— Ты любишь своего отца, мальчик. — Ее голос стал мягче, вернув себе былое звучание.
— Я бы не назвал наши отношения таким словом.
— Называй как хочешь, но суть не изменится. Ты его любишь. И это правильно — дети должны любить своих родителей, какими бы те ни были. — Мне показалось, что она грустно улыбается. Там, под маской. — Нет, я не думаю, что у твоего отца интерес в этом деле. Он слишком богат и имеет слишком высокое положение, чтобы «весовщики» могли его купить. Но ни один из домов не имеет правителя, обладающего абсолютной властью. И твоему отцу, Абель, тоже приходится идти на компромиссы. Флобер контролирует ту часть Змеиной гряды не первый год, и все время случаются столкновения с бандитами. Хотя официально войну объявили только сейчас. Почему? Очевидно, что она набрала достаточно союзников и раздала достаточно золота, чтобы генералы и члены совета ее поддержали. По крайней мере, в вопросе официального названия конфликта. Главнокомандующему приходится делать некоторые вещи, чтобы избежать других — худших. К сожалению, действия облеченных властью не всегда нравятся обычным людям, но такова жизнь.
— А какая польза от этого Флобер? Ведь, судя по вашим словам, она должна была изрядно потратиться. — Я не думал, что Белинда права, но собирался выяснить ее точку зрения до конца. Часть выводов отличалась крайней логичностью, и мне стоило тщательно обдумать все сказанное. Как минимум таким образом можно узнать о симпатиях и антипатиях тети Сэма.
— Сложно судить, не являясь участником событий. Но как любой разумный человек, я могу сделать предположение. Флобер охраняет территорию, принадлежащую «весовщикам». Территорию с рудниками. Железо, медь, серебро. Серебро так легко разрабатывать и вывозить, прикрываясь сложностями с добычей и вечным разбоем. Зачем платить налоги в казну дома и империи, если можно все забрать в семью. Придется, правда, поделиться с наемным генералом, да и накладные расходы на затыкание болтливых ртов появляются, но зато и прибыль значительна. — В ее голосе была злость. Словно предполагаемые мошенники воровали ее личное серебро.
— Но почему в краже серебра виноват именно дом Весов? Вы говорите так, будто генерал Флобер лишь слуга, выполняющая чужие приказы. Не проще ли ей было организовать подобную операцию самой, получая всю прибыль?
— Абель, ты все еще молод и наивен. «Весовщики» не глупы и не слепы, чтобы не заметить махинаций со стороны генерала. К тому же что генерал «мечников» будет делать с самородным серебром? Или даже с серебром в слитках. То, что легко пустить в дело торговцам, представляет собой неликвидный груз для всех остальных. И последний довод: подобная схема нормальна для торговца и слишком сложна для генерала.
— По-моему, вы недооцениваете генералов. И слишком предвзято относитесь к торговцам. Разве императорский дом вас чем-то обидел?
Ее рука непроизвольно вздернулась, касаясь маски кончиками пальцев, и тут же опустилась.
— Простите, Ла Абель, но эта тема мне неприятна.
— Вы меня простите, Белинда. Я не предполагал, что задену вас.
— Все нормально. Вы не могли знать. Случившееся со мной произошло слишком давно. Просто иногда я живу прошлым больше, чем настоящим, и слишком много болтаю лишнего. Мы пойдем, Абель. Сэм, проводи меня домой. — Она встала.
— Еще раз простите меня. — Я тоже поднялся, досадуя на себя за не вовремя сказанную фразу.
— Я не обижаюсь. Просто устала. Если любопытствуете, можете поискать в архивах информацию о происшествиях с семьей Фосс пятнадцатилетней давности. Самой мне неприятно говорить об этом.
— Хорошо, Белинда. До свидания. Отдыхайте.
Сэм бросил на меня извиняющийся взгляд и подал тете руку. Белинда взялась за нее, но задержалась.
— Заходите к нам в гости, Абель. Мне редко есть с кем поговорить. — Ее глаза смотрели на меня сквозь прорези в маске, требуя ответа.
— Обязательно зайду. Обещаю, вам не придется долго ждать.
Она кивнула, и Фоссы медленно пошли через парк. Я опустился обратно на стул — свободного времени оставалось еще больше часа.
Увлекшись разбором очередного заклинания, я едва не просидел в «Трех кленах» слишком долго. К счастью, безошибочные внутренние часы и возможность использовать их в качестве будильника входят в набор умений практически каждого психо. Предвкушение встречи с Мелли наполнило меня какой-то лихорадочной радостью — хотелось пробежать отделявшее меня от академии небольшое расстояние, вместо того чтобы воспользоваться каретой. Я и не подозревал, что так соскучился по ней.
Но пришлось обойтись без подобных проявлений чувств. Мика, выполнявшая сегодня роль моей охраны, могла неправильно их понять. Так что я проехался в карете и миновал расстояние от ворот до дома, в котором жила Мелисанда, степенным шагом. И лишь скрывшись за входной дверью, позволил себе взбежать по лестнице.
— Привет, Абель, — как-то неуверенно поздоровалась Мелли, открыв мне дверь.
— Привет! — Я прижал ее к себе, зарывшись лицом в волосы.
— Нам надо поговорить, — она не ответила на мои объятия, словно одеревенев.
— Что-то случилось? — Я отстранился, посерьезнев.
— Да. — Она глубоко вдохнула, словно перед прыжком. — Я не могу больше быть твоей любовницей. У меня есть другой мужчина.
Я застыл. Просто стоял и смотрел, пока смысл ее слов медленно прокладывал дорогу к моему пониманию.
— Абель, ты человек чести. Я знаю, что ты не будешь мстить мне. Пообещай, что не тронешь его тоже. Это был мой выбор. Только мой. — Мелли прижала руки к груди.
До меня наконец дошло, о чем она говорит.
— Обещаю. — Я криво усмехнулся — по-другому не получилось. И закрыл дверь, не желая, чтобы она смотрела мне вслед. — Прощай, Мелли.
Остановился я только в парке, встретив первую лавочку. Тяжело опустился на нее, раздраженно покосившись на стоявшего рядом каменного льва. Меня буквально трясло от неизвестных ранее чувств. Хотелось плакать, смеяться и что-то еще непонятное. В какой-то момент я пересек грань разума и со всей силы ударил кулаком по гриве статуи. Не знаю, чего мне хотелось. Ощутить отрезвляющую боль? Увидеть собственную кровь? Просто выплеснуть то, что кипело внутри меня? Или все вышеперечисленное сразу? Ничего не получилось. Вместо этого голова статуи разлетелась множеством осколков, усеяв ими дорожку и повредив аккуратно постриженные кусты. Я медленно выпустил из легких остатки воздуха.
— Диана?
— Мне тоже плохо! — Несуществующий крик больно резанул по ушам. — Ты не один в этом теле.
— Тебе небезразлична Мелли? Или ты так из-за меня расстраиваешься?
— Не знаю. — Она помолчала. — Мне просто плохо.
— Тогда давай не будем сходить сума. Сейчас я вздохну пару раз и пойду домой.
— Успокой эмоции, Абель. Ты ведь можешь. Пожалуйста.
