Книга Белая тетрадь, страница 62. Автор книги Софья Ролдугина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Белая тетрадь»

Cтраница 62

Сейчас, в безжалостном свете дня, скалы, по которым должен был пройти наш путь, выглядели особенно удручающе. Чистый горный воздух позволял разглядеть, что по крайней мере до середины подъема нам не встретится ни одного дерева. А это значило, что прицепить «кокон» будет некуда и спать придется на голой земле.

Высо́ты тоже не внушали оптимизма. Ясно было, что эту махину мы не одолеем не то что за один день – и за трое суток. Правда, Максимилиан уверял, что портал находится где-то на высоте двух третей от общего расстояния, но дела это не меняло: все равно придется ночевать в горах. Да еще последнее испытание, которое должно «охладить пыл»…

– Боюсь, как бы мы не замерзли в прямом смысле, – задумчиво проговорил князь, ковыряя мороженое. Мороженое было замечательным – твердым, сливочным, с цельными ягодами вишни, политое густым сиропом, и есть его, размазывая по тарелке, – на мой взгляд, чистой воды издевательство. Но я со своей порцией, к сожалению, уже расправилась, а Ксиль, погруженный в нелегкие думы, игнорировал мои завистливые вздохи.

– Брось, – легкомысленно отозвалась я, отрываясь от созерцания чужой тарелки. – В аллийских тканях можно спокойно гулять по Северному полюсу, и максимум, что тебе будет грозить, – утомление от прыжков по снегу.

– А если холод – магический?

– Так не бывает! – засмеялась я. – Это причины заморозков могут быть магическими или естественными, а так холод – он холод и есть.

– Ну, не знаю, – с сомнением покачал головой князь.

– Ладно, если ты так боишься, я могу попросить тетю Лиссэ зачаровать пуховое одеяло на магическую непроницаемость, – сдалась я. Нет, как можно быть таким занудой! Или его так впечатлило второе испытание, чуть не рассорившее нас навсегда?

– Впечатлило, – отрезал Максимилиан, не давая мне задать вопрос вслух. И тут же, извиняясь, коснулся моей руки: – Я не хочу снова потерять тебя из-за собственной глупости или непредусмотрительности.

Я вздрогнула, роняя ложку.

– Я так важна для этой интриги с инквизицией?

– Если бы только это… – чуть слышно выдохнул он. – Не имеет значения. – Ксиль решительно поднялся из-за стола, не давая мне наклониться за прибором. – Тебе не кажется, что госпожа Эльнеке нас уже заждалась?

– Не кажется, – улыбнулась я, вспоминая Лиссэ. – Тетушка всегда все делает не спеша. Не удивлюсь, если у нее еще ничего не готово.

– Тебе виднее, – пожал плечами Максимилиан. – Кстати, давно хотел спросить: почему ты называешь ее тетушкой? Я всегда думал, что аллийцы не терпят такой фамильярности. Особенно от людей.

– Обычно не терпят, – вздохнула я. – Но здесь особый случай. Помнишь, я говорила, что раньше каждое лето проводила в Кентал Савал? Так вот, я довольно быстро поняла, что жители Дальних Пределов сильно отличаются от своих сородичей из столицы, Кентал Артей, или, скажем, Кентал Дарсиль. Они более простые, свободные, меньше подвержены условностям… В общем, очень напоминают представителей богемной среды из человеческого общества. Ну ты же сам видел Лиссэ. Хотя и среди своих родичей из Кентал Савал она считается весьма и весьма экстравагантной особой…

Я ненадолго замолчала, пытаясь вспомнить, что именно спросил князь.

– А насчет «тетушки»… Видишь ли, она в большом долгу перед Дэриэллом. Когда-то он буквально вырвал у смерти Ани Эльнеке Сэртай, а она – единственная внучка Лиссэ, даже носит имя ее Дома. И поэтому, когда аллийцы сбились в разгневанную стайку и пошли объяснять целителю, что помощь помощью, а постоянно нянчиться с человеческими детьми – недостойно одного из Ллиамат, пусть и изгнанника, то Лиссэ из принципа поддержала Дэриэлла. И заявила во всеуслышание, что раз нянчиться с «человечками» недостойно аллийца, то она с удовольствием примет этих замечательных детей в свою семью. Так что мы с Хэлом у нее что-то вроде приемных детишек или обожаемых племянников, – весело закончила я, вспомнив взъерошенную аллийку, отчитывающую своих сородичей.

– А Элен? – осторожно поинтересовался князь.

– Мама в Приграничном частенько занималась важными исследованиями и экспериментами и не всегда успевала следить за нами, – улыбнулась я. – Поэтому помощь Дэриэлла и Лиссэ в присмотре за такой беспокойной парочкой, как мы с братом, была очень кстати. Не торопись осуждать маму. – Я заглянула ему в глаза. – Она права по-своему. Да и одинокими мы себя не чувствовали… А сейчас я просто не представляю, как сложилась бы моя жизнь, не будь рядом Дэриэлла и… других.

– Я не осуждаю, – вздохнул Ксиль. – Просто когда мне нужна была помощь и присмотр, то все наши союзники разбежались. А кое-кто пытался даже добить меня, пока я не вошел в силу… Если бы не Тай… Впрочем, неважно. Идем, Найта.

Я послушно засеменила вслед за Максимилианом. Опять гляжу в спину, теряюсь в догадках: что у него на уме? Невольно вспомнилось, как я так же сидела на земле, наблюдая, как он скрывается в лесу, и пыталась хоть как-то вписать его в систему образов и стереотипов, как всегда делала с новыми знакомыми. Тогда я не смогла его понять… Не понимала и сейчас. Что есть маска, а что – истинное лицо? Кто он: холодный интриган, расчетливо охмуряющий меня из политических соображений, или порывистый подросток – да-да, именно подросток, несмотря на солидный возраст, – притворившийся равнодушным политиком?

И что, бездна, мне делать со своей идиотской влюбленностью?

– Ничего, – коротко ответил Максимилиан. – Я привык, что меня все любят. Это нормально.

Ноги у меня окаменели, и я, как в старые добрые времена, по инерции полетела на асфальт. Князь среагировал мгновенно, разворачиваясь и ловя меня у самой поверхности. Пребывая в состоянии шока, я не сопротивлялась, когда он ставил меня на ноги и отряхивал одежду от осевшей пыли. Он уже отворачивался, когда ко мне вернулся дар речи.

– Ты читал мои мысли… – Слезы бессильной ярости заструились по лицу.

– Читал, – спокойно согласился Максимилиан. – Напомню тебе, что я делаю это постоянно. Не понимаю, что тебя так расстроило.

– И ты…

Князь устало вздохнул, ненавязчиво поддерживая меня под руку, чтобы я еще раз не навернулась. Искоса взглянул на меня и продолжил:

– Я все время откладывал этот разговор, но, видимо, зря. Следовало с самого начала расставить все по своим местам. Но я слишком дорожил твоим отношением – искренним, непредвзятым, непосредственным. Знаешь, это весьма приятно, когда тебя оценивают исходя не из сложившихся стереотипов, а из собственных впечатлений.

Максимилиан вскользь провел рукой по моему лицу. Задумчиво коснулся языком кончиков пальцев, пробуя слезы на вкус.

– Но все же есть вещи, изменить которые нельзя. Да, можно самому забыть о них, заставить забыть и других тоже. Можно притвориться… надеть маску, как ты говоришь. Но правда от этого никуда не денется.

Я еле волочила ноги, пытаясь понять, к чему он клонит. Получалось плохо. Но под воздействием глубокого, спокойного голоса тугой комок в горле, не дававший дышать, начал постепенно рассеиваться. Да что со мной такое? Я вроде не была склонна к истерикам по поводу и без.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация