...Он первым, головой вперед, выскользнул из шлюзового люка.
Бережно держа в левой черный пластмассовый мешок с автоматом и подсумками,
оглянулся на Лаврика. Особист плыл следом, в общем, удовлетворительно. Не
растерял кое-какие навыки. Время летит, время, нужно поспешать...
Мазур обогнул руль «Сириуса», бросив беглый взгляд на
неподвижно застывший винт. Несколькими сильными гребками погрузился метра на
три поглубже, чтобы не заметили с борта пиратского суденышка. Вряд ли они
бдительно наблюдают за водной гладью, но осторожность не помешает, боевой
пловец наиболее уязвим как раз при выходе из воды на объект, когда меняет одну
стихию на другую...
Над головой чернело овальное пятно, днище кораблика, вокруг
него причудливой светлой сетью сплетались солнечные блики. В атаку нужно идти,
конечно же, первым – Лаврик еще может сносно бултыхаться под водой, но
вряд ли сумеет обрушиться как надлежит, кто его этому учил?!
Жестами Мазур постарался объяснить задачу. Лаврик
кивнул – дай-то бог, чтобы все понял...
Мазур поплыл к корме. Лаврик, поднырнув под днище, ушел на
другую сторону суденышка. Надо же, ракушек на днище наросло сверх меры, плохо
заботилась полиция о своем транспортном средстве, давно чистить пора...
Корма... Руль... Замерший винт, темные ряды заклепок на обшивке...
Еще раз хорошенько прокрутив в памяти общий вид кораблика,
его надстроек, длину и ширину, Мазур ухватился за толстую железину, перо руля,
поставил на нее ногу, уселся верхом. Медленно высунул голову над поверхностью
воды, посмотрел вверх. Над низкими перильцами на корме не появились ни голова,
ни дуло автомата. Порядок. Перекрыв вентили, он сбросил акваланг одной рукой,
подержал его на весу и разжал пальцы. Моментально оправдав законы физики,
акваланг пошел ко дну, как топор: ну, никуда не денется...
За аквалангом последовали ласты. Застегнув на мокром теле
ремни подсумка, Мазур достал автомат из мешка, поставил правую ногу на широкую
железину руля, проверил, не соскользнет ли, и одним сильным, отточенным рывком
перебросив тело, оказался на палубе, приземлился на расставленные ноги.
Пригнувшись, поводя стволом автомата, прислушался. Тишина.
Выглянул за борт. Возле руля маячил Лаврик, неуклюже, не в пример Мазуру,
освобождавшийся от акваланга.
Пора. Перегнувшись туда, Мазур протянул руку и выдернул
напарника на корму. Разомкнувшись, они двинулись вдоль бортов, вдоль
надстройки. Опа!
Не меняя положения, Мазур выпустил короткую очередь – и
обнаружившийся на дороге человек выпустил автомат, завалился, подломившись в коленках.
Стук автомата о доски палубы показался громом. Метнувшись вперед, Мазур
убедился, что правки уже не требуется. Побежал на цыпочках дальше, услышал
неподалеку кашляющие щелчки очереди. Ага, на носу – никого, если не
считать пулемета, не способного самостоятельно оказать сопротивление...
Из-за надстройки показался Лаврик, поднял большой палец.
Можно было и не спрашивать, чем там кончилось с его клиентом. Мазур
передвинулся правее...
Некогда было разворачивать автомат в ту сторону, он не успел
бы. Левой рукой вырвав нож из черных ножен, Мазур нанес короткий, экономный
удар под горло, повернул клинок по всем правилам и, вырывая, ударил ногой,
отправив противника за дверь. Надо же, нос к носу столкнулись, а этот сучонок
говорил, что на кораблике осталось только двое...
– Посмотри там...– приказал Мазур, проиллюстрировав
распоряжение выразительным жестом.
Лаврик нырнул в низкую дверцу. Мазур скользнул следом,
прижался к стене возле косяка так, чтобы его не заметили с борта «Сириуса».
Секунды тянулись неимоверно долго, вызывая прямо-таки физическую боль, он
старательно прислушивался, но внутри не слышалось ничего, хотя бы отдаленно
напоминавшего шум схватки.
Наконец Лаврик появился из тесных недр судна, пожал плечами:
– Никого.
– Ну, тогда пошли...– сказал Мазур.– Только сначала этих
внутрь нужно заволочь, а то заметят еще...
Он поднимался по «адмиральскому» трапу первым, пригнувшись,
держа автомат на весу в правой руке. Когда его голова вот-вот должна была
показаться над бортом, спохватился, нагнулся к взбиравшемуся следом Лаврику,
прошептал:
– Их же никого нельзя оставлять вживе...
– Не учи ученого...– покривился Лаврик.
Нельзя было оставлять живых свидетелей, которые потом смогут
протрепаться полиции, зачем устроили налет на судно. Вполне возможно, бородатый
Леон, человек серьезный, далеко не всем раскрыл истинные цели операции, но
рисковать все же не стоит...
Одним прыжком Мазур оказался на палубе. Огляделся. Человек в
синем мундире, сидевший на красном пожарном ящике, только и успел вскочить,
поднять с колен автомат, а больше ничего уже не успел, скупая очередь, серия
кашляющих щелчков, швырнула его назад, и он, нелепо мотнувшись, сполз на
палубу.
Стояла покойная тишина, за бортом искрился мириадом искр
океан, вдали колыхались верхушки пальм, и у высоких рифов кипел прилив.
Ощущение дурного сна, тягостного кошмара не проходило, хотя и было
профессионально загнано в дальний угол сознания.
Заложники наверняка согнаны в большую кают-компанию –
другого подходящего помещения на корабле попросту нет. У «синих акул» нет
никакого опыта скоротечного боя на большом современном корабле, их вряд ли
этому учили, тут Ксавье не соврал, они до сих пор пробавлялись диверсионными
налетами на окраинные полицейские участки и прибрежные городки, а это совсем
другая тактика и выучка...
– Давай в радиорубку, потом – в кают-компанию,– сказал
Мазур, не теряя времени.– Справишься?
– Справлюсь,– кратко ответил Лаврик.
Он не суетился, не дергался и в общем вполне устраивал
Мазура в качестве напарника для данного конкретного случая. Пожалуй, к
особистам Мазур был раньше не вполне справедлив – или, по крайней мере, к
Лаврику персонально. Но некогда было извиняться за прошлое, вообще расплываться
эмоциями...
– Поехали...
Мазур несся по коридорам, по переходам, по трапам, беззвучно
переставляя ноги, скользя на цыпочках диковинным привидением. Вокруг было пусто
и тихо, показалось на миг, что за время его отсутствия из пучины всплыл-таки
неведомый и страшный большой музунгу, ухитрился, не причинив ни малейших повреждений
кораблю, как-то забрать с собой в глубину всех без исключения людей и он,
Мазур, оказался на «Летучем Голландце» новейшего образца, Лаврика тоже уже нет,
и Мазур остался один-одинешенек...
Мельком выругав себя за эти мысли, он замедлил шаг.
Осторожно подкрался к дверям капитанской каюты. Те двое с автоматами –
тоже, конечно, не подарок, но опаснее всех бородатый Леон, его нужно, кровь из
носу, валить первым, больно уж ловко обращается с оружием, сволочь...
Какой-то миг колебался: выдумать нечто для секундного
ошеломления противника или войти без психологических выкрутасов? В конце концов
решил не рисковать. При малейшей оплошности психологические выкрутасы могут
дорого обойтись, когда имеешь дело с типом вроде Леона... С превеликой
осторожностью прислушался.
