– Да-да, предупреждают. Да-да,– придурковато закивал я головой, но почему-то образ тупого дикаря мне в этот раз не удался.
Видимо, лицо изменилось больше, чем я думал. Крис, впервые увидев меня после саркофага, ухмыльнулся и протянул:
– Красавчик! Теперь все девки твои! – Сам он изменился очень незначительно. Наверное, в его случае психика и тело изначально соответствовали друг другу.
Что у меня там получилось, я видеть не мог. Зеркала в центре почему-то не держали. Даже бриться приходилось на ощупь. А рассматривать свою физиономию по частям с помощью полированной стали клинков мне и в голову не пришло, никогда не увлекался этим делом.
– Что «да-да»?! – рявкнул бес.– За нарушение приказа положен штраф или общественные работы! Вот ужо комендант с тебя стребует по полной,– пригрозил мне сержант и вдруг снова подозрительно оглядел мою фигуру и спросил: – Чья кровь?
– Да тут с тварью схлестнулся... маленькой... совсем мелкой. Вовремя заметил и отбился кинжалами. Она меня всего кровищей забрызгала и убежала...
– Где это было?
– Дак откуда мне знать? – снова включил я «дурочку».– Я ж после схватки часа полтора бежал... пока сюда не прибежал. Сел перекусить, а тут вы.
– Откуда бежал?
Прикинув, где могли быть патрульные некоторое время назад, чтобы не оказалось, будто я мимо них проскочил, а они якобы не заметили, махнул рукой в сторону северо-востока.
– В город прибыл торговать или в охотники наниматься?
– Торговать... наниматься… э-э-э... сначала наниматься, потом охотиться, потом торговать.
– Ладно,– мучительно поразмыслив, через некоторое время выдал сержант.– Собирай свое имущество. Дождемся смены и проводим твою милость с почетом под конвоем,– юморнул бес.
– Мне бы помыться где.
– Рип и Нак, проводите к ручью,– скомандовал Хинсо и, с угрозой посмотрев мне в глаза, добавил: – А ты без шуточек. Не то я тебе обещаю хи-хи-ха-ха на всю оставшуюся... короткую... жизнь.
Оставив вещи на поляне, я пошел, куда показали, в сопровождении двух бесов-конвоиров. Вот в этом самом ручье я и смог наконец увидеть себя во всей красе. Волосы у меня остались черными. Это я и так знал, поскольку периодически подрезал их покороче. Лоб стал выше, глаза больше, нос приобрел некоторую аристократичную горбинку. В общем, не буду вдаваться в подробности, но объективности ради должен признать, что от прежнего троглодита осталась одна улыбка. Точнее, привычно оскалившись, я едва смог уловить мимолетное сходство с собой прежним. И на этом все. А в целом новая внешность мне понравилась. Приятное, неброское лицо дворянина в энном поколении. Главное, без смазливости, что мне никогда не нравилось.
Закончив любоваться, я хмыкнул и принялся за дело. Полностью раздевшись, искупался в ледяной воде, хорошенько постирал одежду и в одном исподнем вернулся на поляну. Там я переоделся в сухое, а выстиранное белье развесил на сучках для просушки. Десяток ушел патрулировать территорию, оставив со мной Рипа и Нака. Видимо, за компанию. Чтобы мне не скучно было.
Смена караула состоялась ближе к вечеру на этой же поляне. Сержанты обменялись новостями. Новый командир довольно равнодушно скользнул по мне взглядом и увел свой отряд на маршрут, а мы направили свои стопы в сторону города. Судя по всему, он находился там же, где и полтысячелетия назад. Карта всего континента, правда, немного устаревшая, прочно отпечаталась в моих мозгах, оставалось только постепенно править ее, аккуратно выясняя у населения, что изменилось за эти годы. Напрямую же не спросишь: «Вот тут полтыщи лет назад город был. Где он сейчас? А вот тут дорога. Куда делась?» Любой задумается, где ж это я спал столько лет? А мне задумчивость местных на мой счет пока что совсем не нужна.
Через три часа к девяти вечера мы достигли мощной стены, защищающей город. На стенах и в башнях с помощью магического зрения просматривались бдительные часовые, на совесть несущие службу. Ворота еще были открыты, и нас пропустили после небольшой проверки. Слабенький маг (а по поведению прямо за архимага принять можно!) небрежно проверил меня. Отнес к людям, о чем и сделал запись в книге учета прибывающих в город. Бесов не проверяли. Просто отметили возвращение отряда номер такой-то, иронично поздравили с уловом и, казалось, тут же о них забыли.
Меня повели в комендатуру через город. Встречные на наш кортеж реагировали очень спокойно. Почему так, мне стало ясно после реплики одной старушки:
– Опять героя поймали. И что им тот лес, медом мазан? Говорят же, нельзя. Твари сожрать могут. А они всё ходют и ходют. Тьфу. Нету ума, знать, и не втолкуешь.
К сожалению, господин комендант к этому времени изволил отбыть в театр на представление заезжей труппы, специально сделавшей солидный крюк, дабы покрасоваться перед правнучкой и правнуком королевы, прибывшими накануне с плановой инспекцией. Об этом солидно и гордо заявил дежурный бек третьего ранга. Сержант Хинсо столь же солидно и понимающе покивал, почтительно согнув хвост жалом вниз.
– Что ж, гулена, придется тебе в зале ожидания посидеть до утра,– сообщил мне дежурный. Заодно и подумаешь еще разок о том, стоит ли по местным лесам шляться, и о том, как господину коменданту рассказать о своем подвиге, чтобы штраф с тебя поменьше взял.
Залом ожидания оказалась большая камера с широкими деревянными лавками по периметру, в это время почему-то пустовавшая. На вопрос, где соответствующий контингент, провожавший меня сержант комендатуры охотно ответил, что у господина коменданта не забалуешь. Здесь всего лишь дожидаются решения, а после уже направляют кого куда. Кого на общественные работы, кого на каторгу, а кого-то и на волю, если вины за разумным двуногим прямоходящим не выявлено.
Сержант в комнате охраны раскрыл толстую амбарную книгу, макнул перо в чернильницу и спросил:
– Кто ты есть?
– Человек,– честно ответил я.
– Че-ло-век,– заскрипел пером бес.– Имя?
– Родеро.
И это записал.
– Общественное положение?
– Дворянин.
– Цель пребывания в городе?
– По личной надобности.
– За что задержан?
– А если я скажу, что ни за что?
– Вину за собой не признает,– добросовестно зафиксировал бес и посмотрел на сопровождающего.
Тот привычно оттарабанил:
– Задержан в лесу на той самой поляне. Говорит – заблудился.
– За-блу-дил-ся на по-ля-не,– прилежно проскрипел пером сержант-охранник.
– Прошу отметить, что я категорически возражаю против указанной формулировки.
– Что?! – вызверился сопровождающий.
– Я хотел сказать, что заблудился в лесу, а не на поляне. Да и как можно на поляне заблудиться? В траве потерялся, что ли?
– Да,– оттаял сопровождающий.– Ты, Никс, думай, что пишешь.
