Соберитесь возле этой вазы с фруктами! Это всех касается. Тартак, я сказал – всех! Что?.. Тебе и оттуда все видно? Ну хорошо.
Посмотрите внимательно. Я делаю вот такой жест, он несложен. Все видят? Жерест, повтори. Еще раз! Еще… Если ты еще раз сделаешь именно такой жест, ближайший к тебе сатхар немедленно вызовет тебя на поединок! Я тебе что, такую пошлятину показывал? Вот так… Да–да, именно так! Колин, отлично! Жерест, смотри на Колина и лучше проси его определять отсутствие яда.
Слово, сопровождающее жест: «Хастамар». Не забудьте вложить в него некоторое количество энергии, иначе это будет пустое сотрясение воздуха.
Итак, я над продуктом, вызвавшим мое сомнение, делаю такой жест… Хастамар! Видите, появилось зеленое свечение? Значит, для моего организма этот фрукт неопасен!
Тимон, прошу тебя проделать подобный опыт… Прекрасно! Аранта… Колин, твоя очередь… Тартак… Тартак! Та… Ик!
Наступившая вокруг тишина привлекла наше внимание. Присутствующие во все глаза смотрели на Тартака. Тартак же удовлетворенно рассматривал опустевшее блюдо, прислушиваясь к ощущениям внутри себя.
– Тар, ты как? – осторожно спросил Жерест после небольшой паузы.
Глаза Тартака сфокусировались на Жересте и приняли осмысленное выражение.
– Неплохой хавчик, – изрек Тартак.
– Тартак! Так же нельзя делать! – драматически воскликнул Кер. – Ты нарушил все устоявшиеся традиции церемонии еды в дасторе!
– Огласите, пожалуйста, весь список, – буркнул я.
– Список чего? – не понял Кер.
– Список церемоний и традиций, – пояснил я.
– Ладно, попробуем, – решился Кер. – Хозяин! Еще одну порцию сарташа!
Судя по скорости, с которой была выполнена команда Кера, Тартак произвел впечатление на контингент дастора. При виде нового блюда Тартак снова подобрался.
– Тартак! Не спеши! – попросил Кер.
Тролль расслабился и кивнул, виновато взглянув на нас.
– Самое главное – правильно соблюсти порядок действий при подготовке к еде! – провозгласил Кер. – Справа от каждого из вас стоит емкость с омывающим раствором…
– Уже не стоит! – пробурчал Тартак.
– Почему? – потребовал объяснений Кер.
– А я им запил эту вашу кашу, – пояснил Тартак.
Вот тогда Кер икнул второй раз.
– Тартак, у тебя же будет расстройство желудка, – слабым голосом сказал Тимон.
Я так понял, слабым оттого, что Тимон сдерживал готовое вырваться истерическое ржание.
– У троллей не бывает расстройства желудка, – твердо сказал Тартак.
– Но ты же мог по вкусу понять, что это не еда! – добивался ответа Кер. – Оно же невкусное!
– Троллю неважно, вкусное или невкусное, – бубнил Тартак. – Троллю важно – съедобное или несъедобное.
– Ну так это несъедобное! – потерял терпение Кер.
– Вообще–то я это понял, – поделился с ним Тартак, – но когда оно уже упало в желудок.
Я еле сдерживался. Сдавленное похрюкивание, доносящееся со стороны ребят, свидетельствовало о том же состоянии.
– Хозяин! Еще одну чашу с омывающим раствором! – рявкнул Кер, прожигая Тартака разъяренным взглядом.
Чаша немедленно была поставлена.
– О–хо–хо! – вздохнул Кер. – Чувствую, этот дастор мне дорого обойдется!
– Не волнуйтесь, уважаемый, – поклонился хозяин, – за это уже уплачено!
– Кем? – вскинулся Кер.
– Вон теми сатхарами. – Хозяин кивком головы указал на группу мужчин, сидящих за соседним столиком. – Они поспорили, сколько сможет съесть ваш большой сатхар.
Мужчины, увидев, что мы обратили на них внимание, дружно встали и вежливо нам поклонились. Мы ответили тем же. Все, кроме Тартака.
– Тартак! Почему ты не ответил на поклон? – обернулся к нему Кер.
– Поффомуфо быф заняф! – ответил Тартак.
Кер растерянно смотрел на вновь опустевшее блюдо.
Дом студентов, а попросту – общежитие, куда нас привел после посещения дастора Кер, представляло собой полукруглое двухэтажное здание. Оно было разделено на две части – мужскую половину и женскую. Всем нам предстояло обитать на мужской, а Аранте, что характерно, на женской половине.
Я посмотрел на женскую половину, что–то в ней меня смущало. А ну, взглянем так!.. Женская половина была круто защищена. Не знаю, сколько туда вбухали заклятий и энергии (эта часть здания буквально светилась в магическом диапазоне), но незваным гостям в лице озабоченных молодых людей и мартовских котов туда лучше было бы не соваться. Кер сначала поселил Аранту, а потом занялся нами.
Привратник на входе начал было ворчать на тему: «Мест нет!», «Куда я такую ораву дену?», «А они не будут безобразничать?» Кер моментально его брюзжание пресек. Он доходчиво объяснил привратнику, что если поселение не состоится, то, куда нас девать, будет думать уже другой привратник. Этого конкретного привратника Кер отдаст на растерзание вон тому, большому и недружелюбному. Тартак многозначительно поиграл мускулами и крутанул палицу. Пробегавшая мимо фигура в сарохе кинула на ходу:
– Отдайте его в любом случае! Он из нас кровь пьет!
– О крови лучше спросить Аранту, – внес конструктивное предложение Тимон, – она специалист в этом вопросе.
Я наклонился к уху Тимона:
– Ей передать твое мнение о ней?
Тимон явственно вздрогнул:
– Э–э–э, не стоит, пожалуй. По обмену отправлялись пять студентов, а вернутся четыре. Тебя же, между прочим, и спросят: а куда вы подевали бедного Тимона?
– Я скажу правду – вампир съел! – пообещал я.
Привратник тем временем оценил по достоинству добрую и ласковую улыбку Тартака, его представительную фигуру в сарохе и предпочел общаться с ним на расстоянии. То есть выдал нам два ключа от свободных комнат. Одной на втором этаже и одной на первом. Мы в один голос сказали, что первый этаж для Тартака – самое то!
Глава 6
Так уж сложилось, что мы с Тимоном решили разделить комнату на втором этаже. Мы и на Магире жили вдвоем в домике. Так что нам не привыкать друг к другу. Жереста определили к Тартаку. Хм, бедный, бедный Жерест!
Хи–хи! В эту ночь первый этаж поднялся по тревоге. Они подумали… Да бог его знает, что они подумали, когда Тартак начал храпеть. Жерест в истерике прибежал к нам и начал умолять сообразить нашу комнату на троих. Это что, бутылка водки, что ли? Попутно Жерест рассказал, что разбуженные студенты обсуждают планы жестокой мести и надругательства над спящим и, что самое главное, храпящим Тартаком. Ну если они все решили покончить счеты с жизнью, то кто я такой, чтобы им мешать? Тартак, особенно разбуженный Тартак, совершенно лишен чувства юмора. Единственная шутка, на которую он в таком состоянии способен, – это палицей по кумполу. Спору нет, это, конечно, весело, если наблюдать за процессом с расстояния метров в сто, а то и более. И совсем уже невесело объекту, над которым шутит Тартак. Да и не грустно ему тоже. Ему вообще уже никак.
