Зато его очень заинтересовало то, что егрущщика можно поймать. Аханид осмотрел бутыль, превращенную в артефакт-поглотитель, задал несколько уточняющих вопросов.
– Ты уверен, что эта тварь отсюда не вырвется? – спросил он. – Стекло довольно легко бьется.
– Не вырвется. Прочность Поглотителя – не в материале, а в чарах. Если артефакт сделан добротно, самостоятельно оттуда не освободишься. Разве что кто-то извне поможет.
– Хорошо. Тогда в чем затруднение?
– Затруднение в том, что Поглотитель – здесь, а егрущщик – где-то там. И, пока я его не найду, артефакт бесполезен.
– А ты не можешь его как-нибудь вызвать? Он же демон. Вы, маги, вроде бы часто вызываете демонов.
– Мог бы, если бы знал его имя. Я забыл спросить его у Человека-Скорпиона.
– Ну так вызови его еще раз да спроси.
– Сразу видно невежду… – криво усмехнулся Креол. – Вызови еще раз, легко сказать…
– А что тебе мешает?
– Что мне мешает, говоришь?..
Креол некоторое время подбирал нужные слова, потом махнул рукой. Такие вещи трудно объяснить непосвященному – он же не знаком даже с основами демонологии. Все равно как пытаться объяснить глухому, что такое музыка.
– Просто поверь на слово, что я этого сделать не могу, – проворчал маг. – Лучше скажи, как заставить егрущщика думать, что я снял проклятие.
– По-моему, легко, – пожал плечами Аханид. – Сделай что-нибудь такое, чего женщины не могут. Тогда он решит, что ты снова мужчина.
Креол оторопело уставился на лугаля. Он думал над этим вопросом много часов, но ему даже в голову не пришло такое простое и очевидное решение.
– А… а почему он должен так решить? – наконец обрел дар речи маг. – Как он узнает, что я сделал что-то подобное? И что это вообще может быть такое?
– Как он узнает – не знаю. Маг из нас двоих ты – тебе и разбираться в таких вещах. Откуда вот твой Человек-Скорпион знает о том, о чем он никак знать не может?
– На то он и Человек-Скорпион. Он много чего знает… хотя ладно, я понял, что ты имеешь в виду. Но все-таки – что мне такое сделать? Какие вещи мужчины могут, а женщины нет?
– Женщины могут рожать, кормить грудью, кровоточить раз в месяц… – задумался Аханид.
– Эй! Лугаль! Посмотри на меня и скажи, что ты видишь!
– Женщину. Всклокоченную, растрепанную и с голой грудью. Может, хоть плащ накинешь?
– Мне и так хорошо. А вот ты, по-моему, совсем поглупел. Зачем перечисляешь вещи, которые может женщина, но не может мужчина? Мне нужно прямо противоположное!
– Да, верно. Извини. Так-так… Так… Что-то ничего в голову не приходит…
– Совсем?
– Есть много вещей, которые мужчины делают лучше женщин – сражаются, например, – но женщины тоже могут их делать, просто хуже.
– Скажи что-нибудь, чего я не знаю.
– Сегодня я пролил на циновку тыквенный сок.
– Чего?..
– Это то, чего ты не знаешь. Хотя теперь уже знаешь.
Креол шумно засопел. Аханид же с хрустом поднялся на ноги и принялся обыскивать очаг. Он уже привык завтракать у Креола, а у того сегодня ничего не готовилось.
– Голодный живот делает человека глупым, – задумчиво произнес лугаль. – Ты не можешь наколдовать немного еды?
– Не могу, – огрызнулся Креол. – Я этого не умею.
– Плохо.
Каким-то образом Аханид умудрился вложить в это короткое слово целую бездну разочарования. Креол почувствовал себя уязвленным, даже оскорбленным. Мысленно он дал зарок – как только появится свободное время, освоить несколько материализующих заклинаний.
Чтобы в следующий раз наколдовать богатое пиршество и ткнуть лугаля в него носом.
– Придумал что-нибудь? – поинтересовался Аханид, кладя на железную решетку пару рыбин и поливая их оливковым маслом.
– Может, мне справить малую нужду стоя? – с сомнением произнес Креол.
– А получится?
– Вряд ли, – честно признался маг.
– Уже пробовал, да?
– Придумай сам что-нибудь получше, если такой умный.
– Может, тебе поиграть в свечу? – предложил Аханид.
– Ты смеешься надо мной, лугаль? – внимательно посмотрел на него Креол.
– Вовсе нет. Почему ты так подумал?
– Потому, что я не собираюсь играть в свечу, пока я в таком виде. Я не содомит.
– Я не говорю о том, чтобы играть в свечу с мужчиной. Сделай это с женщиной.
– Я сам теперь женщина, идиот!
– Вот именно. И если ты поиграешь в свечу с другой женщиной, тот демон может решить, что ты снова стал мужчиной.
Креол замолчал и поскреб нижнюю губу. В словах лугаля присутствует зерно здравого смысла. Далеко не факт, что это сработает, но других идей все равно нет и не предвидится.
– А как может женщина играть в свечу с другой женщиной? – смущенно спросил маг.
– В этом нет ничего невероятного. Неужели ты никогда не слышал о женщинах-содомитах?
– Я не особенно интересуюсь подобными вещами, – отвел взгляд Креол.
– А мне вот по долгу службы приходится много чего о них знать. Так что, ты согласен?
– Не думаю, что у меня есть выбор. Согласен.
– Тогда ближе к вечеру я приведу тебе какую-нибудь кар-кида.
– Я бы предпочел харимту. Ты не можешь раздобыть харимту?
– Если хочешь харимту, тебе придется самому отправиться в их храм. Они не ходят в чужие дома.
Креол разочарованно надулся. Несмотря на то что харимту продают свою благосклонность за деньги, они в первую очередь жрицы Инанны. Проституция для них – часть служения своей богине. Харимту учатся этому искусству с юных лет и занимаются им исключительно в храме, овеянные ароматами курений и внимая священным гимнам.
А заманивать демона в храм – пустое дело. По-настоящему могучая тварь может вломиться и туда, но этот егрущщик – явно из низших. Скорее всего, он даже не сумеет переступить порога.
– Храм отпадает, – вздохнул маг. – Пусть будет кар-кида. Только выбирай здоровую и не слишком уродливую. Кстати, платишь ей ты?
– Конечно нет. Ты.
– Тогда выбирай самую дешевую. Я отдал почти все золото Мардуку… причем зря.
– Как пожелаешь, – кивнул Аханид, снимая с очага рыбу. – По-моему, уже можно есть.
Креол потянул носом и невольно облизнулся. Обжигаясь и дуя на пальцы, он принялся рвать белое мясо, жадно заглатывать кусок за куском.
Доев свою порцию, лугаль поднялся из-за стола и сказал:
