— Выпьем! — предложил гостю. — За счастье ваших детей!
Он схватил бокал и осушил его разом. Я плеснул еще.
— Хоть и ждал, но все равно неожиданно, — он всхлипнул. — Что теперь? Даже не знаю! Шить подвенечное платье?
— Не спешите! — возразил я. — Свадьба после войны!
— Вы думаете?.. — встревожился он.
— Я знаю! Очень скоро. Возможно, через неделю.
Недели Рику с Леной очхи не дали…
18
Начальник Генерального штаба, высокий и сухопарый, отодвинул штору от карты и прочистил голос.
— Ну! — поторопил Алексей.
— Они высадились у Иван-Города. — Генерал ткнул указкой в карту. — Береговые батареи не смогли помешать: место высадки в стороне. Существенными сухопутными силами Иван-Город не располагает, начальник гарнизона не решился бросить их в бой. Очхи обошли город с тыла и окружили его. После чего к берегу подошли вражеские канонерки и открыли огонь. Гарнизон не вынес ожесточенной бомбардировки и выбросил белый флаг.
— Трусы! — сказал Алексей.
— Захватив Иван-Город, войска Союза беспрепятственно осуществили десантирование кавалерийской дивизии и полка пехоты. Полк остался удерживать плацдарм, а дивизия устремилась по дороге на Петроград. Помешать ей было некому. К вечеру пала Нарва…
— Твою мать! — выругался Алексей.
— В Нарве дивизия заночевала, но не приходится сомневаться: утром продолжит наступление. С учетом скорости конного марша можно предположить: в Петрограде они будут через два дня.
— Сведения точные? — спросил Алексей.
— Связь очхи нарушили, но на разведку вылетал аэроплан. Военный летчик, князь Горчаков, ручается за достоверность.
— Что думаете предпринять?
— В Петрограде нет сколь-нибудь значительных сил. В преддверии войны части выведены к границе. Остались жандармские формирования, юнкера… Против конной дивизии им не выстоять. Я приказал перебросить к городу корпус пехоты и две дивизии кавалерии. Они уже в пути. Кавалерия идет своим ходом, пехоту везут эшелонами. Однако расстояние слишком велико. Первые части ожидаются не ранее чем через три дня.
— Вы хотите сказать?.. — Алексей встал с кресла.
— Столица обречена. Необходимо немедленно эвакуировать государственные учреждения и, в первую очередь, царскую семью в Псков. Путь пока свободен.
— Ты охренел, генерал?!
Начальник Генштаба будто подавился.
— За всю историю Новой России не было случая, чтоб столицу эвакуировали! — бушевал Алексей. — Ее даже не осаждали! Как же, вашу мать, вы прошляпили такое?
— Ваше императорское величество! — осмелился генерал. — Вероломное нападение!
— Какое, хрен, вероломное?! У нас с Союзом нет мирного договора. Они, как и мы, могли напасть в любую минуту. Трудно было предусмотреть? Заблаговременно подтянуть к Петрограду войска?
— У нас не было для этого оснований.
— Разрешите? — Зубов выступил вперед.
Алексей кивнул.
— Месяц тому я направил в Генеральный штаб записку, в которой на основании имеющихся агентурных сведений сделал вывод о неизбежном десантировании войск Союза на побережье Новой России. Было даже указано, что цель неприятеля — Петроград. Аналогичную записку направил в Генштаб и командующий пограничным округом Ливенцов.
— Это так? — Алексей повернулся к генералу.
Тот кивнул.
— Почему не приняли мер?
— Генштаб счел эти предположения необоснованными.
— Вы? Сочли?! Какое у вас жалованье, генерал?
— Десять тысяч рублей!
— В год! С квартирными и прочими свыше тысячи в месяц. Казна платит вам большие деньги для того, чтоб вы думали, а не считали. Я избавляю вас от непосильного бремени начальника Генштаба. Свободны! Прошение об отставке напишете в приемной!
Генерал побледнел, положил указку и вышел.
— Нужен новый начальник Генштаба! — Алексей обвел взглядом присутствующих. Генералы подобрали животы и развернули плечи. — Ты! — Царь указал на Зубова.
— Ваше императорское величество, я жандарм! На этом посту нужен стратег.
— Эти, что ль? — Царь ткнул пальцем в генералов. — Да они уже обделались…
— Предлагаю Ливенцова!
— Войскового старшину! — ахнул кто-то из генералов.
— Чин — дело поправимое! — буркнул Алексей. — Почему Ливенцов? Обоснуй!
— Гордея Ивановича знаю с училища. Золотая медаль, блестящая служба. Как офицер Ливенцов проявил не только храбрость, но и редкое самообладание вкупе со стратегическим мышлением. В прошлую войну, заменив убитого командира полка, он прорвал фронт неприятеля и повел казаков в стремительный рейд по тылам противника. Это вызвало панику в армиях Союза и заставило их отступить. В конечном итоге рейд Ливенцова позволил нам выиграть кампанию. Любой другой офицер после такого подвига сделал бы блестящую карьеру!
— Отчего ж не Ливенцов?
— Женат на вейке. В Генеральном штабе сочли: это серьезное препятствие.
«А в царском дворце их поддержали!» — добавил Зубов мысленно.
Алексей задумался.
— Вызывайте Ливенцова! — сказал после молчания. — Пошлите за ним аэроплан!
— Ваше императорское величество! — заметил один из генералов. — Новый начальник Генштаба не привезет с собой войск. Петроград защищать некому. Мы настаиваем на эвакуации!
— Лучше б думали, как остановить очхи! — огрызнулся Алексей. — Надо выиграть время до подхода наших!
— Против дивизии Союза направить некого!
— Если у вас нет, я найду! — сказал Алексей. — Помогай ему бог! — Царь широко перекрестился.
* * *
Дорога спускалась с возвышенности и ныряла в распадок. Пологие склоны густо поросли лесом, высокие стройные сосны приступали к дорожному полотну, оставляя с обеих сторон полосы шириною метров в двадцать.
«Идеальное место для засады!» — подумал Кулешов.
Он достал бинокль и внимательно осмотрел склоны. Присутствия противника не наблюдалось. Беспокойство было излишним: час назад распадком прошел усиленный дозор. Солдаты прочесали склоны и никого не обнаружили. Да и не могли. По показаниям начальника Нарвского гарнизона, ближайшая крупная группировка войск Новой России — в Петрограде. О продвижении дивизии там уже знают (вчера над солдатами Союза летал аэроплан с трехцветными кокардами на крыльях), но быстро перебросить из столицы войска невозможно. Ускоренным маршем конница проходит пятьдесят-шестьдесят километров в день, а до Петрограда вдвое больше. Некого им перебрасывать. «Языки» что в Иван-Городе, что в Нарве единодушны: в Петрограде и полка кавалерии не наберется. Да и какая кавалерия? Конные жандармы, только и умеющие, что разгонять демонстрантов.
