— Рано его еще резать! — откликнулся Портрат. — Пусть еще погуляет, жирку накопит.
Хохот снаружи послужил свидетельством его остроумия.
Портрат открыл один из каменных сундуков и начал вынимать из него какие-то предметы, выставляя их на стол. Боль и вправду стала спадать, но лодыжка распухла и покраснела. Вот местный лекарь достал какой-то горшочек и начал рассматривать его на свет. Барат удивленно сморгнул. Горшочек-то прозрачный! Портрат заметил его удивленное выражение и хитро усмехнулся:
— Что, раньше не видел?
— Нет, — мотнул головой Барат. — Как вы смогли сделать прозрачный горшочек? Выточили из цельного горного хрусталя?
— Это парень, не хрусталь. Деревня! Это новомодное изобретение нашего Подгорного народа, стекло называется! Кварц, ну и еще кое-какие добавки. Да что я тебе объясняю? Ты, поди, и слова-то такого не знаешь!
Это прозвучало обидно. Ну не знал Барат такого слова, ну и что? Тем временем Портрат снял плотно пригнанную крышку и, засунув в горшочек толстый палец, зачерпнул приличный кусок мази.
— Не дергайся! — благодушно пробасил он. — Я тебе сейчас лапу смажу. Мазь боль и опухоль снимет. Еще побегаешь, шишки об потолки набьешь.
— Почему набью? — не понял Барат, прислушиваясь к ощущениям в ноге.
— Да потому что на таких, как ты, наши потолки не рассчитаны! — захохотал Портрат. — А ты к этому непривычный.
— Эй! Лекарь, ну что там? — донеслось из-за занавески.
— Вам что, горном задницы припекло? — свирепо отозвался Портрат. — Куда вы торопитесь? Материал хрупкий, надо не спеша, вдумчиво лечить.
— Нужно, раз спрашиваю! — сварливо отозвался голос Тархрета.
— Ладно, — махнул рукой Портрат. — Забирайте его, торопыги! Сейчас наложу повязку, чтобы нога не двигалась. Только несите осторожно! Ему надо пару дней поваляться в кровати.
За занавеской установилось озадаченное молчание.
— Это же какая ему кровать нужна? — задумчиво пробурчал кто-то.
Впрочем, кровать Подгорный народ соорудил очень быстро. Когда Барата внесли в пещерку, предназначенную для него, тут же пара карликов принесла какие-то детали, из которых быстро собрали ложе. Только место, предназначенное для лежания, было длиннее обычного и скреплено оно было посередине непонятным образом. Сверху положили два толстых мата, бросили подушку, и на все это свалили Барата.
— Отдохни покуда! — бросил Брамур, выходя. — Поспи, что ли. Потом и поговорим.
Он повернул что-то на стене, у входа. Шар, освещавший пещерку, медленно погас.
Глава 7
Барат, измученный дневными переживаниями, уснул практически мгновенно. Снова перед ним вставали сцены пережитого дня. Он опять бежал через лес, задыхаясь, стремясь успеть, и снова не успевал. Он рубил врагов, рыча от ярости. Огонь синим росчерком проходил по рядам врагов, шипя и плюясь синими же искрами. Противники что-то кричали, корчились и падали на землю. Все новые и новые черные враги набегали на Барата. Они хватали Барата за руки и ноги, причиняя боль раненой ноге. Барат выдирался из рук неприятеля и снова махал Огнем, разя направо и налево. Вот перед ним выскочил закутанный в черные тряпки воин, с его плеча свисали несколько связок белых тонких костей. Барат точно помнил, что он один раз его уже зарубил! Именно после этого черные как будто взбесились. Но снова Барат отчаянным ударом поразил этого врага. Воины Таш отчаянно завыли и бросились на Барата. Наверное, поэтому они так старательно его преследовали… Подождите, какое преследование, если сейчас идет бой! Или они его настигли? Воин вдруг заревел басом:
— Да проснись же ты, сумасшедший!
Барат подскочил и сел на кровати. Несколько карликов, постанывая, поднимались с пола. Прямо у кровати, прижав ладонь к лицу, стоял Тархрет, изумленно и с досадой пялился на Барата одним глазом.
— Ну ты и развоевался! Это же надо! Мы впятером не могли тебя удержать. Силен ты, парень!
— Ничего удивительного! — воскликнул, заходя в пещеру, Брамур. — Если это тот, о ком я думаю, то и вдесятером его было бы не удержать!
— Да что ты заладил: "Тот, о ком я думаю, тот, о ком я думаю"! — повернулся к нему Тархрет. — Этот тот, о ком ты думаешь, мне вон какой фонарь поставил! Можно в штрек без лампочки идти!
Брамур внимательно рассмотрел лицо Тархрета и захихикал:
— Красавец! И как ты объяснишь другим это украшение?
— Не твоя забота! — насупился Тархрет.
— Я не хотел, — несмело попытался оправдаться Барат.
— Еще не хватало, чтобы ты хотел! — буркнул Тархрет, выходя и знаком показывая остальным, чтобы они следовали за ним.
Брамур проводил их взглядом, потом прихватил стоящий рядом табурет и придвинул его к кровати. Взгромоздился на него и уставился на Барата хитро прищуренными глазами.
— А теперь, парень, ты мне ответишь на несколько вопросов.
— А потом вы меня выпроводите наверх? — задал в свою очередь вопрос Барат.
— А ты этого хочешь? — осведомился Брамур пытливо.
— Не знаю. — Барат тяжело вздохнул. — Там меня очень ждут. Те, черные.
— Да уж, — понимающе усмехнулся Брамур. — И чем же ты их так раззадорил, а?
— Они напали на мою деревню. Убили моих родителей, Ребана… Они всех убили!
— А тебя, значит, не убили, а?
— Нет, — мотнул головой Барат.
— А почему?
Барат только пожал плечами вместо ответа.
— А твои родители, они были похожи на тебя?
— Что значит похожи на меня? — вскинулся Барат. — Я с ними всю жизнь прожил! Они были мне самыми родными!
— Я спрашиваю, внешне они были похожи на тебя? — терпеливо расспрашивал Брамур.
— Ну, нет… не очень, — задумался Барат.
— То есть волосы у них не были такими же светлыми, как у тебя?
— Нет, — покачал головой Барат. — Не были. Я вообще один, с такими волосами.
— Так я и думал! — Брамур удовлетворенно потер руки. — А как же так получилось, что ты один такой там оказался?
Барат вынужден был снова ответить пожиманием плеч. Не рассказывать же ему историю его появления. Этот карлик его спас, что есть, то есть. Но Барат пока не мог ему доверять полностью.
— Ты об ардейлах что-нибудь слышал? — с интересом спросил Брамур.
— Отец рассказывал, да и Ребан что-то такое говорил.
— Ребан? Это кто?
— Мой учитель. Он учил меня владеть мечом, — перед глазами снова встала картина усыпанного трупами двора и Ребан, лежащий с мечами в руках. Она была настолько яркой, что Барат даже застонал.
— Не раскисай, парень! — сочувственно прогудел Брамур. — То, что было, не вернешь. Надо жить дальше, раз живой остался. Так что ты слышал об ардейлах?
