В нем поднялось ожесточение. Нет. Нет. Нет.
Спустившись на дрожащих ногах с крыльца, мальчик сел в бьюик
Джимми. Ключи зажигания висели ла месте.
«Приведи Бена. Попробуй еще раз».
Ноги не доставали до педалей, он привстал и повернул ключ.
Мотор взревел. Марк вывел переключение передачи в рабочее состояние и поставил
ногу на педаль газа. Машина прыгнула вперед. Мальчик надавил на тормоз и больно
стукнулся о руль. Рявкнул гудок.
Не могу я водить!
Тут ему показалось, что он слышит голос отца. Тот логично и
педантично объяснял: «Учиться водить, Марк, надо осторожно. Езда на машине —
единственный способ передвижения, который федеральное законодательство
регулирует не полностью. В результате среди водителей нет профессионалов. Среди
любителей же много суицидных типов. Следовательно, ты должен быть в высшей
степени осторожен. Обращайся с педалью газа так, будто между ней и твоей
ступней яйцо. Когда ведешь машину с автоматической передачей, как наша, левой
ногой вообще не пользуешься. Только правой. Сперва тормоз, потом газ».
Марк снял ногу с тормоза. Машина поползла вниз по подъездной
аллее, наткнулась на край тротуара, и Марк порывисто остановил ее. Ветровое
стекло затуманилось. Он протер его рукавом, но только сильнее испачкал.
— Блин, — пробормотал мальчик.
Он рывком двинулся с места и, держась вдоль дальней кромки
тротуара, выписал широкий, виляющий U-образный поворот, а затем взял курс к
дому. Чтобы руль не загораживал обзор, Марку приходилось вытягивать шею. Он
нашарил правой рукой радио и включил, потом добавил громкости. Он плакал.
43
Бен шагал по Джойнтер-авеню к центру города, и тут, пьяно
виляя, двигаясь судорожными рывками, по дороге проехал желтовато-коричневый
бьюик Джимми. Бен помахал. Машина подъехала к тротуару. Левое переднее колесо
подпрыгнуло на кромке, и она остановилась.
Делая колья, Бен потерял счет времени и, взглянув на часы, с
изумлением и испугом понял, что почти десять минут пятого. Он закрыл станок,
взял пару кольев, засунул за ремень и пошел наверх позвонить. Только он взялся
за телефон, как вспомнил, что тот не работает.
Страшно встревожившись, Бен выбежал из дома и заглянул в обе
машины, и Каллахэна, и Питри. Ключей не оказалось ни в одной. Вернуться и
обыскать карманы Генри Питри? Бен счел, что такая мысль — это уж слишком, и
быстрым шагом направился в город, держа ушки на макушке, чтобы не прозевать
бьюик Джимми. Когда автомобиль появился в поле его зрения, Бен уже собрался
идти прямиком в школу на Брок-стрит.
Он обежал вокруг машины. Оказалось, что за рулем Марк
Питри.., один. Мальчик смотрел на Бена и молчал. Губы пошевелились, но с них не
сорвалось ни звука.
— Что случилось? Где Джимми?
— Джимми погиб, — одеревенело отозвался Марк. — Барлоу опять
оказался умнее нас. Сам он где-то в подвале пансиона миссис Миллер. И Джимми
тоже там. Я спустился помочь ему и не мог выбраться. В конце концов я поставил
доску, по которой можно было выползти наверх, но сперва думал, что из этой
ловушки мне не выбраться до з-з-заката…
— Что случилось? О чем ты?
— Понимаете, Джимми догадался, откуда синий мел. Когда мы
были в одном доме на Повороте. Синий мел. Биллиардные столы. В подвале у миссис
Миллер есть старый биллиардный стол ее мужа. Джимми позвонил в пансион, никто
не ответил, ну мы и поехали туда. — Мальчик поднял к Бену лицо, на котором не
видно было слез. — Он велел мне поискать фонарик, потому что выключатель в
подвале был сломан, как в доме Марстена. Вот я и начал искать. Я... я заметил,
что с вешалки над раковиной пропали все ножи, и ничего об этом не подумал.
Поэтому, можно сказать, Джимми убил я. Я, я виноват, во всем виноват только я,
я один ви…
Бен два раза коротко встряхнул мальчика.
— Прекрати, Марк! Прекрати!
Марк зажал рот руками, словно желая сдержать истерический
лепет и не дать ему выплеснуться. Поверх ладоней на Бена уставились огромные
глаза. Наконец, парнишка продолжил:
— В коридоре я нашел фонарик. В комоде. Вот. И тут Джимми
упал и начал кричать. Он… Я бы тоже свалился, только он меня предупредил.
Последнее, что он сказал, было «Осторожно, Марк!»
— Что там было? — настаивал Бен.
— Просто Барлоу со своими убрал лестницу, — ответил Марк
мертвым ровным голосом. — Отпилили сразу после второй ступеньки. И оставили
чуть больше перил, чтобы казалось... казалось… — Он потряс головой. — И Джимми
в темноте просто подумал, что лестница на месте. Понимаете?
— Да, — сказал Бен. Он понял, и ему стало плохо. — А ножи?..
— Были под лестницей, — прошептал Марк. — Они проткнули ими
такие тонкие фанерные квадратики, а потом обломали ручки, чтоб оно стояло на
полу, нацеленное... нацеленное лезвиями.
— А, — беспомощно сказал Бен. — О, Господи.
Он потянулся и взял Марка за плечи.
— Марк, ты уверен, что Джимми мертв?
— Да. Он... его проткнуло местах в десяти. Кровь…
Бен взглянул на часы. Без десяти пять. Снова возникло
ощущение, что времени в обрез и он опаздывает.
— Что теперь? — отстраненно спросил Марк.
— Едем в город. Позвоним Мэтту, потом — Паркинсу Джиллеспи.
До темноты мы прикончим Барлоу. Мы должны.
Марк едва заметно болезненно улыбнулся.
— Джимми тоже так говорил. «Остановим его моторчик». Но
Барлоу все время сажает нас в галошу. Должно быть, и парни получше нас
пробовали…
Бен сверху вниз посмотрел на мальчика и приготовился сделать
гадость.
— Да ты никак трусишь, — сказал он.
— Да, я боюсь, — отозвался Марк, не клюнув на подначку. — А
вы — нет?
— Боюсь, — признался Бен. — Но еще меня зло берет — я
потерял девчонку, которая нравилась мне до чертиков. Наверное, я любил ее. Мы
оба лишились Джимми. Ты остался без отца с матерью, они лежат у вас в гостиной
под диванным покрывалом. — Бен подтолкнул себя к последней жестокости. — Хочешь
вернуться посмотреть?
Марк вздрогнул и отпрянул. Потрясенное, испуганное лицо
переполняла боль.
— Я хочу, чтобы ты был при мне, — сказал Бен уже мягче,
чувствуя в животе микроб отвращения к себе. Он говорил, как футбольный тренер
перед крупной игрой. — Мне плевать, кто раньше пытался остановить Барлоу. Мне
плевать, если Аттила Венгр брался играть с ним и проиграл. Я сделаю свой
выстрел. И хочу, чтобы ты был при мне. Ты мне нужен.
