Глава пятая Мастер-киллер
Нет во мне судьбы,
Лишь ошибка я.
Ты им расскажи –
Зло во мне и яд…
Лютая борьба,
Между мной и злом.
Люди, я не я.
Людям все равно.
«Кукрыниксы»
Для всех новый день начинается с чего-нибудь. Кто-то просыпается и, полусонный умывается, завтракает, одевается и бредет на работу. Кто-то, проснувшись, бодро вскакивает с кровати и выходит из дома на ежедневную утреннюю пробежку. Кто-то встает, одевается, говорит: «Я люблю тебя» и идет домой, к жене и детям. Конечно, есть и такие, которые не могут проснуться в теплой постели. Они с ненавистью смотрят в темноту холодной ночи, проклиная холод, голод и весь этот мир. Они кутаются в обрывки одежды, пытаясь согреться, собираются кучками у маленького костра, забиваются в самые углы комнат заброшенных домов, где хотя бы нет пронизывающих до костей сквозняков. И эти люди всю ночь существуют лишь для того, чтобы дождаться первых лучей солнца. Ложатся спать, с надеждой на то, что завтрашний день будет лучше, теплее и не таким голодным, как сегодняшний. Для этих людей день начинается с ощущения холода бетонных плит, вони сгоревшей на костре гадости, а то и с пинка в область ребер. Потом следуют торопливые сборы, тихая неразборчивая ругань себе под нос, жалобы самому себе и соседям на жизнь и выход в «свет», в надежде разжиться хоть чем-нибудь съедобным. Однако этим людям еще везет. Есть и такие, которым проснуться просто не суждено.
Для меня новый день начался с того, что я упал с кровати, больно ударившись затылком об пол. Шипя от боли и потирая ушибленный затылок, я поднялся на ноги и посмотрел на часы. Двадцать минут девятого. Все равно пора вставать, но не таким же странным способом. Я натянул спортивные штаны, футболку и быстро сделав зарядку, пошел в ванную. Чем же мне сегодня до вечера заняться? Можно, конечно, зайти к Великому Инквизитору, но не думаю, что сегодня он меня примет. Можно зайти к кому-нибудь из своих друзей, например, к Артуру или Валику. Но как-то не хотелось мне перед серьезным делом разводить диалоги о морали и пить дешевую водку. Вообще водку пить не люблю. Никакого удовольствия от этой дряни не получаю, но все мои друзья почему-то считают, что без водки разговора не получится. А, по-моему, разговор получится всегда, если к этому расположены оба собеседника.
Конечно, есть моменты, когда кроме хлебного вина ни один другой алкогольный напиток пить не станешь. На похоронах или поминках, например. Или если хочешь быстро и наверняка довести себя до состояния нестояния. Тут водку не заменить ничем.
Но сегодня мне нужна ясная голова, а значит, любой алкоголь отпадает сам собой. А что если зайти к Мастеру, который предлагал мне вчера сделать татуировку? Деньги у меня есть, а о красивой картинке на теле я мечтал еще, когда был подростком. Но тогда у меня не было возможностей сделать себе наколку и выделиться из толпы. Почему бы не исполнить свою мечту сейчас?
Я вернулся в комнату и вновь посмотрел на часы. Без десяти девять. Надо бы еще поесть зайти куда-нибудь. Только куда? До «Зеленого Зайца» идти далеко, в «Трех Поросятах» вчера был, «Приют» вообще ночной клуб. А не зайти ли мне в «Альпы»? Заодно и с Валиком пообщаюсь, а то ведь неизвестно, когда мы еще увидимся. Я быстро оделся, повесил булаву на пояс и вышел из комнаты. Пистолет я пока что оставил дома.
Дядя Митя кивнул мне и поинтересовался:
– Так что там насчет платы?
– Какой платы? – не понял я.
– За квартиру, – невозмутимо ответил сторож. – Помнишь, мы вчера вечером говорили?
Точно, говорили. Когда Ксандр растолкал меня и практически выпихнул из машины, все время повторяя, как он на меня надеется, я почти ничего не соображал. Просто мне очень хотелось спать, а легкая дрема, которой я забылся в машине мэра, только подлила масла в огонь. Я на автопилоте добрался до своей комнаты и едва успел раздеться и доползти до кровати. А теперь я вспомнил, как дядя Митя прозрачно намекнул мне, что месяц уже начался, и неплохо было бы за этот месяц заплатить. Я вроде бы даже кивнул и пообещал заплатить завтра утром. Значит, придется платить.
Я вернулся в квартиру, достал из чемодана деньги и уже собирался покинуть свое жилье, как вдруг мой взгляд остановился на корне приворотника, лежащего на столе. Что мне с ним делать, ума не приложу. Немного подумав, я сунул корень в карман куртки и вышел из квартиры. А вдруг пригодится.
Отсчитав дяде Мите триста рублей за квартплату, я вышел на улицу. Деньги улетали просто таки со скоростью света. За последние три дня я потратил около пятисот рублей серебром. Если грубо считать, то это моя месячная зарплата в Инквизиции. Хотя чего я переживаю – скоро я получу достаточно денег, чтобы покрыть все расходы.
Сегодня на улице было намного теплее, чем вчера. Температура поднялась где-то градусов на десять, но солнце, висящее в небе, нещадно слепило глаза. Еще один минус холодных зимних месяцев. Надо очки, что ли купить. Ага, разбежался, еще на очки деньги переводить. Пластмассовые покупать я не собираюсь, а стеклянные очки, которые не пропускают ультрафиолет стоят дороговато. Да и не люблю я всякого рода бижутерию. Одежда однотонная, украшений минимум. Вот он я, такой простой снаружи и такой непонятный внутри. Иногда я даже сам для себя являюсь загадкой.
Пока моя голова предавалась глупым мыслям, ноги несли меня в центр города. Туда, где недалеко от здания правительства располагался некогда самый лучший ресторан Темного города. Интересно, после того, как «Альпы» перестали быть самым крутым рестораном, у них хоть немного снизят расценки? А то три месяца назад, когда я заходил к Валику на работу в последний раз, цены там были раза в три выше, чем в том же «Приюте». Это, несмотря на то, что меню в обоих заведениях было примерно одинаковым.
Вид пустых мертвых улиц удручал. Конечно, не все улицы и дворы Темного города были заброшены, но большинство из них теперь выглядели, как после ядерной войны. Хотя война и была, но нам повезло. Только восточная часть города, которую сейчас держал под своим контролем Седой, принимала непосредственное участие в военных действиях. Самый ее край даже было решено не обносить стеной, поскольку пригодных для жилья мест в той части города просто не было. Одни руины, куски разрушенных стен, торчащие обломки арматуры. Издали эти десять квадратных километров битого кирпича напоминали скелет гигантского каменного монстра, который умелые мастера искусно раздробили с помощью перфоратора и отбойного молотка. К тому же над каменными руинами поработал самый опытный, терпеливый и безжалостный скульптор – время.
В центральной части города все было не так запущено, но пустые дома, а то и целые улицы были обычным делом. И не потому, что место было плохое, или стоило слишком дорого, просто в этих домах некому было жить. Пятьдесят тысяч жителей не могли полностью заселить город, в котором когда-то, еще до войны, проживало около миллиона людей. К тому же, три года – слишком маленький срок, чтобы что-то сделать с демографической проблемой. Увы, увы…
