрей? Или они оба — твои парни! Упс! Что-то я запуталась!
Вот ведь ехидна!
Она тихо вошла в комнату парней. Вроде никого. Вот и тумбочка Макса. «Я только посмотрю», — подбодрила себя девушка и принялась рыться среди книг и тетрадей.
— Ай-ай-ай! — послышался от дверей насмешливый голос.
Даша вздрогнула и оглянулась. Макс! Она и не слышала, как он вошел. Как долго он здесь? Щеки окрасил предательский румянец.
— Тебе разве не говорили, что рыться в чужих вещах нельзя? — спросил Морозов так же язвительно.
— Я искала… — девушка запнулась.
— Контрольную! — с готовностью подсказал Максим.
— Да… Это ты ее взял? Скажи правду, я пойму!
— Нет, это не я, — он скрестил на груди руки и казался так далеко от нее, словно за тысячи километров.
— Тогда что это за листки, о которых говорила Юля? — настаивала Даша.
— Ах, листки?! — Морозов сжал губы в тонкую линию. — Да подавись ты ими!
Он достал из кармана сложенные вчетверо листы бумаги и протянул Даше. Она развернула и обомлела — билеты на поезд до Питера. Для него и для нее…
— Но… — Даша не знала, что и сказать, — почему же ты промолчал?
— Потому что сюрприз тебе сделать хотел. Проехали, — Макс сердито отвернулся.
— Макс, прости… — девушка потянулась к нему, обняла за плечи, но Максим упрямо вывернулся.
— Знаешь, Даш, я сыт по горло, — зло бросил он. — Раз ты мне ни в чем не доверяешь — нам лучше расстаться. Выход там.
— Макс!..
Он молчал. Слезы застилали глаза Даши, но она понимала: это конец! Все! Максим слишком гордый, чтобы прощать ее снова и снова. Почему все так сложно и запутанно?
* * *
Виктор наблюдал, как Самойлова появилась из комнаты, везя за собой свой чемоданчик. Довольная. Предвкушает. А ведь ей — только шестнадцать! Бедная глупая девочка!
— Юля, Самойлова! — окликнул он ее. — Вернись, пожалуйста, в свою комнату. Поездка отменяется.
— Но почему! — заныла она. — Я не хочу!
Поляков вздохнул.
