Вот их компанию ледяная вода определенно не пощадили. Дотащиться бы до города…
А Фитиль вымотался меньше других. Еще и задирается, дразнит:
— А вы, ребятишки, не боитесь ходить за Грань со своим клыкастым дружком? Ему-то хорошо, всегда запас дичи под рукой… ну, под лапой… а вот вам каково? Вечером устроишься на ночлег, утром проснешься — глядь, а тебя ночью съели!
Нургидан поудобнее переложил на своем плече тяжелую руку Унсая и учтиво произнес:
— Нитха, ты поближе к этому говоруну… стукни его за меня, пожалуйста!
Нитха подняла голову, поймала Фитиля в прицел упрямых темных глаз и простуженно просипела:
— С удо-воль-ствием!
И на полном серьезе двинулась на Фитиля (которому и ростом-то была по грудь).
Фитиль, дурашливо изобразив испуг, заметался между Унсаем и Дайру, прячась от наступающей девчушки, и затараторил:
— Ой, не надо, госпожа, не бейте меня! Да ради Безликих, ходите себе по складкам со своим дружком, я что, против?! Может, вам оно так удобнее, вещи есть кому таскать, вот как в Уртхавене ездовые соба…
Он не закончил: Дайру взмахнул рукой — привычно, словно в ней был ремень. Сырая тяжелая котомка описала в воздухе дугу и сочно шмякнула Охотника между лопаток.
— Уах! — выдохнул Фитиль. — Все, заткнулся, до Ворот молчу, уже откусил себе язык!
— С этого и надо было начинать, — веско подвел итог Нургидан, который из-под своей ноши одобрительно поглядывал на действия друзей.
Дальше все действительно брели молча.
Дайру почти забыл об усталости, обдумывая открытие, которое сделал, когда к нему на миг обернулся Фитиль, потирающий спину после удара.
Что сверкнуло в этих карих глазах? Неужели зависть?
Да! Голодная, злая зависть. Дайру готов прозакладывать свой будущий гильдейский браслет, что не ошибся. Этот взрослый парень, гильдейский Охотник, завидовал им, желторотым птенцам, которых вряд ли еще допустят до испытаний. Почему?
Да потому, что их трое. Потому что словом и делом они готовы стоять друг за друга. Конечно, потасовка на дороге была шутливой, но случись серьезная передряга…
А на кого положиться Фитилю?
Юноша вспомнил, что ему рассказывали о рыжеволосом полукровке из Отребья. Он сменил несколько напарников из-за своего скверного характера? Или его характер стал скверным оттого, что не везло с напарниками?
«О Безликие, — молча взмолился Дайру, — охраните и сберегите Шенги Совиную Лапу за все, что он сделал для нас… а главное — за то, что когда-то не стал выбирать из троих ребятишек, взял в дом всех. За то, что нас трое… нас всегда будет трое…»
* * *
Их ждали на дороге неподалеку от городских Ворот. Десяток стражников (не «крысоловы» даже, а дворцовые «щеголи»!) и человек с гильдейским браслетом на руке — Дайру видел его на пирушке у Лауруша, но имени не знал.
— Они, — кивнул Охотник и шагнул назад, предоставив объясняться десятнику стражников.
«Щеголь» обошелся без долгих предисловий:
— Вас всех приказано немедленно доставить во дворец пред королевские очи.
— Лауруш тоже там, — добавил Охотник, ни к кому не обращаясь. Гильдия есть Гильдия, свои есть свои…
Стражник обернулся, свирепо глянул на Охотника и вновь обратился к пленникам:
— И не советую оказывать сопротивление!
— У-у, а то б мы как начали!.. — не удержался Фитиль.
Стражники захихикали, даже десятник невольно ухмыльнулся — так жалко выглядела эта потрепанная компания.
— Прямо к королю? — чуть не расплакалась Нитха. — Такими оборванными и чумазыми?.. О, Гарх-то-Горх!..
Юная принцесса вспомнила слова Рахсан-дэра о том, что до сих пор правители Гурлиана не принимали у себя во дворце никого, в чьих жилах текла кровь Светоча. Зато теперь налюбуются. Во всей красе…
Десятник не знал о государственных размышлениях Нитхи, но пожалел девчушку:
— Ну, умыться-то мы тебе устроим…
И тут заговорил Унсай. До сих пор он, прикрыв глаза, бессильно висел на плече Нургидана. А тут разом подобрался, заговорил жестко и четко (видно, силы берег):
— Командир, перед вами преступники. Эта шайка, оглушив меня и моего напарника по караулу у Ворот, проникла за Грань. Очнувшись, я нагнал их, но был ими замечен и схвачен. Пытками и угрозами они пытались привлечь меня на свою сторону, но я готов поведать королю все об их подлых деяниях!
Нургидан возмутился, сбросил с плеча руку негодяя (тот упал в дорожную пыль) и начал было оправдываться. Но Дайру оборвал его:
— Не здесь! Побереги слова для короля!
Нургидан разом умолк: это не драка, здесь главный — Дайру!
Унсай хмуро глянул на подростка в ошейнике — и тоже прекратил доказывать свою невиновность. Сказал только:
— Мне нужен лекарь. Сами видите…
Стражник кивнул и бросил одному из подчиненных:
— Лекаря сюда! Если и этот помрет, как тот, с нас головы поснимают.
— Кто-то умер? — ужаснулся Дайру. — Но ведь не Шенги, нет?.. Умоляю, добрый господин, только одно слово… ведь не Шенги?..
— Заткнись, — приказал десятник, — и иди за нами. Во дворце узнаешь все, что надо.
За спиною «щеголя» Охотник отрицательно покачал головой. Дайру сразу успокоился.
Шенги жив. Лауруш жив. Это главное, а от прочих бед можно как-нибудь отбиться.
20
Второй за день срочный вызов во дворец — это более чем необычно, это не к добру! Хастан успел освоиться с приставленными соглядатаями, едва нашел посыльную для Жабьего Рыла, едва отправил ее со двора — и тут же вновь нагрянули королевские посланцы. Государь просит пожаловать… немедленно… прямо сейчас…
Либо король что-то прознал, либо зловредный старикашка Эшузар измыслил нечто такое, чем и акула подавится…
Так под каким же бортом подводные скалы? И кто он, этот осанистый, богато одетый, но очень бледный человек с таким изможденным лицом, словно он слишком рано поднялся с постели после болезни? Пожалуй, так оно и есть: рядом с незнакомцем стоит дворцовый лекарь (его Хастану уже доводилось видеть), и вид у лекаря весьма озабоченный.
Тут же молчаливой группой — королевские советники. Но их Хастан окинул беглым взглядом: толпа, зрители…
Все замерли, ожидая королевского слова. Моряку Хастану вспомнилось гнетущее затишье, после которого налетает шквал, рвет паруса, ломает мачты…
Наконец Зарфест прервал молчание:
— Почтенный Хастан, позволь представить тебе нашего грайанского гостя. Это высокородный Ваштор из Клана Лебедя.
