Арт понимал, и понимание это очень ему не нравилось.
– Ее высочество в курсе? – спросил легионер.
– Естественно. – Канцлер расплылся в самой сладкой из своих улыбок. – Вот указ, на котором стоит подпись принцессы.
Канцлер извлек из стола гербовую бумагу, на которой стояла роспись – Лионелла.
За витиеватостью слов этой бумаги стоял прямой и бескомпромиссный смысл – корпус легионеров расформировывался. Канцлер не стал пояснять, что подсунул эту бумагу на подпись ее высочеству среди других, предварительно горько поплакав о судьбе королевства и своем горе в связи с безвременной кончиной Троменика-миротворца. Расстроенная Лионелла не стала вчитываться в смысл хитро составленной бумаги, доверяя заботливому и доброму дядюшке.
Так или иначе, указ был подписан, а значит, имел законную силу.
– Я уговаривал принцессу обдумать все еще раз, – сказал канцлер, – но ее высочество и слышать не желает о продолжении войны.
Арт нахмурился, он тоже не стремился к продолжению войны, но не слишком ли поспешным было решение о расформировании легиона?
– Я постараюсь переубедить принцессу, – сказал генерал.
– Принцесса в трауре, не стоит ее беспокоить. Кроме того, сегодня утром указ был оглашен на главной площади столицы. Но не все так печально. Мне удалось уговорить ее высочество не только погасить все задолженности перед корпусом, но и выплатить легионерам жалованье на полгода вперед.
Канцлер решил подсластить пилюлю и смягчить возможное недовольство солдат корпуса.
Что мог сказать Арт? Он был расстроен: столько сил он вложил в организацию легиона, и вот его расформировывают. Но канцлер представляет законную власть в королевстве, к тому же он заручился поддержкой принцессы в этом вопросе.
На этом закончилась аудиенция. Что ж, Саша не стремился всю жизнь воевать. Если в легионе отпала нужда, он не будет настаивать на том, чтобы его продолжали финансировать. О своей собственной судьбе он специально не завел разговор. Прежде чем что-то решать окончательно, надо было встретиться с принцессой.
Легионер пришпоривал горячего коня и к вечеру уже был в селении, где остановился его корпус. Известие о расформировании наделало много шума, мнения разделились. Кто-то был откровенно возмущен, но находились и те, кто радовался обещанному полугодовому жалованью. Возможно, реакция была бы более бурной, расформировывайся легион завтра. Но хитрый канцлер дал людям свыкнуться с мыслью о прекращении их службы в данном качестве – час икс был назначен через полтора месяца.
«Бардак. Откровенный бардак, – думал Арт. – Падение дисциплины неизбежно. Формально все эти люди еще на службе, а фактически все они не у дел».
– Олд, завтра отправь с Лодиком в столицу нашу лучшую сотню. Надо получить в казначействе деньги и рассчитаться с легионерами.
– Будет сделано, эр генерал, – отозвался старый служака. – Но как же…
– А вот так. Приказ о расформировании подписан, нам остается лишь согласиться.
– Сэт побери! – Олд грохнул кулаком по столу. – Это никуда не годится!
– Что ты предлагаешь? Не подчиниться решению законной власти – это мятеж.
Олд молчал, предложить ему было нечего.
– Да, и еще, тем, кто захочет выйти из легиона уже сейчас, не препятствовать. Пусть получают расчет, грамоту об окончании службы и могут быть свободны.
– Слушаюсь, эр генерал, – хмуро ответил Олд. – Если ты не против, я останусь до конца.
– Я рад, друг.
– Арт, а как же ты?
– Не переживай, без дела не останусь.
Олд ушел, после него заглянул Бонкр:
– Эр генерал, разрешишь войти?
– Входи, дружище. Что-то случилось?
– Нет. Я слышал, нас расформировывают.
– Да, это так. Присаживайся. – Арт подвинул стул.
– А помнишь, как ты спас меня от женитьбы?
Арт улыбнулся:
– Все помню.
– А как мы сидели под арестом?
– И это помню тоже.
– Я вот что хотел сказать, генерал. Спасибо.
– За что? – удивился Арт.
– За все. Я сильно изменился за то время, что знаю тебя. И не только я один.
– Все мы меняемся.
– Но не все меняемся так. Скажи, ты куда теперь?
– Не знаю. – Арт и в самом деле не знал, как сложится его дальнейшая судьба.
– Не забудь про меня, Арт. Если я буду тебе нужен, просто позови.
– Спасибо, друг. Я сам пока не знаю, куда направлюсь после того, как корпус будет расформирован.
Бонкр ушел. Наступило время ужина, а затем и традиционной партии в шахматы с Лодиком. Тот был задумчив и немного рассеян.
– Завтра надо будет получить в казне задолженность и расчет для всего корпуса.
– Олд говорил. Немалые деньги. – Лодик вздохнул. – А я, признаться, привык к такой жизни. К корпусу привык. Жаль будет расставаться.
– Извини, друг. Я знаю, что тебе некуда идти, но так получилось.
– С этим как раз все в порядке. Месяц назад умер мой дальний родственник и оставил мне наследство. Подумать только, сколько лет не хотел знаться, а перед смертью вспомнил обо мне.
– Что ж ты не сказал?
– Не до того тогда было. Ты вспомни, что было месяц назад. Совсем другие заботы.
– Да, ты прав, – согласился Арт. – Наследство-то большое?
– Не очень, но есть крепкий дом на окраине столицы. Так что куда идти – как раз не проблема. Проблема в том, что меня там никто не ждет. Кстати, вот, возьми адрес. – Лодик протянул Саше небольшой лист бумаги. – А может, все еще переменится? Принцесса знает о том, что корпус расформировывают?
– Знает. Под указом стоит ее подпись.
– Понятно. Тогда вряд ли удастся что-то поменять. Когда соберешься затеять что-то новое, не забудь позвать меня.
– Что новое? – удивился Арт.
– Откуда я знаю? Строительство города или поход на другую сторону планеты.
Арт рассмеялся, но через минуту сказал совершенно серьезно:
– Непременно. Обязательно, друг.
Прошло три дня. Казна исправно рассчиталась с легионерами. По этому поводу был затеян грандиозный праздник.
Арту было совсем невесело. Он решил не ждать возвращения принцессы в столицу, а съездить в ее загородную резиденцию. Дела не требовали его присутствия в корпусе, да и дел никаких, собственно, не было. Все уже решено. Можно сказать, что он – генерал в отставке. После того как корпус расформируют, вряд ли его ждет назначение на новую должность.
Сказано – сделано. Арт оседлал коня и через полтора дня был в королевской загородной резиденции, той самой, где остановилась принцесса.
