— Переодеваюсь.
— И чего? — удивился Воробей с той стороны двери. — Меня‑то чего не пускаешь?
— Воробей, отстань! Скажи, сейчас буду.
Я еще немного покрутилась перед зеркалом и вздохнула. Григ с усмешкой наблюдал за мной, а потом предложил идти в платье, мол все равно собралась сознаться.
— С ума сошел?! У меня же обуви подходящей нет! — Я чуть-чуть приподняла подол, демонстрируя свои кожаные полусапожки. — Они же совершенно не под платье.
Григ удивленно посмотрел на сапоги, на меня, на платье.
— Их же все равно не видно под платьем. Никто не узнает что там у тебя на ногах.
Ну что тут непонятного? Вот вроде бы умный человек, но говорит такие глупости порой. При чем тут видит кто или нет? Попыталась объяснить, но запуталась сама, потому просто обозвала его черствым бездушным нахалом, который не понимает чувств девушки. Что одежда должна соответствовать внутреннему содержанию. Над последней фразой сама задумалась, пытаясь вспомнить, что я хотела сказать дальше, после чего Григ просто обязан был признать мою правоту.
Григ сидел с каменным лицом, выслушивая мою эмоциональную речь, даже не пытаясь спорить. Увидев, что я замолчала, признал:
— Ты совершенно права. И как я сам не подумал, что сапоги под подолом платья, которые никто не увидит, совершенно не подходят к этому наряду.
— Вот! И это, отвернись. — Сама поняла, что если продолжу, запутаюсь совершенно. — А лучше иди к Рамону.
— Ага, подготовлю, — Григ поднялся и вышел.
Платье я аккуратно сложила на полочку в шкафу. Все‑таки придется снова на рынок сходить, к нему обязательно нужна подходящая обувь. Ну вот, готово. Оглядела себя в зеркало, после чего развеяла заклинание, вернув ему первоначальный вид начищенного бронзового листа. И как в это убожище смотрят?
Рамон оказался не один. Ну понятно, Григ тут, сидит рядом с Рамоном и что‑то тихонько ему говорит. Но кроме него за столом сидел какой‑то старикашка и разглядывал несколько разложенных перед ним листов. И Воробей пристроился на скамейке, его тут явно держат в качестве посыльного: подай-принеси-позови. Сейчас увлеченно грызет что‑то, похожее на наши сушки, макая в мед.
— Вот он, — Воробей возмущенно уставился на меня. — Заперся у себя и говорит, переодевается. Даже не открыл, — нажаловался мальчишка.
Рамон хмыкнул, оглядел меня с ног до головы.
— Ты, Воробей, помолчи. Рано тебе еще за девушками подглядывать.
Воробей поперхнулся.
— Каким девушками?
Рамон привстал и подвинул мне стул.
— Присаживайся, Ларесса.
— Что? Какая Ларесса? — Воробей завертел головой. Потом уставился на меня. — Так ты девчонка?! — возмущенно завопил он.
Я развернулась и отвесила ему затрещину, после чего нависла над ним, уперев руки в бока.
— Есть какие‑то претензии?!
— Я… это… Рамон, она дерется!
— А ябеды получают еще, — новый подзатыльник.
— Рамон!
— Я не понял, ты хочешь, чтобы я заступился за тебе, потому что тебя избивает девчонка?
Я сунула под нос мальчишке кулак.
— Запомни, нахал, не девчонка, а девочка! Мужлан! — тряхнула головой, задрав нос и вернулась на место. Григ смеялся, Рамон был более сдержан, но и ему явно понравилось разыгранное представление. Старик за столом тоже улыбался в бородку. Из всех присутствующих недовольным остался только Воробей. Потер затылок и что‑то забубнил себе под нос, хмуро глядя на меня.
— Мы обдумали твои условия, — заговорил Рамон, глядя на меня. — Сейчас, после рассказа Грига, он говорит, что ты спасла его от охотников…
— Он тоже мне помог.
— Возможно. Но Григ один из моих немногих друзей, как и Торн. И он ручается за тебя. Говорит, что у тебя нет желания навредить гильдии, хотя и мне понятно, что долго ты у нас не задержишься. Если все, что ты наговорила о себе правда, то скоро сумеешь найти свою дорогу.
— Но я не забываю доброту. Я слишком редко с ней сталкивалась после встречи с магами, чтобы отмахиваться от тех, кто искренне мне помогает.
— Григ мне сказал примерно тоже самое. Жаль, мало кто придерживается таких же взглядов. Но раз так, нам остается только использовать твои таланты по максимуму, пока ты в гильдии. Григ говорит, ты хочешь попасть в академию?
Я развернулась к бывшему пограничнику.
— Ну-ну, не сверкай глазами, — успокоил меня Рамон. — Он тебе помочь хочет, с нашей помощью попасть туда вовсе не так трудно, как может показаться.
— Вот как? Не просто так, разумеется?
— Разумеется, — кивнул Рамон. — Первое условие, ты рассказываешь нам о всех своих идеях, которые у тебя были, чтобы обосноваться в городе. Полагаю, что идеи от образованного человека, который много читал…
— Тоже Григ рассказал?
— Это очень заметно. Мне приходилось общаться с разными людьми. Поверь, девочка, даже если бы Григ промолчал, все равно я бы все понял, просто время бы потеряли и доверия к тебе было бы меньше. Так вот, полагаю, что твои идеи будут полезны для гильдии. И без отчислений доли в твою пользу, — хмыкнул Рамон. — В обмен на наше покровительство, крышу над головой и помощь в проникновении в академию.
— И это все?
— Второе условие, ты трудишься на благо гильдии, переводя тексты с разных языков. Думаю, твоими талантами можно воспользоваться с большей пользой, чем просто в качестве писца на рынке, хотя, возможно, будем тебя привлекать и в этом качестве. Но тут тебе придется подтвердить свои таланты. Джорк, — Рамон показал на старика за столом, тот чуть привстал и кивнул, — работает в императорском университете и у него есть связи с профессорами. Сейчас ты сделаешь то, что он попросит, после чего отнесет написанное тобой в университет. Дальнейший наш разговор с тобой будет зависеть от его ответа. Если все, что ты говорила о себе подтвердиться, мы согласимся на твои условия.
А похоже, я продешевила. Отдельный дом, половина дохода. Они даже торговаться не стали, только захотели подтверждение моих слов. Впрочем, какая разница? Я же не ради денег, да и не стоит сильно наглеть.
Я подвинула стул к столу. Старик молча выставил чернильницу, перо, пачку чистых листов бумаги.
— Мне говорили, — чуть хрипловатым голосом заговорил он, — что ты знаешь пять языков.
— Три почти в совершенстве, — четыре, если считать русский, но тут лучше молчать. — Много на них читала, приходилось… общаться, — если можно так называть получение приказов. Хотя магическая практика сильно помогала ставить произношение. — А вот еще два… на них я только читать умею, говорить не приходилось. Их там, где я училась, почти никто не знал, а книг на них было много. На элларском может даже написать чего смогу, но будет много ошибок, а вот на торнском даже не возьмусь. Я с него и перевожу с трудом, постоянно в словари заглядывать приходится.
