Одна из ведьм, молоденькая девушка лет восемнадцати-двадцати, прямо на глазах у зрителей растолкла в ступке ингредиенты из нескольких мешочков, что висели на поясе. Процесс изготовления сопровождался еле слышным бормотанием, видимо, накладывались чары. После того как ведьма признала смесь годной к употреблению, она продемонстрировала всем желающим горсть светящегося серо-белого порошка. Правда, при показе не до всех дошло, что получение порошка еще не весь процесс демонстрации. Некоторые бабульки и дедульки из числа колдовской братии недовольно проворчали, что «и сами можем намешать всякой пыли, которая светиться будет хоть ясным днем».
Не обращая внимания на их брюзжание, ведьмочка подняла кулачок с зажатым в ней порошком над головою и высыпала его на себя. Результат превзошел все мои предположения: девушка исчезла, а над землей стали роиться крупные ночные мотыльки, похожие на человеческие фигурки с крыльями. Потрепыхавшись на месте несколько секунд, мотыльки разлетелись по всему холму, облетев каждого присутствующего. Парочка подлетела и ко мне, зависнув сантиметрах в десяти перед лицом. Не знаю, что меня дернуло, но я быстро взмахнул рукою в стальной перчатке, пытаясь поймать одного из них. И потерпел неудачу – от прикосновения моих пальцев к волшебному созданию оно рассыпалось в пыль, наверно, в тот самый порошок, что сотворила девушка. Правда, уже через миг из него вновь соткался мотылек, но ко мне больше не приближался. Покружившись с минуту, мотыльки собрались в прежний рой и… переход от кружащихся на одном месте насекомых в молодую ведьму прошел быстро и незаметно. Возможно, кто-то из присутствующих что-то и заметил, но не я.
Финал демонстрации заклятия вызвал у половины зрителей бурное восхищение. Впрочем, другая половина, все те же брюзгливые старухи и деды, скептически поджимали губы и трясли подбородками, обвиняя в неуместном позерстве и ненужности подобного заклинания для нечисти.
Но их слова были пропущены мимо ушей ведьмой, которая щедро дарила улыбки тем, кто поддержал ее. Хоть меня и подмывало также выкрикнуть «браво» и «отлично», но я сдержался. Во-первых, не хотелось привлекать чрезмерное внимание к своей персоне, о которой сейчас несколько подзабыли. Во-вторых, я успел заметить, как девушка мимоходом потерла свой… свою… в общем, спину, самое ее основание, при этом бросив в мою сторону быстрый взгляд, который был полон чего угодно, но не любви и признательности.
Елки-палки, это что же, коснувшись мотылька, я приложился по самой девчонке, да еще по той части, к которой все они трепетно относятся? Везет же мне с импульсивными желаниями, которые оборачиваются для окружающих неприятностями, хоть и мелкими… порою.
Вот поэтому, чувствуя вину и одновременно желание познакомиться с одной из самых ярких и симпатичных представительниц местной тусовки (ну, не со старухами же заводить разговоры, на которых несмываемыми чернилами написано, что свой первый век они разменяли еще при царе Горохе), я и направился к ведьмочке. Она отошла в сторону, а внимание толпы сосредоточилось на очередной претендентке на местный «Оскар», или что там дают за победу на шабаше. Тоже, кстати, ничего по внешним данным.
– Девушка, извините. – Я быстрым шагом догнал ведьмочку. – Позвольте на пару слов.
– Кощей? – несколько наигранно удивилась она, словно не заметила моего приближения, что было весьма непросто – дурацкий меч при каждом шаге довольно громко погромыхивал по доспеху.
– Угу, – буркнул я, – он самый. Могу я узнать имя ведьмы, что оказалась самой блестящей на сегодняшнюю ночь?
– Марьюшка, – стрельнула глазками девушка. – А почему, Кощей, ты ко мне так странно обращаешься?
– Как – странно?
– Как будто я не одна, – хихикнула собеседница, – вот как. Или все еще видишь стаю мотыльков?
– Э-э, – смешался я, – просто так вышло… Так обращаются с людям там, откуда я пришел.
Подловила она меня. Ведь помнил, что тут все друг с другом на «ты». Но стоило начать ухаживать, и всё, все местные реалии вылетели из головы. Да и знакомство пошло не очень – разучился за последнее время, что ли?
– А это где? – с любопытством посмотрела на меня ведьмочка.
– Далеко отсюда, очень, – решил я отделаться размытыми объяснениями. – Кстати, а ты откуда сама? Где живешь?
– Далеко отсюда, очень, – усмехнулась девушка. – Кощей, а ты что, хочешь меня навестить?
– Может, и хочу, – подбоченился я. – И навещу, если скажешь.
– А разве царевны и княжны закончились, что решил заняться простыми ведьмами? – наивно захлопала глазками девушка.
– Да не нужны они мне, – махнул я рукой, отметая все претензии насчет принцесс. – Морока одна.
– Уже успел похитить и получить выкуп?
– Нет, – помотал я головою, – но могу себе представить, как с ними будет тяжело, с этими избалованными созданиями, которые привыкли спать на перинах и одеваться только с няньками.
– Значит, – задумчиво протянула девушка, – никого у тебя в замке нет?
– Нету, – развел я руками, – совсем никого. И если ты не хочешь пригласить меня в гости, то я зову навестить мой замок. Где находится, думаю, знаешь?
– Кто ж из нечистой силы не знает, где расположен замок Кощея! – ответила собеседница. – Что ж, раз приглашаешь, тогда я приду. Только смотри, не заведи к тому времени царевну… Знаю я вас, мужчин: когда от скуки начинаете маяться, то за любой юбкой бросаетесь, высунув язык.
– Марьюшка, я совсем не такой. Ты, главное, не задерживайся, приходи ко мне.
– Договорились, – улыбнулась девушка и, встряхнув копной черных длинных волос, ухватила меня за руку. – Кощей, а покажи что-нибудь из своих чар, а?
– Не стоит, – решил я отказаться от сомнительной чести что-то показывать.
Тем более что сам толком не разбирался в полученных магических знаниях.
Тут по всей Лысой горе прокатился восторженный, на грани истерии, громкий ор:
– Черный Козел! Великий Черный Козел!
На несколько секунд мы с Марьюшкой замолчали, наблюдая картину, что открылась перед нами. Прямо по центру холма, в нескольких метрах от площадки, на которой собравшиеся демонстрировали свои таланты, из земли показалась голова козла. Огромная голова, там каждый рог был в пару метров длиною и сантиметров двадцать – тридцать толщиною у основания. Быстро, но очень плавно вслед за головою вылезло и тело. В первую минуту я решил, что он – живой. Но потом осознал свою ошибку, заметив, как по его туловищу бегают блики от костров. Каменная статуя, метров восьми в высоту, не считая рогов, очень искусно выполненная, но представляющая собой всего лишь обычный черный… мрамор. Наверное, мрамор. Статуя изображала черного козла, гневно или с превосходством вскинувшего голову и поднявшего левое копыто, словно в ожидании того несчастного, кто решит ему дерзить. Вот тогда конечность и приложится по нахалу.
– Пошли, Кощей, – ухватила меня девушка за локоть. – Самое время показать на шабаше свои умения.
