– Он не шутит,– подтвердил бородач.– Нисколечко. Правда, я
хочу внести поправки. Можно и по-другому. Я попросту прикажу, чтобы сюда одного
за другим приводили членов команды, начиная с женщин, и буду их здесь шлепать.
Скажем, по человеку в пять минут. Ну, а если на вас это поучительное зрелище не
подействует, придется все же претворить в жизнь все, что вам обещал Ксав.
Только при таком раскладе я не дам за ваши головы ни пенни. Если мы начнем
убивать, волей-неволей придется принять меры, чтобы свидетелей не осталось
вообще. Понимаете? Вы в этом случае сдохнете последними, всего-то и
преимуществ. Одно скажу: я сюда пришел за сокровищами и без них не уйду.
– С чего вы вообще взяли, что мы...– начала было Мадлен.
– Мадемуазель...– с мягким укором сказал Ксавье.– Не будете
ли так любезны объяснить, откуда у вас в квартирке секстан с «Агамемнона» и
золотые монеты короля Георга? Молчите? То-то... Даже если вы не успели поднять
много, место наверняка знаете точно.
– А где гарантии, что мы останемся живы? – спросил
вдруг Лаврик.
Он определенно начал какую-то игру. Еще ничего не понимая
толком, но стремясь подыграть, Мазур поддержал:
– Вот-вот, где гарантии?
– Гарантии? – хмыкнул бородатый Леон.– Видите ли, мне
не хочется без крайней нужды представать перед миром чудовищем, которое столь
безжалостно разделалось с советскими людьми. Я серьезный человек, господа. Моя
задача – взять власть, а не удрать с мешком награбленного золота. Без крайней
нужды мне не хотелось бы применять крайние меры. Но если вы меня вынудите...–
Он осклабился.– Вам придется верить, потому что другого выхода у вас попросту
нет. Получите самое ценное – жизнь...
Лаврик с большим сомнением покачал головой, пожал плечами:
– Кто вас знает, герр команданте...
Бородатый Леон, не изменившись в лице и позе, что-то громко
рявкнул на креольском. Мазур на всякий случай напружинился, выбрал цель для
броска – того типа, что стоял к нему ближе всех. В руках у него, как и у
остальных, был «Стерлинг» с глушителем. Удобная штучка, короткая, прикладистая,
тридцать четыре патрона. Далековато стоит, да и народу в каюте слишком много,
получится каша...
Однако ничего страшного не произошло. Тот, кого Мазур только
что наметил в качестве наиболее реальной цели, шустро выскочил за дверь. И
через пару минут вернулся, подталкивая металлическим плечевым упором автомата
двух печально выглядевших служителей закона – лейтенанта Ожье и того парня,
что просвещал Мазура насчет большого музунгу. С ними, похоже, не церемонились
вовсе – на лицах кровь и припухлости.
Короткая команда – и обоих поставили на колени посреди
каюты. Леон, сидя в прежней позе, плавным движением достал из-за отворота
мундира «Вальтер» с глушителем. Держа пистолет горизонтально, словно бы никуда
конкретно не целясь, потянул спуск. Глушитель с кашляющим звуком выплюнул узкий
лепесток желтого огня.
Полицейский медленно опрокинулся набок, повалился на пол и
замер, только ноги конвульсивно подергивались. Со своего места Мазур хорошо
видел посреди его лба черную дырочку с опаленными краями. Ожье зажмурился,
вжимая голову в плечи. «Вот тебе и большой музунгу,– растерянно подумал Мазур,–
не того ты, парень, боялся...»
– Кто-нибудь здесь еще полагает, что я шучу? – спокойно
спросил Леон.– Лейтенант – следующий. Потом настанет очередь ваших людей,
капитан. Что поделать, у меня больше нет местного материала, а вы, я вижу,
чертовски упрямы...
Глава 8
И вновь завертит нас...
– Ну хорошо, хорошо! – истерически вскрикнул Лаврик.–
Давайте, я покажу... Пошли...
– Это почему же ты? – дернулся к нему Мазур, налетел
грудью на предусмотрительно выставленный ствол автомата и замер. Повторил с
дрожью в голосе: – Это почему же ты один?
– Вот это уже лучше,– сказал Леон с некоторым одобрением.–
Все идет, капитан, как я и предсказывал: ребятки, даром что молоды, хотят
жить... Ксав, возьми-ка обоих и в темпе двигай к тайнику. Если они не принесут
сюда все через...
– Вы что, рехнулись? – огрызнулся Лаврик.– «Принесут»...
Там килограммов двести золота, только и бегать с такой ношей на горбу по
кораблю...
– Да? – спокойно сказал бородач.– Ну, простите,
господа, увлекся. В самом деле, я как-то не подумал... Просто покажете тайник.
Ксав, если не уложитесь в четверть часа, я велю ухлопать этих,– он кивнул на
Мадлен и Дракона.– Вам ясно, господа кладоискатели?
– Не уложимся,– сказал Мазур.– Одна дорога сколько времени
займет – нам в нижний трюм спускаться, потом вылезать оттуда, да и тайник нужно
еще открывать, мы же не в простой шкафчик все свалили...
– Ну ладно, полчаса,– сказал Леон. Как он ни пытался
остаться невозмутимым, а глаза поблескивали азартом.– Покажете тайник Ксаву,
возьмете пару пригоршней для наглядности и быстренько – назад. Или через
полчаса этих двоих... Живо!
Повинуясь его жесту, двое автоматчиков развернулись к Мазуру
с Лавриком, бдительно наставили трещотки. Ксавье, поигрывая пистолетом с
глушителем, любезно предложил:
– Пойдемте, господа? Руки за спиной держите, так будет
спокойнее и мне, и вам...
Они вышли из каюты и двинулись по коридорам – пустым,
тихим, ничуть не изменившимся. Когда свернули за угол, Мазур, чуть повернув
голову, негромко сказал:
– Ваши парни не услышат... Комиссар, вы вроде бы насквозь
городской, культурный человек... Что вам в этой политике?
Комиссар хмыкнул:
– Мистер Мазур, государственность у нас еще не устоялась, и
возможны самые решительные изменения...
– Хотите быть министром внутренних дел?
– А почему бы и нет?
– Это зыбко и нереально,– сказал Мазур, не замедляя шага.– А
ценности есть ценности. Мы могли бы договориться, лучше уж делить на шестерых,
чем отдавать неизвестно кому на самые дурацкие цели... Все равно этот ваш
герильяс их пустит по ветру, на революцию или как там это у вас зовется...
Краешком глаза он видел лицо комиссара – честное слово,
на нем какой-то миг присутствовало тягостное раздумье и борьба чувств. Комиссар
Ксавье, человек в годах, был прагматиком, а не юным герильясом из пальмовых
джунглей...
– Ну? – спросил Мазур.
– Мистер Мазур, там осталось двенадцать человек, не считая
Леона,– ответил Ксавье быстрым шепотом, с ноткой явственного сожаления.– Я
рискую запутаться в нешуточных сложностях... Справиться со всеми –
нереально, да и остаток дней придется жить в вечном страхе, в особенности если
переворот все же произойдет... Живо! – прикрикнул он, как человек,
принявший окончательное решение.– У вас мало времени...
– Я помню,– сказал Мазур.– Сюда...
Увы, внести раскол в ряды противника не удалось. Ксавье вряд
ли отличался особой идеологической преданностью этому их Фронту, но вот мести
оставшихся безусловно боялся так, что это перевешивало любую жажду золота. И
все же Мазур предпринял еще одну попытку. Он уже не надеялся прельстить
комиссара златом, но следовало привести его в состояние тягостных раздумий. От
этого у него ослабнет внимание, реакция станет уже не та, проще будет работать.
