Разговоры при появлении короля моментально смолкли. Подданные взирали на его величество с должным почтением и неприкрытым благоговением. Король шел вдоль ряда дворян, которые приветствовали его изящными поклонами. Время от времени он останавливался около того или иного человека и говорил ему несколько слов. Добрался Троменик и до генерала Фонтена. Здесь он задержался несколько дольше.
– Фонтен, друг мой, я рад тебя видеть. – Голос у короля был чуть усталым, но бодрым.
– Рад служить вашему величеству! – пробасил генерал.
– Хорошо служишь. Прошу всех приветствовать победителя мапри.
Зал взорвался криками одобрения. Через несколько секунд король вскинул руку, призывая подданных к тишине, и продолжил:
– Твои заслуги, друг мой, несомненны и будут оценены по достоинству. Многие поколения твоих славных предков верно служили короне, а ты славный продолжатель их дел.
Было заметно, что слова короля тронули генерала. По лицу его расплылась широкая улыбка.
– Ты обещал мне представить отличившихся в бою офицеров, – продолжил Троменик-миротворец.
– Они здесь, ваше величество. Капитан Арантье. – Фонтен показал на застывшего рядом с ним военного. – Это он командовал тысячей, которая первой нанесла удар по врагу.
Бравый кавалерийский капитан щелкнул каблуками.
– Герой! Знак отличия мне! – Король обернулся и принял от сопровождавшего его мажордома золотую брошь в виде ветки и сидящего на ней сокола. – Носи со славой!
– Во славу вашего величества! – прокричал кавалерист.
– Во славу! – подхватил зал.
Овации смолкли, и Фонтен продолжил:
– Лейтенант Арт. Командовал сводным отрядом пехоты, принявшим на себя первый удар дикарей. Командир добровольческого легиона.
Фонтен обернулся в поисках Арта, и Саша поспешил сделать шаг вперед.
– Наслышан-наслышан. – Король устало улыбнулся. – Командир легиона? Доблестный Фонтен, почему у нас легионом командует лейтенант? Непорядок.
– Виноват, ваше величество! – гаркнул генерал.
– Если виноват, так исправляйся. Молод, конечно. – Король оценивающе посмотрел на Арта. – Но за такую славную битву можно этот недостаток простить.
Король улыбнулся, и придворные рассмеялись, показывая, что они оценили шутку про недостаток возраста.
– «Сокола» капитану Арту! – провозгласил король.
Капитану? Саша удивился. Знал ли король, что ему лейтенанта присвоили совсем недавно? Скорее всего – не знал. Повлияло бы это на его решение? Кто знает. Слово короля – это слово короля. Если король сказал «капитан Арт», значит, так тому и быть.
Саша подобрался: первый раз ему вручали награду. Да еще не какую-нибудь, а правительственную. Приятное волнение заставило его раскраснеться. Король приколол золотую ветвь на новый парадный мундир Александра и придержал его за плечи.
– Носи со славой!
Саша замешкался с ответом и получил от Фонтена ощутимый толчок локтем в бок.
– Во славу короля! – крикнул Арт и покраснел еще больше.
– Во славу! – вновь дружно подхватил зал.
Король продолжил обход и минут через тридцать вернулся к парадному выходу, около которого стоял трон. Площадка, на которой он был установлен, слегка возвышалась над полом. Несмотря на то что король был небольшого роста, никто не сказал бы, что он сидит низко. Масштаб личности вовсе не определяется высотой, на которой она располагается. Так и его величество. Поставь его в ряд с Бонкром и одень в одинаковую одежду, все равно никто не спутает, кто из них король. Это идет изнутри – этакая смесь уверенности, ответственности и властности. Той, что не выставляется напоказ и не требует лишних подтверждений. Троменик-миротворец был королем, и вряд ли кто-нибудь решился бы утверждать обратное.
Тем временем мажордом опять позвонил в колокол и объявил:
– Ее высочество принцесса Лионелла!
Лионелла вплыла в зал. Взгляды всех присутствующих были прикованы к молодой прекрасной принцессе.
Девушка совершала круг почета так же, как и король Троменик несколькими минутами ранее. Принцесса приветливо улыбалась подданным королевства. Иногда она удостаивала кого-то отдельного внимания и говорила несколько приветственных слов, выслушивая в ответ комплименты. Саша стоял, замерев, и следил за тем, как плавно плывет по залу это чудесное создание.
Ее васильковые глаза встретились с глазами Александра, и принцесса улыбнулась. Только через полминуты до Арта дошло, что Лионелла ему что-то говорит.
Глава 16
Арт удивляется количеству происходящих вокруг перемен
– Что же ты молчишь, герой?
Арт спохватился. Он только что понял, что пропустил все, что говорила ему принцесса.
– Не могу найти слов, ваше высочество.
Что еще сказать? Как отвечать на вопрос, если не знаешь, о чем спрашивают. А так и вежливо, и правдиво вышло.
– В бою ты более находчив, эр капитан? – улыбнулась принцесса.
– Не могу сравнивать, ваше высочество. В бою мне уже приходилось бывать, а во дворце я первый раз.
– Первый не значит последний. Батюшка героев не забывает. А что, танцам нынче капитанов обучают?
– Танцам? – спросил Саша с неприкрытым ужасом.
– Ну да, танцам. Если, конечно, ты знаешь, что это такое. Официальная часть приема скоро закончится и начнется бал.
– О танцах я наслышан. Только я издалека. У нас танцуют совсем по-другому, – отозвался Арт.
– Вот как? Это даже интересно. Тогда я запишу тебя, эр капитан, на… – Лионелла на секунду задумалась, – первый танец обещан, второй я тоже не смогу освободить, а вот третий… Решено, записываю тебя на третий танец, если не возражаешь.
– Как будет угодно вашему высочеству!
Арт ужаснулся. Позор! Его ждет несказанный позор! Нет, ну какова девчонка?
Принцесса была хороша, как может быть хороша… принцесса. Даже немного курносый, упрямо вздернутый носик ее не портил, скорее придавал некоторый шарм. Лионелла была недосягаемым для него чудом. Да он, собственно, и не смел о ней мечтать, а мог лишь восхищаться. Ведь этого делать ему никто не запретит: восхищаются же, например, люди картинами в Лувре, не забывая при этом, что они в музее. Лионелла была хороша, но что ему делать с танцами?
– Покажешь заодно, как принято танцевать у вас. – Принцесса улыбнулась и пошла дальше. Она и так непозволительно долго задержалась около одного из приглашенных на прием офицеров.
И что он должен показать принцессе? Брейк? Саша даже подумать не мог, как это может быть воспринято. В лучшем случае над ним посмеются (не принято здесь так танцевать, на площади еще куда ни шло, но не во дворце). Что тогда? Кадриль? Нет, это тоже не для дворца. Здесь подошел бы вальс.
