Рокериан с подозрением посмотрел на меня, но, видимо, решив, что хуже не будет, решительно снял амулет и протянул мне. Я поспешил к дилижансу. Быстро на ходу зарядив амулет, сделал вид, что копаюсь в сумке. Пассажиры тут же накинулись на меня с вопросами. Я ответил, что предстоит бой с лоперскими лазутчиками и им лучше пересидеть его в дилижансе. Почти все заметно занервничали, но я, постаравшись принять как можно более бодрый вид, сказал, что охрана не сомневается в победе, чем немного успокоил людей. Затем, прихватив сумку, поспешил обратно. Вместе со мной из повозки вышли те двое мужчин, что сопровождали Вителлину.
Рокериан принял у меня амулет, убедился, что заряд его полон, и благодарно кивнул. Сопроводители Вителлины оказались телохранителями, бойцами умелыми, но разбавлять ими слаженные пятерки было нецелесообразно. Поэтому командир отправил их защищать дилижанс как последний рубеж обороны. Подошедшую Кламиру я отправил туда же с просьбой позаботиться о пассажирах. Она кивнула и поспешила к дилижансу.
К этому времени пятерки построились в боевой порядок: командир в центре, двое впереди слева и справа на расстоянии трех — пяти метров, двое точно так же сзади — за исключением телохранителей Свенты. Их командир зачем-то отозвал меня и Свенту в сторонку и, хмуро глядя на нас, предложил:
— Я обязан в первую очередь защищать вас, поэтому обязан предложить уйти с нашей пятеркой в лес и пробиваться в Сербано. Пока лоперцы занимаются дилижансом, у нас есть хорошие шансы скрыться.
— Никогда! — яростно сверкнув глазами, выпалила Свента. — Я не брошу своих товарищей…
— А вы? — не дослушав ее, обратился ко мне телохранитель.
Это меня удивило. При чем тут я? Охраняют же ее. Или я чего-то не понимаю? Тем не менее ответил не задумываясь:
— Нет. Для меня такой выход неприемлем.
Мне показалось или взгляд мужчины потеплел?
— В таком случае да помогут нам боги! — С этими словами он повернулся и направился к своим людям.
Его люди и он сам были одеты в тускло-зеленую одежду, вооружены шпагами, кинжалами и короткими складными арбалетами. Приглядевшись магическим зрением, я увидел, что, кроме прочего, они снабжены мощными амулетами, вшитыми в одежду и встроенными в оружие. Его пятерка не стала строиться с остальными, а как-то незаметно растворилась в лесу.
Три оставшиеся построились клином и скорым шагом направились вперед в сторону противника. Я быстренько пристроился позади. Рокериан сверкнул было на меня глазами, но я показал сумку, и он понимающе кивнул. Однако, приотстав, порекомендовал поберечься. Я ответил, что у меня его амулет и заряда должно хватить, чтобы прикрыть меня от случайной атаки.
Далеко идти не пришлось. Буквально шагах в тридцати от остановившегося дилижанса дорога как раз выходила на небольшую полянку, заросшую по краям кустарником. С противоположной ее стороны лоперцы и устроили засаду, но, поняв, что обнаружены, быстро построились в боевой порядок, такой же клин, и двинулись навстречу нашим.
Впервые наблюдая сражение боевых магических пятерок, я понял, что обычные воины практически не в состоянии им противостоять. Одна пятерка разметала бы сотню пехотинцев, не замедлив шага. Это напоминало фехтование: противники выставляли щиты и разили, по приказу командиров концентрируя атаки то на одном, то на другом участке. И тех, и других от магических ударов прикрывали амулеты. Командиры управляли каждый своей пятеркой, подчиняясь приказам главного. В нашем случае Рокериана.
Первыми бой начали лоперцы. Сначала они явно решили выбить наших командиров и нанесли сосредоточенный магический удар по Рокериану. Похоже, в этот удар они вложили все магусы, которые смогли сформировать. Наши еще не успели скоординировать действия и закрыть командира концентрированным щитом. Возможно, лоперцам и удалось бы сразу выбить нашего командующего, но спас целительский доспех, который вовремя среагировал и отразил атаку. Его заряд был израсходован примерно на одну пятую. Наши, не мешкая, нанесли последовательно два удара. Сначала по крайнему левому рядовому бойцу противника, затем по крайнему правому. Лоперцы явно не ожидали атаки, как не ожидали и того, что наш командир отразит их удар. Наши магусы, сформированные в виде копий и так же вобравшие в себя всю энергию, собранную пятерками, поразили в грудь левого воина и в живот — правого воина лоперцев. Их защита не смогла сдержать удар. Не жильцы без целителя, а где его взять, рассеянно подумал я.
Бой перешел в маневренный. Противники перемещались по поляне, стараясь ограничить возможность маневра для врага и расчистить больше места для себя. Перестраивались, сближаясь на длину клинка, и тогда в бой вступали рядовые, но, как правило, железо вязло в магической защите и урона не наносило. Студенты, конечно, не имели той выучки, что егеря или лазутчики, но каждый из них был будущим командиром и неслабым магом. Недостаток опыта искупался силой и задором. Да и навыки, полученные в академии, позволяли вести бой практически на равных. Противник периодически атаковал нашего командира, собирая магусы в структуры копья или молота. После нитей грубые и неплотные магусы казались мне канатами, свитыми из плохо скатанной и перекрученной ваты, а после сплетенными в некую структуру. Впрочем, их действенность убедительно доказывали два тела лоперцев, пораженных в самом начале боя.
Надеюсь, мое позднее вступление в бой и первоначальный ступор извиняет то, что ранее в войне я не участвовал и не видел смерти в сражении. Очнувшись, я переместился на левый край поляны, за кусты, так, чтобы атаковать неприятеля с фланга. Сначала построил на всякий случай узор пассивного доспеха, затем уже практически без усилий два копья. Мельком подивился тому, что, как во сне, непринужденно тяну три нити и строю боевые узоры, будто и впрямь крошил монстров в лабиринте. Прикинув, кто может быть главарем лоперцев, направил свои удары именно в него. Кроме магусов, командир неприятеля был защищен доспехом таким же, как у Рокериана, если не более мощным. Пять ударов копья главарь выдержал, но шестой проломил все-таки его защиту и, попав в голову, просто снес ее напрочь.
Не медля, я взялся за следующего. Тот, получив от своего доспеха сообщение о мощной магической атаке и убоявшись разделить судьбу коллеги, запаниковал и сконцентрировал всю магическую мощь своей пятерки на личной защите, чем оставил подопечных без прикрытия. Зачем он это сделал, неясно. Толку от обычной магии в подобных обстоятельствах все равно никакого. Ситуацией немедленно воспользовалась пятерка телохранителей, скрывшихся в лесу перед боем. Они буквально выросли из-под земли и в две секунды вырезали бойцов. А в это же время истощенный доспех командира лоперцев пропустил мой удар, пробивший ему грудную клетку, и тот рухнул рядом со своими людьми.
Четверка, оставшаяся без командира, выбитого мною первым, недолго продержалась под слаженными ударами егерей и охранников. Надо отдать им должное, погибли они молча, защищаясь до последнего и не выпрашивая пощады.
Шансы на выживание последней неполной пятерки (они были на правом фланге, и это их боец погиб одним из первых от магического удара в живот) стремительно скатились к нулю. Рокериан предложил им сдаться, но лоперцы все как один угрюмо промолчали и сплотились рядом со своим командиром. Я промедлил в надежде, что неприятель предпочтет гибели сдачу в плен, и не сразу заметил странные манипуляции их командира. Да если бы и заметил, вряд ли бы понял, что это значит. Раньше меня эти действия увидел командир телохранителей и закричал:
