— Шоггот является протоплазменной массой, способной перемещаться и формировать временные органы для выполнения необходимых действий. Если шоггот примет сферическую форму, то его диаметр составит около пяти метров, однако подобная форма не всегда является оптимальной и далеко не единственной, доступной шогготам.
— Но все шогготы, которых я встречал до того, больше напоминали гигантских червей!
— Эти твари, точно так же, как люди, были созданы Старцами для выполнения определенных работ. Но если учесть, что большинство Старцев деградировало и из высокоразумной расы — расы богов — превратилось в примитивных хищников… То… почему бы не могли существовать шогготы, загримированные под людей?
— Вот только этого нам не хватало! Но…
— Ящики, скорее всего, были предназначены для длительного хранения этих тварей…
— Слуги Ктулху… Теперь еще и шогготы… О, господи!..
— В данном случае это шоггот, а вот кто был в двух других ящиках?
Тут мне пришлось прерваться и вкратце перевести наш разговор с Василием штурмбанфюреру Хирту.
— Шогготы? Впервые слышу! Что это за твари?
— Одна из тварей пантеона Ктулху. Надеюсь, вы знаете историю Старших и Древних богов!
— Так… Я, скорее, практик, чем теоретик. Тем более, что древними легендами в Аненербе занимается ведомство господина Вилигута.
Я кивнул.
— И тем не менее, Троицкий занимался изучением Древних. Он мечтал разбудить Великого Ктулху и установить с ним контакт. Но не деградировавшие шогготы… Я и сам впервые сталкиваюсь с подобным… Однако я сильно сомневаюсь, что во всех трех ящиках были шогготы. К тому же тут еще много неясного. Итак… Василий, то есть вот этот молодой человек, сначала столкнулся с ожившим мертвым.
— Живым мертвецом? — брови Хирта поползли вверх от удивления.
Однако я сделал вид, что не заметил замечания штурмбанфюрера и продолжал:
— Ни шогготы, ни Слуги Ктулху подобного сотворить не могут, по крайней мере, я об их подобных способностях ничего не слышал… Но продолжим. Далее был вскрыт второй ящик — в нем лежал, судя по описанию, Слуга Ктулху. Василий убил его. А в третьем… — тут мне в голову пришла одна идея, и я снова повернулся к Василию. — О чем ты думал, прежде чем вскрыть третий ящик?
— Я… — Василий замялся, задумался. — Я убил Слугу Ктулху, а потом… потом подумал, что вы в плену у этих тварей…
— То есть ты подумал о Катерине?
— Ну, и о Катерине…
— Все ясно, — повернулся я к штурмбанфюреру. — Эта тварь может читать мысленные образы и принимать облик… — Тут я запнулся и вновь обратился к своему ученику.
— Еще раз подробно опиши, что случилось после того, как ты открыл третий ящик.
Василий снова повторил свой рассказ.
Ладно, пусть даже шогготу удалось принять человеческий облик, пусть даже он загрыз красноармейца, но… он остался в ящике, а красноармеец, превратившись черт знает в кого, бежал, и теперь… Если Василий и в самом деле не ошибся, и обитатель первого ящика покинул подвал много раньше… перед нами был красноармеец. Вот только каким образом ему удалось принять облик знаменитого борца, а теперь, после того, как на него обрушилось заклятие, истинный облик — он превратился… в аморфную массу (изначального шоггота). Да и запах… запах соответствовал. Но раньше запаха-то не было. Однако внешне очень напоминало Плевки Коатликуэ — истинных шогготов, которых я встречал в далекой Мексике…
— Так вы говорили… — отвлек меня от размышлений штурмбанфюрер.
— Не уверен, что правильно все понял… — протянул я. — Тут надо разобраться. Часть фактов не укладывается в привычную мне схему. Тем не менее, я этого демона запакую, ну, а там посмотрим… Быть может, в архиве Троицкого мы обнаружим ответ. К тому же, я уверен, что одна из опасных тварей бродит на свободе, вот только где она…
Глава 5
Большая охота
Ельск. Август 1941
А перед нами все цветет,
За нами все горит.
Не надо думать — с нами тот,
Кто все за нас решит.
Веселые — не хмурые —
Вернемся по домам, —
Невесты белокурые
Наградой будут нам!
В. Высоцкий. «Солдаты группы „Центр“»
Заехав под транспарант «Колхоз им. Первой пятилетки», бронемашина затормозила, и эсэсовцы посыпались из кузова, словно горошины из стручка. Все, как на подбор, здоровые, высокие, мускулистые, с закатанными по локоть рукавами. Василий вылез из легкового автомобиля и на мгновение замер, залюбовавшись. «Эх, если бы это были наши, а не фрицы, — подумал он. — Да с такой командой он бы прикрутил всех дикарей Гоцлара. Вот только получалось так, что парни эти воевали на другой стороне… Правда, сейчас, сейчас они вместе… пока вместе». При мысли о том, что вынужден действовать заодно с захватчиками, Василий поежился. И несмотря на то, что сейчас враг у них был общий, оперуполномоченный считал себя отчасти предателем. К тому же приказ он не выполнил: часть архива Троицкого все же попала в руки фашистов. И хотя Григорий Арсеньевич утверждал, что страшного в этом ничего нет, Василий чувствовал себя не в своей тарелке. Да и форма, которая сейчас была на нем, — полевая форма рядового СС — сердце не грела.
— Так, чего встал? — Григорий Арсеньевич явно был не в духе. — Возьми человек пять и на холм, что справа.
Отогнав печальные мысли, Василий огляделся. Справа и слева от дороги поднимались холмы. Слева крутой, справа пологий. Несмотря на начало осени, вокруг зеленела трава, палило солнце, и деревья шелестели зеленой листвой.
— Давай, давай… Там на холме должны быть живые, — а потом Григорий Арсеньевич прокричал что-то немцам. Те разделились. Пятеро из них цепочкой начали подниматься на крутой холм. Остальные выстроились вдоль бронемашины, ожидая дальнейших распоряжений барона.
Василий не стал ждать, чем дело кончится. Вынув из кобуры свой любимый маузер, он не спеша направился следом за фрицами, пытаясь разогнать печальные мысли. Сейчас не время было предаваться самобичеванию…
Несколько десятков шагов, и они остановились на вершине холма у ветхого, почерневшего и покосившегося от времени забора. За забором сарай и дом — древнее сооружение, наверняка построенное еще в позапрошлом веке.
Василий махнул эсэсовцам, мол, двое справа, двое слева, один с ним. При этом он очень надеялся, что Григорий Арсеньевич в достаточной мере объяснил солдатам, с Чем им предстоит столкнуться. Зомби, как минимум, ну, естественно, тот, кто их плодит. Он был главной целью охоты.
Осторожно войдя во двор, Василий направился прямо к дому. Дверь оказалась закрыта. Маленькие окна с выбитыми стеклами забаррикадированы изнутри. Несколько секунд выждав, Василий осторожно постучал в дверь.
