– Чего тебе?
– Выпусти меня.
– Если вздумаешь буянить, я позову начальство. Тебя просто обездвижат, и проваляешься бревном до утра. Пойдет? – осведомился парень насмешливо и уверенно.
Вилль отрицательно мотнул головой, и связь с внешним миром исчезла. Он прижался к двери спиной. В пустой комнате едва слышно шипели магические светильники и еще что-то мелко лязгало. Пришлось окончить счет с пяти до десяти, чтобы немного успокоиться и понять: это дробит об дверь нож, зажатый в трясущейся руке.
Стоп! Зеленые яблоки и мелисса, зеленые яблоки…
Ну все. Хватит!
…Утром Флокса ждала картина живописней, чем накануне. Человек, пришедший с ним, тоже получил заряд бодрости на день. Вряд ли эльфы-столяры – явление регулярное, так что будет, о чем рассказать друзьям у комелька за чашкой грога.
– Винтерфелл, вы что делаете?! – Ищейка заморгал на стол, перевернутый тремя уцелевшими ножками вверх.
Тшш… Тшш… Тшш… Древесина, стесываясь о камень, порошила желтоватой мукой. Как что? Симпатичные кирпичики, которыми был выложен камин, при ближайшем рассмотрении оказались не гладкими, а будто присыпанными мелкой солью. Не хуже шлифовального бруска.
– Выстрогал кол. Теперь шлифую. Не уверен, что он мне поможет, и все-таки…
– А чем строгали? – с неподдельным любопытством поинтересовался незнакомец.
– Да вон, ножом. – Аватар обдул с кола пыль.
– Для масла?! – ахнул следователь.
– Я его наточил.
Незнакомый мужчина, косо глянув на прибалдевшего Флокса, кашлянул в кулак:
– У меня только один вопрос. Вы состоите в личной охране Его Величества?
– Да, имею честь.
– Больше вопросов нет.
Когда дверь закрылась, Вилль хрюкнул и с колом в руке сполз по стенке на пол, сотрясаясь от беззвучного смеха. Ох, и придурком же он выглядел!
Третий день особенно отличился накалом вызовов и степенью идиотизма вопросов. Вопрос о том, что сильнее – красный прямоугольник, желтый круг или белый треугольник, – едва не поставил Вилля в тупик. Аватар, осовело разглядывая карточку с изображениями, собирался выбрать прямоугольник, потом смекнул… Эге-ге, да это же стилизованный щит герба империи! Стало быть, круг – солнце магов, ну а с треугольником и так все ясно. Тоном университетского богослова Венедикта аватар сообщил, дескать, сила в триединстве. Немолодая магичка повела себя довольно-таки странно. Сухим кулачком за подбородок приподняла голову собеседника, где-то с минуту пристально смотрела ему в глаза, но что прочла там, не сказала. Ушла молча.
Когда на ночь браслеты сняли, у Вилля закружилась голова. Весь день она так трещала, что дар вместе с потоком крови устремился лечить ее на запредельной скорости.
– Вы бы поспали, Винтерфелл, – укоризненно сказал Флокс.
– Как же, поспишь с вашей… – Завалившись на диван, Вилль сунул руку под подушку – проверить, на месте ли кол. Не изъяли, надо же… А вместе с колом обнаружилась какая-то бумажка.
– Послушайте, Винтерфелл… Вы меня слышите? – Маг коснулся плеча аватара и отдернул руку: так селяне тычут палками в пойманного живьем волка – вроде к колышкам привязан, а вдруг вырвется?
– Да.
– Вам известно, что Эс О Ка появился после Алой Волны?
– Да.
– Поначалу мы вместе с ИСС отлавливали бунтовщиков, сумевших избежать правосудия. Гасили очаги некромантии, накрывали логова черных демонологов… Потом стало тише, и мы отделились. Часть наших ушла в ИСС, чтобы бороться с преступностью, а мы название решили оставить прежним, но стали заниматься бытовыми, гражданскими делами Ковена. Кого-то обделили наследством, кто-то решил расторгнуть брак, да не может поделить ценный артефакт, кто-то кого-то нагрел в сделке… Вы меня понимаете?
– Абсолютно.
– Так вот, квартирантами здесь были маги. Дабы обезопасить и себя и их, мы покрыли все выходы из комнаты твореным мертвым золотом. И дверь, и решетки на вентиляции. А знаете, почему комната блестит? Да-да, в малярную краску тоже добавлено мертвое золото. Винтерфелл, кроме как через дверь, отсюда не выйдет ни маг, ни нечисть, ни нежить, ни призрак. И сюда тоже не войдет. Смотрите.
Над сложенной чашечкой ладонью воздух сгустился, затрепетал и полыхнул огнешаром с яблоко величиной. Зная наверняка, что окончательно падет в глазах мага, Вилль потыкал колом в центр шара. Над почерневшим острием вытянулся дымок – волшба не была иллюзией. Понимающе кивнув в ответ на требовательный взгляд, Флокс метнул сгусток в дверь, о которую он разлетелся брызгами, как и положено любому заклятию, соприкоснувшемуся с мертвым золотом. Второй шар атаковал вентиляционную решетку с таким же точно результатом. Третий разбился о стену.
– Убедились?
– А дымоход?.. Ах да, камин магический…
– Его и дровами топят. Взгляните сами.
Пошатываясь, Вилль подошел к камину, опустился на колени и заглянул. Флокс услужливо подсветил: в черной пасти трубы засияла решетка, покрытая мертвым золотом.
– Винтерфелл, призрак вам только мерещится. Может быть, и в Скадаре что-то… примерещилось? – Рука мага мягко опустилась на плечо. Уже без опаски…
«Как псу на холку. Сидеть, дружок, а теперь – дай лапу. Ай, молодец, держи пряник, иди погуляй…» Зазвенит цепочка, размыкая кольцо; пахнет в морду вольным ветром; тяжелая лапа выжмет след на снегу. Да ошейник-то останется…
– Вы уверены, что видели именно то, что видели? Ведь вы были не в лучшем состоянии. Вилль?
Придерживаясь за кирпичную облицовку камина, аватар поднялся.
– Я видел то, что видел.
По лицу мага словно кто тряпкой провел, смазав участливую, сострадательную полуулыбку. Взгляд похолодел, вокруг носа собрались складки, уголки губ опустились.
– Ваше право.
Так и есть. И так будет.
Дождавшись, когда в закрывшейся за Флоксом двери повернется ключ, Вилль добрел до дивана и вытащил из-под подушки кол и обрывок листа, на котором было написано одно-единственное слово: «Держитесь!» Мысль о том, что даже в таком месте, как это, можно найти союзников, обнадеживала. Будет держаться. Столько, сколько нужно.
С запиской аватар поступил согласно традиции заговорщиков всех времен и народов: торжественно съел.
Несмотря на заверения мага, Бродяжка пришла все равно. Вилль отвернулся к спинке дивана и накрыл голову подушкой.
…Седой тщедушный мужчина, к кому вызвали спозаранку, не удостоил приветствием помятого, встрепанного, отчаянно зевающего нелюдя с покрасневшими веками и мутноватым взглядом. Даже представиться не соизволил. Жестом велев сесть, начал без обиняков:
– Тебе известно, какое наказание полагается за лжесвидетельство?
Этот допрос вел жестко, будто напротив сидел не потерпевший, а серийный убийца, прирезавший любимого дядюшку господина Безымянного. Впрочем… Среди тех восьми из отдела прикладной биологии, кого аватар перебил безоружными, вполне мог оказаться чей-то дядюшка. Или еще какой родственник. Или муж. Но что поделать? Они просто оказались не в то время не в том месте. Он убийца – да. Так задумала Пресветлая и так распорядилась жизнь. Обнимает Леську руками, которыми человеческую кровь проливал, а она… знает, конечно, но не видела…
