– А дети Драгора?
– Драгор тоже Демиург. Но только у нас с ним разные взгляды на жизнь, – вздохнул Виссенд. – Я создаю, он разрушает. Это круговорот. Между нами всегда идет борьба. Игра, если так будет угодно. На кону стоит чей-то мир. Если выиграет Драгор, мой мир умирает, если выигрываю я, погибает мир созданный Драгором . А потом мы создаем новый мир, и все начинается заново. Вот только сейчас Драгор пошел совсем необычным путем. Он закольцевал два мира, этот и мир Первого Мастера.
– Так, – я откинулся на спинку кресла. От полученных новостей голова шла кругом. – То есть мы лишь пешки в вашей игре?
Виссенд вздрогнул, как будто его ударили по лицу. Осуждающе посмотрел на меня.
– Конечно нет, – ответил он спустя несколько минут, – вы все мои дети. Я попытаюсь объяснить тебе, как все происходит, но не обещаю, что ты это поймешь. Ведь ты не Демиург.
Он снова замолчал, тщательно подбирая слова.
– Ваши миры были созданы практически одновременно. Вельтеррон старше Земли всего на несколько десятков тысячелетий. Капля в бездонном океане времени. Но я слегка переоценил свои силы и ваш мир не смог развиваться правильно. Вы то топтались на месте, то внезапно делали резкие скачки в развитии. Слишком резкие. Это не могло не сказаться на структуре мира. Как результат – постоянные войны, несовместимость с природой и, самое главное, отсутствие магического потенциала. Я пытался выровнять путь развития, но Драгор добрался сюда раньше, чем я предполагал. Я дал вам знание, но он утопил Атлантиду и разрушил арийские города. Не сам, конечно. Демиургам строго-настрого запрещено использовать свою силу для непосредственного вмешательства в жизнь смертных. Но его слуги смогли это сделать. Я дал вам культуру. Прекрасные эллинские храмы, пирамиды египетских фараонов, дворцы индийских раджа. Люди творили произведения искусства. Слуги Драгора смогли уничтожить в людях веру в себя. Из-за земли, драгоценностей и рабов вспыхнули войны.
Ладонь Демиурга сжалась в кулак. Было видно, что Виссенд действительно переживает за свой мир.
– Тогда я сделал то, что ни делал ни в одном из своих миров. Я попытался дать вам единую религию. Я думал, что вы сможете объединиться хотя бы под знаменем общей веры. Я ошибся. Драгор вновь смешал мои планы, раздробив единого Бога на составляющие части. Христианство, мусульманство, буддизм. Еще кучка мелких религий. И снова войны! Последняя война могла полностью уничтожить этот мир. Тогда я воспользовался своей силой, пошел наперекор правилам и остановил войну. Но за это мне пришлось заплатить большую цену.
-Когда я остановил войну, – продолжил он, – на мир опустились границы, которые разделили людей. Теперь, если война вспыхнет заново, она не сможет перекинуться за пределы своего квадрата. Но эти границы также являются своего рода порталами в другой мир. Вельтеррон. Видящий появился в вашем мире сразу после того, как закончилась война. Всего три года назад. За это время в мире Первого Мастера прошло около семисот лет. Хотя переход Видящего между мирами занял не более трех секунд. Но самое важное не это. Через эти границы Вельтеррон просачивается сюда. Он заменяет, замещает наш мир. Именно из их мира в наш пришли алхимики, маги и Мастера. Это не считая нечисти. А еще магическая энергия, которая сейчас переполняет окружающее пространство.
– Теперь понятно, почему все Мастера, от которых я слышал истории про Первого Мастера и некромантов говорили «наш мир». Но неужели люди этого не замечают? – я удивленно посмотрел на Демиурга.
– Не замечают, – пожал плечами тот. – Мир Первого Мастера настолько заменил наш, что люди считают, что наш мир всегда был таким. А главное, что этот портал работает в одну сторону. Из нашего мира в их мир не уходит ничего.
– Сколько лет прошло с тех пор, как на мир опустились границы? – неожиданно поинтересовался Морган.
– Около трех лет, – я повернулся к Магистру. Вроде только что об этом говорили.
– А вот и нет, – огорошил меня Виссенд. – Прошло уже около десяти лет.
Я посмотрел на него и выразительно повертел пальцем у виска. Я пока еще нормальный и могу посчитать, сколько раз начинала цвести сирень. Три раза. Эта весна будет четвертой, но никак не одиннадцатой.
– Зря смеешься, – грубо бросил Демиург. – Я специально сжал время с десяти лет до трех, чтобы человечество не погибло. Если бы вы осваивали магию столько времени, вас бы уничтожили даже орки.
– То есть как это, сжал время? – опешил я.
– Ну я не совсем правильно выразился. По времени действительно прошло три года. Но я смог сделать так, чтобы в этих трех годах уместилось десятилетнее знание и развитие. То что вы постигали бы десяток лет вы постигли за три года. Теперь понятно?
– Ты же что-то говорил о правилах?
– Какие правила?! – внезапно заорал Виссенд. – Эта тварь Драгор разрушил уже три моих мира. Ваш пятый. Если пять моих миров погибнет, я уже не смогу создать новый. Я больше не смогу быть Демиургом. Мне приходится идти на крайние меры. Хоть какой-то шанс.
Создатель обреченно махнул рукой. Похоже, он сам не слишком верил в возможность своей победы.
– Ладно, с мирами кое-как разобрались, – я вздохнул, – но есть же какие-то условия, которые обозначают победу в этой вашей Игре?
– Они есть, – вздохнул Виссенд. – Для каждого мира они свои. В моем первом мире я не должен был допустить открытие Подземных Врат. Во втором мире мой ставленник должен был достать жезл Повелителя Моря. А вот чтобы спасти твой мир, нужно разрушить границы, а для этого нужна жертва. Кто-то должен пожертвовать собой. Пожертвовать своей жизнью ради другого человека. Пожертвовать бескорыстно, ничего не желая для себя.
В кабинете снова стало тихо. Наверное, каждый думал о своем, но я пока старался не думать. Слишком все непонятно и сумбурно. Слишком тонко, слишком вычурно, слишком странно.
– Великий, – я посмотрел на наставника. – Неужели вы не знали, кто такой Егор?
– Не знали, – покачал головой Инквизитор. – И если бы не ты, то вряд ли бы узнали. А когда узнали, было бы слишком поздно.
– Кто закрыл окно, которое открылось в ресторане, когда мы были там в первый раз?
– Я, – вздохнул Великий. – Мы ведь с Видящим почти равны по силе. Как жрец является приближенным Драгора, так я являюсь преданным слугой господина.
– Наоборот, – скривился Виссенд. – Это Видящий раб Драгора, а ты – мой сын и мой верный друг.
– И вы мои друзья, – повернулся он к троице, сидящей на диване. – И ты.
Его взгляд уперся в меня. Пронизывающий, изучающий, холодный взгляд фиолетовых глаз.
– В принципе, все ясно, – я задумчиво потер печатку на безымянном пальце. – Но как же закончился бой между Первым Мастером и демоном?
– А он не закончился, – спокойно сказал Олег Елин. – Этот бой был перенесен на картину. И пока картина не закончена или не уничтожена, там не будет победителя.
