– Да вставайте вы! – сердито бросила Мадлен.– Что
расселись? – Она прямо-таки бежала на месте, переминалась с ноги на ногу.–
Капитан, они разнесли вам радиорубку... у вас есть где-то запасная рация? Не
может не быть...
– Предположим...– осторожно произнес Дракон, грузно
выпрямляясь.
– Немедленно свяжитесь с вашими кораблями, они где-то
неподалеку. И уводите судно в нейтральные воды, немедленно! Что вы
стоите? – Она выпустила длинную фразу на французском, судя по интонации и
яростному личику, сплошь состоявшую из самой что ни на есть ненормативной
лексики.– Шевелите задницами! «Герцогиня» вас превосходит в скорости чуть ли не
вдвое, они уже идут сюда! Ну что вы на меня таращитесь, мать вашу? Уходите в
нейтральные воды и вызывайте ваши эсминцы! Времени нет совсем!
– Там его люди...– в полном замешательстве сказал Лаврик.
– Там только его трупы, болван! – огрызнулась Мадлен.–
Ваш рулевой меня не слушает, требует вас! Живо! Ваше золото мне совершенно не
нужно! Ясно?
– «Герцогиня»? – переспросил Лаврик.– Значит, Лажевен?
– Нет, его старуха бабушка! – заорала на него Мадлен.–
Шевели жопой, идиот! Лажевен в этих местах – царь и бог, «Герцогиня»
вооружена так, что вам хватит выше крыши!
– Присмотри тут,– бросил Мазуру Дракон.– Самарин, марш!
Мазур впервые видел адмирала бегущим. Дракон грузно рванул к
двери, на добрый метр опережая Лаврика. Вслед за ними, повинуясь энергичному
жесту Мадлен, бомбой вылетел Жиль, толкавший перед собой Дирка.
Как ни в чем не бывало заткнув своего «Манурина» за широкий
пояс джинсов, Мадлен уселась за стол, присматриваясь к рации. Косясь на нее,
Мазур подобрал автомат и убедился, что «Беретта» снята с предохранителя,
поставлена на непрерывный огонь.
– Не балуйся,– устало бросила Мадлен.– У вас на корабле есть
что-нибудь вроде пулеметов? На «Герцогине» – автоматическая пушка,
довольно старенький «Эрликон», но все равно убойный... Есть, спрашиваю?
Мазур растерянно мотнул головой. Она, заведя глаза в
потолок, тяжко вздохнула:
– Бог ты мой, ну разве трудно было запастись? – Резко
развернувшись с вращающимся креслом, уставилась в иллюминатор.– Ага, ускоряем
ход... Уже легче...
– Что им нужно? – глупо спросил Мазур.
– Золото,– не оборачиваясь, бросила Мадлен.– Так трудно
понять? Гольден, оро, голд, ор... Нет, не видно пока... Сирил, сделай что-нибудь
со своим лицом. Оно у тебя очень уж идиотское. Что, никогда не видел тайных
агентов под прикрытием? А сам-то ты кто? Твой адмирал поумнее...
– Адмирал?
– Ну да, а кто же? Милый, люди вроде вашего Зимина –
чересчур заметные персоны, числятся в любой серьезной картотеке. Вот меня пока
что в ваших картотеках нет, что меня, признаюсь, вовсе не удручает... Ты не мог
бы целиться в другую сторону? Терпеть не могу, когда в меня тычут автоматом...
черт, поздно! Говорила же!
Мазур одним прыжком оказался рядом с соседним иллюминатором.
Справа, неизвестно откуда вынырнув, появился белый кораблик с изящными
обводами, до него была, если прикинуть, чуть ли не миля, но Мазур и на таком
расстоянии узнал «Прекрасную герцогиню». На баке у нее блеснула череда крохотных
вспышек, и в море взлетел рядок белопенных фонтанов.
– Слишком далеко,– сказала Мадлен почти спокойно.– Пока
что – не опасно. Но они быстрее...
На корме «Герцогини» замигали острые вспышки ратьера. Без
всякого труда Мазур расшифровал то, чего и следовало ожидать: «Застопорить
машины, лечь в дрейф. Открываю огонь».
Не похоже было, чтобы рулевой послушался команды,– «Сириус»,
выжимая из машин все возможное, уходил к зюйду. Однако белый кораблик вырастал
удручающе быстро...
– Собери магазины,– распорядилась Мадлен.– Чует моя душа,
придется хлестаться... Черт!
Вторая полоса фонтанов взлетела очень уж близко от борта,
кабельтовых в полутора. Уже можно было рассмотреть развернутую в их сторону
автоматку на турели, суетившиеся вокруг фигурки – и другую группу, снимавшую
брезент с чего-то продолговатого, на крыше надстройки...
– Ложись! – заорал Мазур, оторвал ее от иллюминатора и
бросил на пол, плюхнувшись рядом.
По надстройкам «Сириуса» словно провели великанской палкой.
Оба иллюминатора так и брызнули осколками толстого стекла. Пулеметная очередь
хлестнула по кораблю слева направо, справа налево...
– Топить они нас не будут,– неподвижно лежа на спине рядом с
Мазуром, сказала Мадлен в промежутке меж двумя новыми очередями.– Это означало
бы потопить и груз... Но прижмут качественно... Ох, как палят...
Дико, но в ее последних словах прозвучало нескрываемое
удовлетворение. Она даже повторила:
– Ах, как палят... Прелестно...
– Да? – поморщился Мазур, пригибая голову.
– Прелестно,– сказала Мадлен.– Именно так. От такой пальбы
остаются чересчур уж наглядные следы, вот что...
Она, низко держа голову, подползла к столу, на ощупь
вытянула руку и сдернула на пол рацию, подхватила ее на лету. Рация оказалась в
простенке и потому ничуть не пострадала.
Дверь распахнулась. Кто-то, скуля и подвывая, распластавшись
так, словно стремился стать не толще газетного листа, вполз в каюту. Мазур не
сразу узнал Панкратова – перепуганного, перепачканного, оставлявшего на
полу кровавые пятна. А узнав, подполз к нему, перевернул на бок, осматривая.
Панкратов скулил и выдирался.
– Лежать! – рявкнул Мазур.
Очередная пулеметная очередь, как можно понять, прошла
где-то выше, по самым верхним надстройкам. И тут же справа послышался
треск – судя по звукам, в борт влепили-таки малокалиберный снаряд из
устаревшей, но надежной автоматки.
Панкратов в ужасе замер, и Мазуру удалось, наконец, отыскать
рану – ничего страшного, в общем, пуля по касательной рванула плечо, крови
не так уж мало, но от такого никто еще не умирал... Разодрав на себе рубашку,
Мазур в лихорадочном темпе наложил тугую повязку, затянул узел так, что
Панкратов взвыл. Замахнулся:
– Лежи, хрен такой! Выживешь!
– Что происходит? – паническим шепотом спросил
бледнейший замполит, кривясь и закатывая глаза.– Почему в капитанской каюте
иностранные граждане?
– Уйми этого идиота,– спокойно сказала Мадлен, лежа на полу
лицом к рации и старательно крутя верньеры.
– Тихо! – шепотом рявкнул Мазур, сжав ладонью
замполитовы щеки.– Убью, на хер!
Как ни удивительно, Панкратов заткнулся. Пополз в угол.
– Всем, всем, всем! – громко, отчетливо говорила Мадлен
в толстый квадратный микрофон.– Всем, кто нас слышит! Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй!
Советское научное судно «Сириус» обстреляно в международных водах неизвестным
кораблем!
– Частота...– громко сказал Мазур, подползая ближе под
грохот захлебывавшегося совсем близко пулемета.– Нужно работать на частоте в
пятьсот...
