Аватар спешился. Денек выдался морозный, и село казалось вымершим. Постучать, что ли?
– Ты зашем приехал, шынок? – раздался за спиной шамкающий голос.
Вилль так и подскочил: эльфы ходят бесшумно, но чтоб этим даром обладали столетние божьи одуванчики, слышать как-то не доводилось.
– Ишшешь шего?
– Лук для невесты. Она его страсть как чистить любит, и непременно самый мелкий. Дня не проходит, чтоб не начала хныкать: купи лука да купи лука, не то прибью лопаткой! – мстительно припомнил аватар. Дело было в Северинге, когда раненый капитан лечился у новой подруги. Знахарка отказалась от денег, и Вилль, чувствуя себя нахлебником, помогал по хозяйству в меру скромных тогда сил, в том числе вызвался начистить лука для солянки. Накануне они с Алессой немного повздорили, так что вредина подсунула корзину посевного лука размером с некрупный редис, за который не разбирающийся в огородных тонкостях пациент мужественно принялся, обливаясь горючими слезами. К счастью, Марта вскоре заглянула в чулан проверить, как идут дела.
– Штращти-то какия! – Бабуся схватилась за подвязанные платком щеки. – Ну так пойдем ко мне, шынок, уж я тебя ижбавлю от штраданий нежашлуженных – лука продам, да шамого отборного!
Лук у бабки и впрямь оказался отборный – мельче некуда. Приторачивая к седлу полный туес, Вилль уже представлял, с какими речами будет вручать его Алессе, а вслух поддерживал треп о привидениях, понемногу подводя его к старой усадьбе. Как утверждала селянка, в проклятом доме и раньше творилась всякая бесовщина, а теперь, похоже, завелся вурдалак.
– И воить и воить, и воить и воить!
– И громко воит?
– Ву-у-а-а-а!!! – проникновенно изобразила бабка.
Аватар прочистил ухо:
– Жуть.
– Ото ж! Вон армяковцы бают, дешкать, на ихнем буе вупыри жавелишь, токмо брехня! У них чешнока уродилошь немерено, шбыть-то надобно, вот и подрядили Микища мукой обшипащщя да по околотку в проштыне побегать, а тот жа бутылку и рад штаращщя.
– И давно воет?
– Ш короштеня, пожалуй.
– И что, даже люди пропадали али только скотина?
– Люди – нет, а шкотина и раньше пропадала. Кого волки утащат, кого медведь жадерет альбо рыщь.
– А хозяин у усадьбы есть?
– Был, конешно, как не быть? – вздохнула бабка. – Да тока неведомо кто – нелюдимый был шовшем, а опошля Волны так и вовше шгинул.
После Алой Волны остались десятки таких вот заброшенных усадеб, и дурная слава некоторых вполне оправдывалась наложенными проклятиями, мстительными духами, которых беглые чернокнижники оставили на память будущим жильцам, и тому подобной дрянью, так что этот особняк для магов Стайна стал просто одним из многих.
– Интересненько… – раздумчиво протянул Вилль. Усадьба – именно то самое логово, теперь аватар был в этом уверен, и инстинкт нашептывал о том же.
– Мы туда не ходим, да и тебе не шоветую. – Селянка сказала это серьезно, не понижая голоса до трагически-загадочного шепота, обычно служащего катализатором как раз для внеплановых экскурсий в «зоны паранормальной активности».
Постукивая луком в туеске, Филин взял курс именно туда. Словоохотливая бабушка точно подсказала ориентиры, и не составило труда найти старую усадьбу, расположенную неподалеку от села. За прошедшее время парковые деревья да кустарники обзавелись потомством, расползшимся повсюду, летом превращавшим беседку в шалаш и подступившим к самому порогу особняка. Скамейки частично подернулись лишайником, безносые статуи и давно умолкшие фонтаны оплетали высохшие бурые нити плюща; над усадьбой властвовали тлен и запустение, однако сам дом, сложенный из белого кирпича по гномьей технологии, был выстроен на века. Тяжелые ноги жеребца прокладывали в сугробах глубокую стежку – единственные следы в этом безмолвном парке, не считая птичьих. Приматывая узду к сучку, Вилль почувствовал на себе пристальный взгляд и поднял голову. Из-за сплетения еловых лап за ним по-человечески осмысленно наблюдали черные глаза огромной неясыти. Стало немного не по себе.
Повернув ручку, аватар поднажал плечом – дверь скрипнула, пропуская охотника в логово зверя.
Гостиная утопала в солнечном свете, безжалостно обнажившем печальное состояние некогда роскошного убранства, над которым и время потрудилось, и вездесущие грызуны, и моль. В украшенных лепниной углах трепалась на сквозняке паутина, серые лохмотья лепились к вычурной бронзовой люстре, все было покрыто толстым слоем пыли, и следы аватара надолго останутся единственным свидетельством присутствия жизни в заброшенном доме. Других следов не было, но если тварь умеет летать, то, возможно, левитировать тоже, а скорей всего, кто-то из магов время от времени приводит особняк в подобающий вид: Цирюльник с сообщниками успешно действовали по принципу народной мудрости – хочешь спрятаться, будь на виду. Селяне точно знали, что в доме кто-то есть, но доказать не могли. Сперва вампир боялся отходить от усадьбы далеко, но не хотел привлекать внимание раньше времени, и довольствовался скотиной, однако пропажа оной – дело обыденное; на исходе лета пришел в столицу, убив четверых как раз в юго-восточных кварталах, расположенных ближе всего к логову, а потом осмелел, и вся Равенна превратилась в обеденную залу. К настоящему моменту найдены тела двадцати трех жертв. Найдены! А сколько убийств было совершено по заказу кого-то из Ковена? Сколько ИСС и тайные службы ведут дел, на первый взгляд ничем не связанных со столичным маньяком?! Высокопоставленному хозяину упыря (или все же начальству?) не пришлось укрывать в своем доме опасную тварь, достаточно было вовремя предупреждать его об облавах. Злоумышленники все рассчитали правильно. Вурдалачий притон проверили раз-другой, возможно, за домом какое-то время следили. Но ничего не обнаружили. Теперь здесь можно творить что угодно, маги и не почешутся, списав жалобы суеверных простаков на разгулявшееся воображение. Воет! Ну воет и воет, так если послушать, в каждой деревне и воет, и стонет, и ревет – выбирай страховидло на любой вкус!
В кладовой, ныне пустой, а оттого казавшейся просто необъятной, обнаружился подпол. Потянув за кольцо, аватар поднял тяжелую крышку и скривился от запаха плесени, тугим облаком ударившего в лицо. Кровью, кстати, не пахло. С кромешной тьмой внизу волчье зрение не справится, сымпровизировать бы факел из подручных материалов, благо дерева и ветоши в доме навалом. Если мутированная нежить и не спит, то днем она ослаблена, так что не составит труда захватить упыря и спеленать до заката, как беспокойного грудничка, чтоб ни рукой, ни ногой. Конечно, стоит подстраховаться.
Никто не смеет угрожать любимой, даже в мыслях. Любимая… Жаль, вслух ей об этом не сказал, ну да ничего, время еще будет, а так она сама все знает. Наверное, поэтому столько времени терпела причуды своего мужчины. А сам-то смог бы так или послал бы всё и всех лесом на ее месте?
За дверями рабочего кабинета Его Величества шла беседа престранного содержания:
– Король!
