Кажется, у старика шок. Чего это? Что он так уставился на меня?
— Хм… в университете с торнского даже со словарем никто не переводит. Гм… девочка, у нас есть один текст на нем, если ты возьмешься его перевести…
— Об этом вам придется договариваться со мной, профессор, — с вежливой улыбкой прервал его Рамон. — Ларесса член гильдии, а я ее начальник.
— В принципе, можно попробовать, но мне нужны будут словари.
— Это у нас есть, — махнул рукой Джорк, — мы давно уже над тем текстом бьемся. Но язык не очень распространен и его мало кто знает, но именно на нем написаны самые лучшие книги по травам.
Потому в свое время его и учила. Не знаю уж, почему так, но торонцы — самые заядлые путешественники в этом мире. В библиотеке у Кайтаидов были собраны целые тома их записок. Но по какой‑то причине писали они их исключительно на своем крайне запутанном языке. Переводить не запрещали, но в переводе очень много терялось, тем более и специалистов по языку было не очень много. Хорошо магам. Потом я еще тренировалась в языке у Голоса, где читала книги по описанию флоры мира. Худо-бедно, но натренировалась, но так и не уверена, что смогу составить на этом языке хоть одно предложение. И про словари почти не соврала, магия перевода — тоже ведь словарь своеобразный.
— А еще про путешествия, — согласилась я. — Замечательные и точные описания. Приносите, мне тоже будет интересно. — Тут я покосилась на недовольного Рамона и поправилась: — если договоритесь с моим начальником.
Рамон одобрительно кивнул.
— Профессор, мы теряем время.
— Да-да. Вот тут несколько листов. Этот на архейском, этот на ирилийском, а вот по-элларски. Ничего не напутал? Переведите пожалуйста. Понимаю, что без словаря точно не получится, но хотя бы пересказ смысла текстов.
Я придвинула к себе листы и бегло просмотрела все три. Без словаря? Да чего тут переводить? Я прямо с листа и выдала перевод.
— Только тут есть ошибка, но ее многие допускают. — Я показала фразу. — Это устойчивое выражение и переводится оно как «отлично сделанная работа», что в данном тексте явно бессмысленно. А если автор текста хотел написать про «стремящиеся ввысь вершины», то надо использовать вместо слова «тулор» «тролон»
— Кха. Мда. Вообще‑то, это сознательная ошибка. Тест на внимательность студентов. Мда… Но пока вы первая, кто ее заметил.
И тут Джок разразился целой речью на архейском. Оказывается, он родился там и переехал в Исмаил пять лет назад по приглашению императорского университета. По дороге попал в передрягу и если бы не Рамон, пропал бы совсем. Рамон же в благодарность за помощь попросил иногда оказывать кое-какие услуги гильдии. Ничего сложного с него не просили, просто иногда требовалось перевести письмо или, как сейчас, проэкзаменовать кого‑либо. И как ему приятно поговорить пусть и не с соотечественником, но хотя бы с тем, кто так великолепно владеет языком его родины.
— Уважаемый Рамон, — наконец подвел итог профессор, — если бы я не знал, что девочка никогда не была в Археи, то подумал бы, что она оттуда. Ее говор напоминает солдский, одной из провинции Археи.
— То есть, этот язык она знает?
— И лучше многих архейцев. Она даже владеет высоким слогом дипломатического.
Ха. Именно этим Маренс меня и пичкал, в основном. Остальное так, прилагалось дополнительно. Я придвинула лист бумаги и написала на архейском пожелание долгих лет жизни — традиционное на праздники. Протянула профессору.
— Хоть и с опозданием на день, праздник вчера ведь был, но хоть так.
Тот прочитал и даже прослезился.
— Это традиционное поздравление, — пояснил он. — У нас такое каждый пишет знакомым, но составить его должен сам. Тут же… просто великолепно. Потрясающе. Кто вас учил?
Я развела руками.
— Ах да, конечно, — сник профессор. — Иначе вы не оказались бы в гильдии. Но из вас получился бы великолепный писец в дипломатической службе. И ваш почерк просто отличный.
Маренс натренировал. Часто использовал меня в качестве писца, надиктовывая секретные послания, которые не мог доверить обычным писцам. Почему он так был уверен, что я не смогу о них рассказать? Вещи болтать не умеют? Интересно, а после моего побега, он много волос с головы вырвал? Хотелось бы мне посмотреть на него беснующегося. Ох, что угодно отдала бы за такое зрелище.
Так же легко перевела и остальные тексты. Потом писала под диктовку, причем сначала я должна была записать текст на исмаилском, потом на архейском, потом на иримйском. И все это с ходу, на слух. Профессор же, кажется, решил проверить мои таланты по полной и специально давал очень сложные тексты, хотя, справедливости ради, предоставил в помощь словари, которые достал из сумки.
— Ценные вещи, — прокомментировал он. — Если пропадут, я в жизни за них не расплачусь.
— Поверьте, профессор, — хмыкнула я, — я книгами не питаюсь.
В общем‑то, уже все давно поняли, что экзамен превратился в простую формальность. Уже даже у Рамона не осталось никаких сомнений относительно уровня моей грамотности. Просто профессор очень уж увлекся, явно наслаждаясь общением, видно тяжело ему было с его студентами. Сейчас же он расспрашивал, какие книги я читала, слышала ли о том или другом авторе. Что я думаю о прочитанном. В конце концов, Рамон не выдержал и просто выставил Джока за дверь. Тот нехотя собрал все листы и удалился, пообещав заглядывать.
— Сумела ты удивить профессора, — заметил Рамон, качая головой. — Впервые видел его таким… одухотворенным, что ли. Что ж, вроде бы и надо дождаться профессора с результатами, но я понимаю, это уже просто формальность. Меня ты тоже удивила. Тебя не в дипломаты готовили?
— В писцы для важной переписки, — буркнула я. — Иногда мне эти дипломатические письма во сне снились. В кошмарных.
— Ах вот оно что. Понятно теперь, почему ты скрываешься. Много успела узнать?
— Достаточно. Теперь не примите меня в гильдию?
— Вот еще, — хохотнул Рамон. — Разве от какого сокровища отказываются? Полагаешь, гильдия — это такой клуб добрых друзей? Друзья в ней, конечно есть, но вот насчет добрых… к некоторым и я бы не рискнул поворачиваться спиной. Григ, раз уж ты так заботишься о девочке, вот и продолжай. Подбери дом, мебель. Пока же можешь ее к себя забрать и ей не скучно будет с твоими. Воробей…
Тут я поймала на себе умоляющий взгляд мальчишки, вспомнила обещание.
— Э-э… — я подняла руку. — Мне бы еще помощника. Ну там сбегать куда, помочь в доме. Я же город совершенно не знаю. Воробей вполне подойдет.
Рамон грозно посмотрел на сжавшегося мальчишку.
— Напросился все‑таки? И когда успел? Вот заноза! А то, что придется слушаться девчонку, тебя не пугает?
— Да я… я ничего такого не говорил! Я никогда…
— Ясно, что никогда. Ладно, пусть будет так. Но если от Ларессы на тебя поступит хоть одна жалоба, что ты не слушаешься ее или еще что, отправлю на площадь инвалида изображать! Будешь месяц у меня безногим милостыню клянчить!
