Мелькнула даже мысль: а не уплыть ли от них, оказавшись под
водой? Если с дыхательной смесью все нормально, можно отмахать под водой хоть
десяток километров. Сверху, с палубы, пловца не видно, если глубина
достаточная. Отплыть подальше, выбраться на берег и отправиться себе восвояси.
По-доброму с ними ни за что не разойдешься, даже если оставят в живых и
зачислят в команду.
Нет, не пойдет. Во-первых, жизнь подобное бегство облегчит
ненамного. Снова окажешься на берегу, голый и босый, а путь до Виктории
неблизок, и оскорбленная в лучших чувствах Эжени могла разослать своих ореликов
по окрестностям...
Во-вторых, девчонка. Ее еще не растоптали, но останься она
здесь, рано или поздно превратят в дерьмо. Не годится так поступать с
благонравными преподавательницами из колледжа искусств...
– Ну, заморил червячка? – с нескрываемым нетерпением
спросил Джейк.– Полное брюхо не годится перед погружением набивать, это даже я
усвоил, хотя в водолазном деле – ни в зуб ногой... Пошли?
Выведя Мазура на палубу, он поднялся в крохотную
застекленную рубку. Почти сразу же тягуче загрохотала лебедка – главарь
поднимал якорь. Потом внизу негромко застучал двигатель, суденышко двинулось
вдоль берега, понемногу наращивая скорость. Судя по размеренному постукиванию
дизеля, по скорости, мотор чересчур мощный для такой посудинки, могла бы
обойтись и чем-нибудь попроще... Интересно все же, что у них там, на дне?
Салех как раз кончил заряжать карабин, и, примостив его у
фальшборта, встал в картинной позе великого мореплавателя, краешком глаза тем
не менее наблюдая за Мазуром. Похмельный Гурбачан без нужды возился с ремнями
аппарата, по-прежнему время от времени бросая на Мазура загадочные взгляды,
виноватые и шкодливые. Эксперимента ради Мазур уставился на него и добрую
минуту не отводил взгляда. Индиец вовсе уж занервничал. Не нравилось Мазуру все
это, но он не представлял, как докопаться до сути...
Примерно через полчаса Джейк направил судно к берегу –
к горловине довольно обширной бухты. Место, как и повсюду здесь, было
невероятно живописным, но у Мазура не было желания любоваться красотами, да и у
остальных тоже. Заскрипела якорная цепь, шумно плюхнулся в аквамариновую воду
ржавый якорь. И араб, и Гурбачан прямо-таки впились взглядом в некую точку
моря. Был подходящий момент, чтобы в темпе привести их в состояние легкой
инвалидности, благо и до берега недалеко, но Мазур благоразумно решил
дожидаться еще более подходящего случая.
Из рубки спустился Джейк, нервно поторопил:
– Ну, что стоите, корсары южных морей? Быстренько помогайте
ему облачиться!
– Трусы хоть найдутся? – недовольно спросил Мазур.– В
штанах несподручно...
– Нет лишних, уж извини. Кто же знал, что к нам заявится
такая вот нищета? – хмыкнул Джейк.– Валяй голым, парень, ничего не
поделаешь, нас смущаться нечего, а единственная дама на борту тебя все равно не
видит, да и привыкла к этим агрегатам... Гурбачан, ласты давай!
– Ты мне задачу так и не объяснил, кэп,– сказал Мазур.
Джейк с серьезным видом кивнул, взял Мазура за локоть и
развернул лицом к морю:
– Примерно вон там, напротив того мысочка, метрах в ста от
берега, сбросили три мешка. Черные резиновые мешки, совершенно непромокаемые.
Они утяжелены, должны были плюхнуться на дно. И лежать смирнехонько. К каждому
мешку присобачена примерно метровая веревка с красным буйком. Дальше
разжевывать? Тебе их нужно поднять, все три. Я сброшу за борт веревку с грузиком,
будешь привязывать по одному, мы поднимем. Все ясно?
«Он не профессиональный моряк,– отметил Мазур.– Иначе не
употреблял бы сухопутное словечко „веревка“. В языке британских моряков
соблюдаются те же правила, всякая веревка на корабле именуется „конец“...»
– Ясно,– сказал он негромко.– Всегото?
– Ты их достань сначала,– нахмурился Джейк.
– Глубина?
– Двадцать – двадцать пять метров. Примерно. Мне
растолковали, что с этим аппаратом у тебя проблем не будет. Валяй, парень,
отрабатывай свой проезд...
Отойдя от борта, Мазур принялся прилаживать ласты – в
отличие от аппарата, старенькие, кое-где разлохмаченные. Снаряжение собирали с
бору по сосенке... Надел на грудь баллоны, закрепил пояс с грузилами –
опять-таки видавший виды, не гармонировавший с аппаратом. Сбросил штаны и
сказал:
– Нож дай. В воде без него не обойдешься.
После секундного колебания Джейк расстегнул пряжку и, снявши
с пояса кобуру, подал его Мазуру:
– Владей, пока я добрый...
– Ничего не хочешь мне сказать? – Мазур резко
развернулся к Гурбачану.
Тот чуть ли не шарахнулся, испуганно всплеснув руками.
– А что это он должен тебе сказать? – подозрительно
спросил Джейк.
– Не знаю,– пожал плечами Мазур.– Просто впечатление у меня
создалось, что ведет себя странновато ваш главный специалист по водолазному
делу...
– Это он с похмелья,– подумав, сообщил Джейк, без всякого
почтения ткнув индийца кулаком в поясницу.– Нашел время, тварь... Ну, что
стоишь? Прыгай!
– Фильмов насмотрелся? – посмотрел на него Мазур
свысока.– Как раз прыгать и нельзя, можно треснуться башкой о баллоны, маску
сорвать... Трави конец за борт.
– Что?
– Веревку свою за борт сбрось,– сказал Мазур, засовывая в
рот загубник.
Он с минуту дышал смесью из баллонов, пока не убедился, что
с аппаратом все в порядке, подача идет нормально, смесь без тех самых примесей,
которых опытный человек опасается в данной ситуации.
Взявшись за прочный новенький трос, перевалился через борт,
стал спускаться на руках. Когда ласты коснулись воды, разжал руки, булькнул
вниз, в доли секунды оказавшись в другом мире – где царит невесомость, где
все предметы кажутся ближе и выше, чем на самом деле, где синий и зеленый цвета
почти исчезают для глаза, даже опытного...
Привычно выравнивания давление в ушах и под маской, пошел на
глубину по пологой линии, не спеша. Жутко антисанитарные условия, если кто
понимает: ни связи с обеспечивающим, ни даже сигнального конца, ни компаса, ни
глубиномера... Ладно, в конце концов, он служил не в команде Кусто. И во
Вьетнаме, и здесь группа работала вопреки классическим руководствам для мирного
подводного народа...
Осторожно обогнул бледно-желтые коралловые заросли, на
взгляд непосвященного не только красивые, но и безобидные,– коралл этот
именовался миллепорой и при легком касании обжигал почище раскаленного железа
трудами миллиардов крохотных полипов, обитавших в его порах. Мертвый коралл,
конечно, не ядовит, но этот-то жив и обитаем, сразу видно...
Признаться откровенно, было чуточку не по себе – как
раз из-за того, что он был профессионалом. Поиск затонувшего предмета в таких
вот условиях превращается в не самое легкое предприятие. Ни компаса, ни лага,
ни шнура, ни заданных ориентиров. Указанный Джейком курс чересчур уж напоминал
бессмертное сибирское «на два лаптя правее солнышка».
