Но в эту ночь обращённая к скалам часть крепости досталась нам даром. Поднявшись на вторую стену через узкий извилистый ход, где каждый поворот, каждый метр пространства с успехом можно было защитить минимальными силами, я убедился, что и это всё взято моими людьми без боя. Ни следа крови на ступенях, ни единого намёка, что ловушки хотя бы попытались привести в действие. Две другие лестницы, как мне сообщили, находятся в том же нетронутом состоянии.
Несколько тел я заметил, уже поднявшись, и сделал жест ближайшим бойцам, чтоб убрали в сторону. Ещё поскользнётся или запнётся кто. Меня поняли верно. Судя по тому, как чётки были границы стен, коридоры и лестницы слабо освещённого замка (а местами и вовсе не освещённого), снадобье пока действовало. Это уже скорее мешало, чем помогало, потому что в средней части крепости кое-где горели тусклые полосы магического ночного освещения — они слепили, словно хлыст, бьющий по глазам. К ним приходилось педантично поворачиваться спиной.
В этой части замка уже должно было стать оживлённее, но мои ребята по-прежнему действовали эффективно, быстро и беззвучно — ни единой попытки поднять тревогу, ни единого чересчур крупного дозорного отряда, на который нельзя сразу насесть превосходящими силами и за считаные мгновения раскатать в фарш. Надежда вспыхнула во мне, напополам с приступом дикого восторга. Рано, рано! Преждевременно думать о самом удачном варианте завершения операции, пока не пройден последний сомнительный этап.
И дело тут не в суеверии, а в банальных свойствах сознания. Самую страшную преграду можно преодолеть, лишь сосредоточившись на деле на полные сто пятьдесят или двести. А мысли: «Кажется, всё получится!» расхолаживают. Конечно, в других случаях суеверная убеждённость, что всё будет зашибись, помогает рваться к победе там, где надежды особой нет — и добиваться результата. Но здесь явно не тот случай.
Ко мне пару раз являлись посыльные от Аканша: «Всё тихо», «Нет, последний круг обороны пока не занят». Я оказался у ворот центральной части замка одновременно с Ильсмином. Мои солдаты уже перебили всех, кто вяло и в полусонном состоянии сторожил проходы и галереи, и сейчас приканчивали отдыхающую смену. В тишине, потому что толстые стены караулки отлично глушили хрипы и стоны, а криков не было. Невероятно!
— Разделиться, — приказал я. — Одна тысяча пусть чистит верхний замок, вторая — нижний и средний круги.
— Слушаю. — И в выпуклых, сейчас сияющих, как у зверя, глазах моего второго зама (шутки снадобья, ведь глаз отражает свет, и эффект получается ошеломляющий) появилось выражение почтения. Чем-то мой приказ, наверное, ответил его собственным представлениям.
А это даже хорошо. Значит, подойдёт к решению задачи с большим энтузиазмом, с большей выдумкой.
— Аканш, проследи, чтоб ворота были затворены по всему периметру.
— Слушаю… Даже на нижнем горизонте?
— Везде.
— А мы будем держать всю цитадель? Для этого двух тысяч бойцов недостаточно. Или даже двух тысяч без малого.
— Почему «без малого»?
— Ну, кто-то ведь всё-таки сейчас погибнет.
— Понял. Справимся. Действуй.
— Слушаю.
Ещё целых полчаса мои солдаты совершенно безнаказанно топили замок в крови. Не так это и мало — полчаса, даже в масштабах боевой операции. Иногда эти полчаса способны косвенно решить исход всего. Даже целой войны.
А когда тревога всё-таки была поднята, оказалось слишком поздно — для врага, само собой. Всё-таки в замке стояло слишком уж мало войск. Видимо, почти все наличные силы сейчас торчат в укреплениях Белого распадка, защищают от Аштии ворота на север. А нам достался спящий гарнизон, половина которого была вырезана ещё до того, как проснулась, а оставшаяся часть смогла перед смертью матернуться разок-другой.
Я ощущал только облегчение, ничего больше. Мне сейчас было наплевать на тех, кто умер так глупо, на скудные потери собственного отряда. Замок захвачен, слава всем богам, сколько их тут числится в местном пантеоне, и остальное уже дело техники.
— Аканш!
— Здесь, командир.
— В крепости должны быть магические орудия.
— Так точно, есть.
— Перенацелить на долину, чтоб все возможные подступы к замку прометало дочиста. Больше снадобье не принимать. Привести в действие замковое освещение. Сперва на треть. Строго по технике безопасности.
— Слушаю. Но хочу обратить внимание командира, что на подступах к замку имеются посёлки, одиноко стоящие постройки, огороды и сады, где даже ночью могут оказаться мирные жители. Мы можем их зацепить.
— Это война, господин офицер. Ты не можешь не знать, что мирное население иногда страдает от боевых действий. Ничего не поделаешь.
— Я обязан был предупредить.
— Ты предупредил. А я — кровавое чудовище. Распорядись — по возможности избегать стрельбы по жилым домам и хозяйственным постройкам. По возможности!
— Понял. Выполняю.
Крепость в мгновение ока залило светом. Вот как она должна выглядеть в ночи. И подозреваю, почему именно не выглядела так нынешней ночью — ведь возможность нашего нападения даже не рассматривалась, энергию экономили для цитадели в ущелье, для боёв с войском Аштии. Хрен вам теперь, а не экономия. Вот разберусь, что к чему — и вообще без энергии вас оставлю! Именно так, как мы с Аштией и решили.
А потом мне пришло в голову, что это не самый разумный вариант. Что надо использовать все имеющиеся возможности для помощи госпоже Солор. Она там, за мощнейшей цитаделью Белого распадка, которую непросто будет взять даже в случае, если я напрочь лишу обороняющихся магии. Захват Хрустального замка — это только полдела. Надо попробовать найти способ разнести ущелье.
На стенах внутренней твердыни копошились мои бойцы — именно здесь располагались почти все наличные боевые орудия. На среднем уровне ещё кое-где шли схватки — мелкие, затухающие, безнадежные — едва ли застигнутые врасплох остатки вражеского гарнизона были способны всерьёз сопротивляться. Поднявшись на орудийную площадку, я вопросительно взглянул на мага, который возился с системой свободного перенацеливания. Вообще-то он был прикомандирован к отряду с целью помочь мне начисто вырубить замковую систему энергоснабжения. Но подчинялся моим приказам, и, как выяснилось, неплохо разбирался в местной артиллерии.
— Ну, что? Исправно? Можно использовать?
— Исправно, разумеется. Неисправные орудия не выкатывают на площадки. Использовать можно. Если хватит энергии.
— А её хватит?
— Если найти способ её перераспределить.
— В чём заминка?
— Если сейчас мне не удастся обойти систему контроля, командир сможет забраться в «голубятню» и попробовать с моей помощью перенастроить всё это?
— Разумеется, смогу. Попробую. Но я ведь в этом деле не просто дилетант. Я — нечто невообразимое! Ведь должны же быть способы настраивать энергораспределение дистанционно, без походов в область магической насыщенности.
