— И вы, профессор, могли бы определить, от кого «фонит» на этом корабле?
— К сожалению, нет, — покачал головой Троицкий. — Тут у меня нет должного оборудования.
— А как сложно будет его достать по прибытии в Бразилию?
Профессор пожал плечами.
— Если кто-то в местном университете занимается исследованием х-лучей, то тогда возможно. Если нет… — тут он снова пожал плечами. — Я могу написать вам список всего самого необходимого, но смею заверить, в аптеке вы это не купите.
— Немецкое консульство? — Фредерикс перевел взгляд на Грега.
— Мои соотечественники не ведут исследовательских работ на территории Нового Света. Единственное, что я могу предложить, так это отправить телеграмму в Берлин, чтобы они собрали все необходимое и выслали ближайшим же кораблем, следом за нами. В таком случае мы получим все необходимое через три-четыре дня после прибытия в Бразилию.
— Да еще… — неожиданно встрял профессор. — Существует еще один способ, но он непроверенный и может привести к непредсказуемым результатам.
— ?..
— Изучая физическую природу «богов» Ктулху, я в первую очередь задался вопросом: каким образом общаться с Древними, если встреча с ними все же произойдет. Изучая древние рукописи, в том числе и «Некрономикон», я пришел к выводу, что возможно создать механизм, который воспроизводил бы «Зов Ктулху».
— Зов Ктулху?
— Да, — кивнул профессор, — призывный зов верховного божества. По идее, все создания Ктулху должны откликнуться на зов своего господина, вот только кто может явиться к вам в гости?.. К тому же это мое изобретение еще не опробовано и может запросто не работать. Так как оно было собрано согласно указаниям древней книги… а мне пришлось использовать современные материалы, так как даже в Ленинграде не достать…
— Хватит, замолчите! — приказал Григорий Арсеньевич. — Дай вам волю, вы заговорите нас не хуже любого создания Ктулху, — и он с подозрением обвел взглядом своих троих товарищей.
Василию этот взгляд не понравился. Если говорить честно, то в глубине души он всегда побаивался барона и преклонялся перед ним. Ну а как вы бы стали относиться к человеку, который мог в одиночку спуститься в ад шогготов и вернуться оттуда или в одиночку вступить в бой со стаей волков-оборотней?
— Значит так, вы, профессор, пишите список всего необходимого и постарайтесь ничего не забыть. Потом вы, Грег, пойдете в радиорубку и свяжитесь с Берлином. А мы с Васильком тем временем посмотрим, что там за прибор у профессора. Да, и должен всех вас предупредить. Ситуация напряженная, если кто-то из вас делает ошибку, то я автоматически расцениваю его как пособника Древних и поступаю с ним соответствующим образом.
— Но…
— Постарайтесь не ошибаться.
* * *
Прибор профессора выглядел набором различных предметов, связанных друг с другом самым странным образом, и совершенно не внушал доверия. Если бы кто-нибудь спросил мнение Василия, то тот совершенно определенно заявил бы, что эта штука не может работать. Не может, и все. И тем не менее она работала или создавала видимость работы.
Аккуратно уложив прибор на поднос, Григорий Арсеньевич лично перенес его в предоставленную нам пустую каюту, так как в каюте профессора все еще шла уборка — нагадил он там от души.
— Ну-с, приступим, — объявил Григорий Арсеньевич, водружая прибор на столик у иллюминатора. — Подключайте аккумулятор, профессор, и…
Вся подготовка заняла не более десяти минут, после чего радиолампы замигали, прибор заискрил.
— Все готово, — объявил профессор и взялся за рычаг, какие обычно использовали в цехах на распределительных щитах. Быстрое движение руки, и… ничего не произошло. Прибор все так же искрил, мигали лампы.
Барон Фредерикс приблизился к профессору, нависнув над ним. В свою очередь Иван Иванович, невысокого роста, стал еще ниже, втянул голову в плечи, словно ожидая, что Григорий Арсеньевич выпишет ему хорошего тумака. Но ничего подобного не случилось.
— И-и-и?.. — угрожающе протянул Григорий Арсеньевич.
— Что и? — дрожащим голосом пробормотал профессор. — Я же вас предупреждал. Прибор не опробован, собран согласно древним записям из современного материала. Что я могу…
— Лучше собирать надо было, — проскрипел зубами Григорий Арсеньевич. Он все еще нависал над Троицким, словно раздумывая, стоит ли марать руки об этого ничтожного человечка.
И тут пришел звук — нечто ужасное, разрывающее перепонки и выворачивающее внутренности. Корабль качнуло, и Василий повалился на пол, схватившись за живот. Зеркало на стене треснуло и осыпалось дождем острых осколков. Трещины побежали по стеклу иллюминатора. Казалось, этот ужасный звук выворачивает внутренности. А потом Василий сжал голову руками, ему казалось, еще мгновение, и голова его лопнет. И тут звук оборвался.
Все замерли. Потом, первым придя в себя, Григорий Арсеньевич обвел взглядом каюту — в ней не осталось ни одного целого стекла.
— Что это было? — осипшим голосом поинтересовался он.
— Ну, мой аппарат не смог бы произвести такой звук, к тому же, судя по тому, как качнулся корабль, звуковая волна пришла извне, — пробормотал профессор. — Выходит… Выходит, это Ктулху ответил на наш зов.
— Но вы не предупреждали о возможности подобных последствий. Еще чуть-чуть, и наш лайнер просто развалился бы, и все бы мы отправились на дно.
— Я не знал, — пролепетал профессор. — Я не…
— Удивительное легкомыслие, и тем не менее думаю, нам не стоит объявлять себя виновниками этого… — тут Григорий Аркадьевич замялся, подбирая нужное слово, — …явления, — наконец закончил он. — Иначе мы никогда не рассчитаемся. Я и так истратил большую часть нашей наличности, заплатив за приведения в порядок каюты профессора.
Тут Иван Иванович встрепенулся, словно собираясь что-то сказать, но барон жестом велел ему заткнуться.
— Теперь, думаю, стоит навестить капитанскую рубку, чтобы выяснить, насколько велик ущерб. Как вы понимаете, не хотелось бы застрять на этом летучем голландце посреди Атлантического океана, заодно надо выяснить у Грега, успел ли он передать послание в Берлин до того, как в передатчике полопались все радиолампы.
— А мой бесценный прибор! — взвился профессор, видя, что барон собирается уходить.
— Обесточьте его и оставьте тут. Не думаю, что кто-то посягнет на него, а вот запустить по незнанию или любопытству может. А я не уверен, что этот корабль выдержит второй такой же удар.
Тяжело вздохнув, профессор начал отсоединять аккумулятор…
* * *
В коридоре было темно — все лампы оказались разбиты, и идти пришлось при свете пламени зажигалки Григория Арсеньевича, которую тот поднял высоко над головой. Под ногами хрустело раздавленное стекло, а со всех сторон доносились крики раненых и пассажиров, которые пытались понять, что же такое стряслось. Некоторые, как и барон со своими спутниками, выбрались в коридор и теперь двигались в сторону палуб, чтобы оглядеться и ответить на самый животрепещущий вопрос: не тонет ли корабль?
