– И конечно, не догадывался, зачем он на эту дачу своих парней отправит? – хмыкнул Феликс.
Валька отвернулся, если и наблюдалось в нем сожаление, то вовсе не его поступок тому виной, а чужая прозорливость и малоприятное положение, в котором он оказался.
– Значит, Виктора Фирсанов не убивал? – помолчав немного, задумчиво спросил Феликс.
– Нет. Я же говорю, идея появилась уже после его смерти.
– А Коршунова-младшего?
Готова поклясться, Валька икнул от неожиданности, да так и замер. Правда, ненадолго.
– Вы что, спятили?
– Нет, – покачал головой Феликс. – Шлепнули парня, чтобы Виктора подставить. Рассчитывали, что Коршунов разберется по-свойски с убийцей сына?
– Не может быть... – Валька буквально позеленел от страха. – Я тут совершенно ни при чем... если Фирсанов... да не мог он. Он не раз с Коршуновым пересекался и знал, что старикана иметь врагом – верная дорога на кладбище. Нет, ни за что не поверю.
– И кто, по-твоему, убил?
– Витьку – точно Коршунов. Я эти байки о Софье и чокнутом художнике считаю глупостью. Коршунов давно на наш бизнес зарился, а он из тех, у кого слово с делом не расходится. Кто застрелил его сына, я не знаю и знать не хочу. Какой-нибудь наркоша вроде него.
– Или Виктор? – подсказал Рогозин.
– Виктор? Вы точно с ума сошли. Никого он не убивал, ни Коршунова-младшего, ни этих девок. С мозгами у него все в порядке было. Если не считать чересчур большой любви к сестрице. – Он посмотрел на меня и усмехнулся.
– О чем ты? – нахмурилась я.
– Думаешь, никто ничего не замечал? Он с ума по тебе сходил, и братских чувств там было самый минимум. Оттого ты в конце концов и сбежала. Про меня Петька проболтался? – задал Легостаев вопрос. – Вот урод. Еще друг называется.
– Петька сказал: когда мы совещались в его кабинете и я вышла в туалет, Артем проверил мой мобильный. Это правда?
– Правда. Ему очень не нравилось, что ты везде суешь свой нос, он о тебе беспокоился.
– Беспокоился?
– Ну да. Просил на тебя воздействовать. Я ответил, пусть делает что хочет, а он все не унимался. И после звонка Нестерова, когда ты вышла, показал мне телефон. Видишь, говорит, она общается со своим бывшим похитителем, кончится это плохо. По-моему, он в тебя влюблен. Последние дни ходит понурый, не удивительно, раз у тебя появился новый друг.
Мы с Феликсом переглянулись.
– О Нестерове ты Фирсанову рассказал?
– Ему-то что за дело до бывшего водилы? Конечно, нет. Кристина, если бы не этот тип с его бандитскими привычками, я бы никогда... Нам надо как-то вместе дело делать, ну, или расходиться по-человечески... Предлагаю забыть все и начать с чистого листа.
– Я поняла, – кивнула я с серьезным видом. – Ничего личного. Просто бизнес.
– Вот именно.
– Сейчас суну тебя башкой в воду, – разозлился Феликс, – и не будет ничего личного.
Валька вздохнул и отвернулся, но молчал недолго.
– Между прочим, твой Щетинин – чокнутый извращенец, – ядовито заговорил компаньон. – Он кайф ловит, только когда баб связывает и их колотит. Мне Маринка рассказывала. Ей это счастье надоело, и она Петьку послала. Думаешь, почему он без гроша сидит? Женушка ободрала его как липку, и он на все ее условия согласился, лишь бы избежать судебного разбирательства. Маринка стерва и так бы все красочно изложила, что Петьке бы точно не поздоровилось. Он просил ее молчать, и она помалкивала, но мне по пьяни проболталась. Если кто и убил этих девок, так вовсе не твой брат, а Петька. Хотя это, конечно, глупость.
Хоть он и сказал «глупость», но зерна сомнения посеял.
Мы вернулись в город, высадили Вальку возле офиса, где на парковке стояла его машина, и поехали домой. Я думала о Щетинине, а Феликс, скорее всего, о неведомом мне Фирсанове, потому что, войдя в квартиру, первым делом заявил:
– Вряд ли этот тип успокоится. Тебе надо на время уехать, лучше всего в Лондон.
– Чего я не видела в этом Лондоне? – проворчала я.
– Наверное, того, что скоро увидишь здесь.
– Никуда я не поеду.
– Ясно. Что ж, придется решать проблему по-другому.
– Как?
– По-другому, – отрезал Феликс. – С тобой трудно иметь дело. Сегодня я просил тебя ждать в лесу, а ты явилась на эту треклятую дачу. Хорошо, что к тому моменту враги уже дремали, а если бы нет?
– Я испугалась.
– Ну, так и делала бы, что велели.
– Я испугалась вовсе не за себя.
Феликс взглянул исподлобья, но промолчал. А я подошла к нему и попросила:
– Поцелуй меня.
Он, конечно, поцеловал, но как-то неуверенно. Я прижалась к нему потеснее, а потом попыталась расстегнуть его джинсы, чтобы не оставалось сомнений в моих намерениях.
– Это предложение? – спросил Феликс.
– Конечно.
– Немного неожиданно.
– На самом деле я была готова гораздо раньше, но ты не особо настаивал.
– А я-то думал, мне придется еще изрядно помучиться.
– Извини, что разочаровала.
– Дурочка... – Он подхватил меня на руки и понес в спальню.
В ту ночь я была бы абсолютно счастлива, не терзай меня сомнения в искренности чувств, которые Феликс демонстрировал с таким пылом. Я-то рассчитывала, что наша близость заставит его быть куда откровеннее, но все оказалось по-другому.
– Мы не могли встречаться раньше? – лежа рядом с ним, спросила я. Вопрос свидетельствовал о том, что надежд я не теряла, вот и пыталась ему помочь.
– Если только в прошлой жизни.
– У меня странное чувство, что ты уже целовал меня когда-то.
– Да? А у меня горькие сожаления, что я тратил время на других женщин. Слава богу, теперь это в прошлом. – Он смотрел мне в глаза, легонько касаясь моих губ пальцами. К тому моменту стало ясно: Феликс успел прочно обосноваться в моем девичьем сердце, и я решила дать ему еще один шанс, хоть и было это против правил.
– Там, на стадионе, был ты? – Он бы мог задать вопрос, что я имею в виду, но делать этого не стал. Лег на спину и закинул руки за голову.
– Нет.
– Нет?
– Ты всерьез ждала другого ответа? Чтобы задать еще вопрос: а что я там делал, почему прятался?
– Вполне естественный вопрос. Как считаешь?
– Спросить можно что угодно. А вот отвечать стоит далеко не на все вопросы, хотя бы потому, что ответ тебе может не понравиться. Моя жизнь до встречи с тобой была одна, а теперь совсем другая. Вот и все.
Утром Феликс выглядел чересчур задумчивым для человека, все мечты которого осуществились. Хотя это, конечно, тоже повод.
